Девчонка с изнанки-1. Апрель (СИ) - Страница 25

Я нашла в списке номер диспетчерской.

– Справочная, – равнодушно отозвался на гатри спокойный мужской голос.

– Апрель, код сорок двадцать три… Дайте контакт для связи с агентом Нарратором.

Раздалось несколько попискиваний – диспетчер нажимал на свои кнопочки.

– Сожалею, – ответил он. – У вас недостаточный уровень допуска для получения этой информации.

Похоже, Марат и вправду горазд шарить в секретных базах. Все контрактники, что с изнанки, что с поверхности, имеющие служебные имена, автоматически получают первый уровень допуска, а значит, имеют право получить информацию на обычных граждан на изнанке и подданных на поверхности, а также на себе подобных, на агентов с первым уровнем допуска. Бывший наёмник Тайлер уже не мог претендовать на получение даже этой информации. А уж если Марек воспользовался именем из списка, для которого нужен второй уровень, то он тот ещё наглец.

– Разве для личного контакта тоже нужен допуск? – уточнила я, помня, что есть какой-то обходной манёвр.

– Для получения контакта в личных целях вы должны знать код агента.

Точно! Считается, что, если кто-то доверяет тебе настолько, что готов пренебречь разницей в ваших служебных допусках, он сообщит тебе свой личный код. И эта степень доверия принимается при обмене информацией в личных целях.

– Код Нарратора – двадцать два двенадцать.

– Записывайте номер…

Я написала ряд цифр на первом листочке гостиничного блокнота, а потом создала контакт в памяти телефона.

Позвонить прямо сразу? Можно нарваться на настоящего Нарратора, и попробуй потом правдоподобно отовраться.

Я позвонила Шокеру.

Он ответил на вызов сразу же, но его было не очень хорошо слышно на фоне хохота Лиса, бурчания Ская и резких реплик Лали.

– Алло! – повторил Шокер. – Слушаю тебя, говори.

– Вопрос есть.

– Давай.

– Кто такой Нарратор?

Шокер замолчал.

– Ты меня слышишь?

– Я думаю… Если ты имеешь в виду такое служебное имя, то понятия не имею, не слышал ни разу про такого агента.

– А если вообще?

– Паланика читала? «Бойцовский клуб»?

– Нет. Не читала.

Пару лет перед тем, как Марек ушёл из дома, эта книжка провалялась у него на столе. Но я к брутальному чтиву всегда была более чем равнодушна, даже не открыла ни разу.

– И кино не видела? С Брэдом Питтом?

– Нет.

– Суть такая, если коротко. В книге один чел от первого лица рассказывает от своём чокнутом приятеле по имени Тайлер, который втягивает его в разные опасные похождения. А в конце выясняется, что нет, в общем-то, никакого Тайлера, а есть опасный молодой шизофреник, и во все похождения он втянул себя сам. Так вот в книге ни разу не упоминается имя этого чела, который всё это рассказывает. А в фильме надо было как-то безымянного персонажа обозначить, и киношники назвали его в тирах Нарратором, что на инглише значит «рассказчик». Тайлер – альтер-эго Нарратора, и наоборот.

– Спасибо, Шокер. Буду знать.

– Я могу поинтересоваться, зачем тебе?..

– Не можешь! – отрезала я. – Извини. Спасибо. Извини, что побеспокоила. Веселитесь дальше.

Лучше бы я ту книжку хотя бы по диагонали пробежала. Тогда бы, может, и кино потянуло посмотреть… Хотя, что мне это дало бы? Только намёки, и то их ещё друг с другом связать надо. Неудивительно, конечно, что Марек взял себе служебное имя из любимой книжки. Но кто тогда чёртов Нарратор…

Я переключила телефон на вторую резервную симку и вызвала номер Нарратора. Не тут-то было. «Вызываемый абонент временно недоступен. Оставьте голосовое сообщение…». Ну, он, по крайней мере, существует и обслуживается, этот абонент, уже хорошо.

Время от времени, несмотря на поздний час, по длинному коридору кто-то проходил то туда, то обратно. Когда в очередной раз шаги замерли около моей двери, я насторожилась. А когда в электронный замок с той стороны кто-то вставил ключ-карту, я подобралась в кресле.

Командор Клайар с небольшой спортивной сумкой на плече вошёл в номер и замер, уставившись на нетронутую постель. Тяжело вздохнув, он процедил что-то неразборчивое, швырнул в угол сумку, потом снял и кинул туда же куртку и застыл в замешательстве.

– Если ты меня потерял, то я здесь, Йан.

Он метнулся к моему креслу.

– Ты что творишь, дрянь мелкая?! Ты что со мной делаешь? – он подскочил, выдрал меня из кресла одним махом и тряхнул так, что я думала, у меня голова оторвётся.

– Что такое? О чём ты?!

Он швырнул меня обратно в кресло, наклонился надо мной и прорычал:

– Как ты могла, чем ты думала?! Как ты могла скрыть от меня, что не долечилась?! Что же ты из меня мерзавца делаешь? Гордая очень, да?! И неважно, каково мне?

В такой ярости я его ещё не видела ни разу.

Никогда прежде, даже в самом сильном гневе Йан не делал мне больно. А тут мне впервые показалось, что сейчас он меня ударит.

Ступив чуть в сторону, Йан нажал выключатель на стене и зажёг круглый стенной плафон над журнальным столиком. При свете он, наконец, меня увидел.

И глаза его, горевшие яростью, вдруг потухли в секунду. Он присел перед креслом на корточки.

– Что это? Что с тобой? Кто тебя так?.. Кира, тебе плохо? Ты бледная очень.

– Помоги мне встать.

Он вскочил, осторожно вытащил меня из кресла, взял мою голову в ладони.

– Ты меня обманула, и я отправил тебя если не на верную смерть, то на пытку. Я действовал вслепую, но мне ничуть не легче.

– Извини. Я просто… – глядя ему в глаза, я нашла единственную подходящую к случаю правду. – Я очень плохо подумала тогда.

Вот что стопроцентно работает в конфликте с мужчиной, так это признаться в собственной глупости. Тогда на тебя уже не злятся, тогда уже снисходят до жалости.

Он обнял меня крепко-крепко и наклонился, пряча лицо в моих волосах.

– Йан, ну что ты? Успокойся. Успокойся, или я разревусь сейчас, а мне сказали, что нельзя мне плакать.

Он мял меня в объятиях, месил, как тесто.

– Йан, мне ещё очень больно.

Он мгновенно отпустил меня, только придерживал за плечи.

– Почему ты ещё не в постели? – строго спросил он.

– Потому что мне хреново, Йан. Сил нет ни на что, даже раздеться.

Он неторопливо и осторожно раздел меня, гневно играя скулами при виде моих синяков, и бережно уложил.

– Как ты здесь оказался?

Йан опустился рядом на край кровати.

– Соскучился, – усмехнулся он. – Что такое телефонные звонки или неудачные свидания в ресторане… Мне надо было тебя увидеть. Я всё бросил, прилетел. Думал, ты с группой на Престгатан. Завалился туда, устроил переполох, перепугал всех. Шокер объяснил, где ты, дал второй ключ от номера. И рассказал, что сегодня с тобой произошло и почему. Смотрел он на меня, как на палача, не меньше. И я как представил себе, что могло случиться, если бы ты в таком состоянии ещё и в канал полезла…

Его глаза снова вспыхнули.

– Ну всё, всё, командор… – я погладила его по плечу. – Не злись. Всё обошлось… Когда ты назад?

– Никогда. Я сказал, пусть, кому я нужен, звонят. Буду решать все вопросы по телефону. В конце концов, для чего ещё эти штуки придуманы… Я буду эту неделю здесь. Конечно, надо будет и отлучаться, я всё-таки при исполнении. Но каждую свободную минутку надеюсь быть с тобой. К нашему возвращению на поверхность будет готов твой дом. Я отзываю тебя с задания по своей инициативе, ты продолжишь реабилитацию столько, сколько нужно, до конца контракта. В домашних условиях, под присмотром лучших врачей. И я всё это время тоже буду с тобой. Ну, разумеется, когда не на службе…

– … и не дома с женой.

Он вздрогнул и помрачнел.

– Не начинай! – бросил он со злостью и встал. – Кира, если бы только я мог развестись и жениться на тебе, я бы уже давно это сделал. Ты же наказываешь меня за то, что я не могу невозможного.

– Йан, ну как же ты не поймёшь? Я не тебя, я себя наказываю. За то, что хочу невозможного.

Командор задумчиво хмыкнул: