Девочка моя (СИ) - Страница 6

Временами Юра ее ненавидел. Честно. Впрочем, это ни для кого не было секретом.

- Я же сказала тебе не спать! – шикнула она, распаковывая сумку и доставая из нее косметичку и пакет с какой-то одеждой.

- Я и не спал! – оскорбился Плисецкий до глубины души. Отсутствующей, можно было бы сказать, будь он рыжим, но рыжей тут была исключительно Мила.

- Ага-ага, а то я не заметила, когда зашла, как ты «не спал».

- Отвали, а? Я не обязан вставать в шесть утра!

- А я уже тем более не обязана, однако я же тут, ради тебя, между прочим, - заметила девушка, и это было настолько разумно, что Юра даже замолчал, понимая, что да, она-то точно могла сейчас спать себе спокойно, если бы ему не требовалась ее помощь.

Отабек в это время тоже без дела не стоял – успел перетащить чемодан Юры в угол и засунуть нос в пакет Милы.

- Я решила самостоятельно отобрать тебе несколько платьев на выбор, и если тебе что-то опять не понравится – пойдешь на завтрак прямо в этих трусах, - заявила фигуристка и, отобрав у хозяина дома пакет, вытащила три тряпки, кои разложила на постели перед Юрой. – Пожалуйста, Ваше высочество, на какое же падет ваш светозарный взор?

Юра честно хотел выкинуть ее из окна. Но тогда он не смог бы нормально накраситься – так что пришлось терпеть.

- Ну, это вроде ничего… - неохотно отметил он, ковырнув ногтем ткань лежащего слева платья. – Но знай – они не нравятся мне все!

- Да я в курсе, - закатила глаза девушка, подошла к кровати, легонько пихнув его бедром, и критически осмотрела выбор. Потом взяла платье в руки и приложила к телу Юры. – Что скажешь?

- Херня, - емко выразился тот.

- Вообще-то я не у тебя спрашивала, а у него, - кивнула та на Отабека. Тот, скромно стоя в уголке и не отсвечивая, смотрел на них со странным выражением лица человека, который вроде бы хочет уйти, но вроде бы хочет остаться и посмотреть, что будет дальше.

- Не смей! Молчи! Даже не думай! – подскочил Юра, заметив, что тот приоткрыл было рот для ответа.

- Даже думать нельзя?

- Господи, с кем связалась… - пробормотала Мила тоном бабки из мультика про Алешу Поповича и вздохнула.

Темно-синее платье-туника имело короткие рукава и неглубокий v-образный вырез, под которым ткань красиво спускалась вниз небольшими мягкими складками, перехваченными поясом на талии, точнее, ниже, почти на уровне тазобедренных костей, а ниже продолжалась прямой юбкой. Несмотря на достаточно свободный, не приталенный фасон, оно каким-то образом умудрялось подчеркивать хрупкость фигуры и визуально делало плечи уже. Туфли-лодочки при этом имели теплый бежевый цвет.

- Блин, ты такой миленький, - бормотала Мила, крутясь вокруг и что-то поправляя. – У меня уже почти комплекс неполноценности.

- С чего это?

- Ты сейчас похож на девчонку больше, чем я, - только хорошая реакция спасла ее от удара каблуком спешно стащенной с ноги туфли. – Тихо-тихо, надень свой тапочек обратно, я слишком милая, чтобы умирать так рано!

Когда пришла очередь косметики, Юра покосился на их зрителя.

- А ты так и будешь смотреть? – уточнил он. Это смущало – человек, который ему нравится, видит, как его достоинство смешивают с пылью, переодевая в девчонку и раскрашивая лицо. Ладно хоть ногти красить не нужно было. И брить ноги – еще раз такого унижения, да еще и на чужих глазах, он бы не перенес

- Мне интересно, - просто ответил тот. – Я тебе мешаю?

- Н…Нет, просто стремно как-то, - пробурчал Юра, краем глаза замечая, как Мила со смешным выражением лица пародирует его, стоя сбоку и чуть позади. Он, не глядя, швырнул в нее тюбик с тушью. Кажется, не попал.

- Если хочешь, я могу отвернуться, – пожалел его Отабек.

Ну вот еще, подумал Плисецкий, веду себя как робкая девственница: «ой, не гляди, ой, я стесняшки».

- Да смотри уж, коль пришел, - великодушно позволил он. – Только сядь куда-нибудь, вон, на кровать хотя бы, чего как не родной-то.

Пока Мила, высунув кончик языка от старания, колдовала над его лицом, Юра почти физически ощущал, как пристальный взгляд выжигает на нем дыру, заставляя тело напрягаться, а внутренности словно скучиваться.

И это ему даже нравилось.

Когда он спустился на завтрак в сопровождении Отабека, очаровательный, как и в прошлый день, супруги поприветствовали его тепло, а бабушка – церемонно, после чего она смерила его внимательным взглядом, но, к счастью, промолчала и продолжила есть с видом знатной дамы.

Когда они уселись и принялись за еду, разговор за столом потек своим чередом, и все вроде бы шло нормально, пока эту идиллию вновь не нарушила слишком любопытная бабуля.

- Мне кажется, девочка моя, или вчера твоя грудь была больше? – внезапно спросила она.

Все тут же посмотрели на него, прекратив разговор.

Юра опустил взгляд на свои искусственные прелести и мысленно выматерился – они с Милой совершенно забыли запихать туда наполнитель, и теперь иллюзию небольшой груди давали только складки, храни их тканевой Бог. Радовало лишь, что и вчера бюст у него был далеко не пятого размера – такое изменение точно заинтересовало бы всех присутствующих.

- Э… - многозначительно выдал Юра в ответ, торопливо пытаясь придумать объяснение. Однако все в своих головах, кажется, уже сделали это за него.

- Бюстгальтер с подкладом – это уже давно не новинка, Айзере, - заявила Медина, отпивая чай и незаметно подмигивая Юре. Потрясающая женщина. – Девочки постоянно пытаются сделать грудь больше, чем она есть, и я этим была грешна когда-то. Ничего страшного тут нет.

- Ну как же, - протянула ее свекровь. – Это обман, как его не оправдывай и не называй – обман и есть. Что тебе дала природа – то ты должна носить с гордостью, ведь что естественно – то не безобразно.

- Все хотят выглядеть привлекательнее, - не отступала ее родственница.

- Как будто грудь дает какую-то особую привлекательность, ну честное слово!

- Разумеется, дает, и очень даже значительную!

- Будь я мужчиной, я бы предпочла у своей избранницы большой ум, нежели большую грудь, - авторитетно заявила женщина и уставилась на внука. – Отабек, дорогой, рассуди нас с твоей матерью как мужчина – насколько важна эта часть тела в оценке женской привлекательности?

Отабек, внезапно оказавшись под прицелом в таком вопросе, аж чаем подавился. Все терпеливо ждали, пока он откашляется.

- Я не особо обращаю на это внимания, - наконец, просипел он. – Но многим это важно.

- Что именно?

- Большая грудь.

Юра сидел, не отсвечивая, и пытался сдержать хохот. Кажется, про его внезапно уменьшившуюся грудь все забыли, однако теперь тема разговора за столом была просто улетная. Действительно, что же еще делать, собираясь утром на завтрак, как не обсуждать чужие сиськи? И почему он с дедом или Яковом с Лилией этого никогда не делали?

- Таким образом, - наконец, подвела итог бабушка. – Женщина, которая поступает подобным образом со своим мужчиной, очень неуважительно к нему относится – а вдруг они потом уединятся, и вместо пышных булочек он обнаружит лишь сухие корки? – и при этом она очень пристально уставилась на Юру. Юра обвел глазами комнату и, подняв брови, уставился на нее в ответ.

Это, типа, был камень в его огород? Ну охренеть теперь! Сухие корки, вы только послушайте!

- Все, Отабек, - пробурчал он. – Свои сухие корки я тебе никогда показывать не стану теперь, так и знай.

- Очень жаль, - печально ответил Отабек и вздохнул.

После завтрака бабушка внезапно изъявила желание прогуляться по саду.

- У вас есть сад? – шепнул Юра Отабеку, шевеля под столом пальцами освобожденных после туфельного плена во время утреннего переодевания ног и наслаждаясь этим кратким чувством свободы. – Чего вообще у вас нет?

- Только сад и есть, - пожал плечами Отабек, понимающий, судя по усмешке, чем именно занят его парень. – Нет, никаких бассейнов и тому подобного у нас нет точно.