Детям до шестнадцати - Страница 7

– На весь мир! – уточнила Даша. – Журнальчик-то этот и в интернете выложен, я проверила. Теперь хоть из Африки, хоть из Америки зайди, прочитаешь, какие мы в седьмом «б» сволочи.

– Это точно! – кивнул Саня, и тут же вспомнил, как сам совсем недавно развлекался игрой в зоопарк. Но ведь, в отличие от Жабы, он никому про это не рассказывал! И уж тем более не стал бы про такое печатать стихи. Правда, он и не умел их писать, и больше того – поэзию считал уделом изнеженных ботанов.

– Но зато остальные у нас – нормальные, – утешила его Даша. – Ну, ясен пень, у всех свои тараканы, но такие, знаешь, мелкие тараканчики, не кусачие. У нас даже группа во вконтакте есть, нашего класса. Давай, вступай. И вообще, давай френдиться. Добавляйся в друзья! Кстати, а ты есть во Вконтакте? Как тебя там зовут?

Саня объяснил, и даже, вынув свой смартфон – подарок дедушки Коли на прошлый день рождения – забил туда координаты обоих Снегирей.

– Ладно, пошли, что ли, уже, – предложил Макс, опустив докуренный бычок в пакетик. – Без нас там народ, наверное, скучает.

Саня восхитился предусмотрительностью Снегирей. Надо же, пакетик притащили для окурков, чтобы Петьку перед родителями не подставлять. Как всё у этих близнецов схвачено!

– Народ, а чего сидим? – заявила Даша. – Пошли на улицу, проветримся, и вообще.

– Скоро Петькины родаки вернутся, – шёпотом пояснил Сане Макс, – и финита ля комедия. Между прочим, могут припахать и посуду помыть, я их знаю.

Саня не видел ничего жуткого в том, чтобы помочь Репейникову с посудой, но спорить не стал. Может, у них, у москвичей, так не принято.

На улице уже сгустились плотные, грязно-сиреневые сумерки. Неспешно крутились в лучах фонарей редкие снежинки, высокие, в полтора человеческих роста сугробы казались настоящими горами, но карабкаться на них не следовало – снег хоть и заледенел сверху, однако внизу был ещё рыхлый, и провалиться туда по пояс – как нечего делать. Вчера Саня уже поставил такой эксперимент, когда гулял с Мишкой. Когда они вернулись, мокрые и грязные, маминым восторгам не было предела. Кары обещались самые жуткие, вплоть до лишения ноутбука.

– Ну ладно он, маленький и глупый! – драматическим тоном вещала мама, – но тебе уже без малого тринадцать лет! Ты старший брат, ты должен подавать пример и заботиться! А ты? Всё, на сегодня никаких гуляний! Будешь мыть полы во всей квартире! И я ещё хорошенько подумаю, отпускать ли тебя завтра на этот подозрительный день рождения!

– Чем же он подозрительный? – хмуро спросил Саня.

– Всем! – мама хлопнула ладонью по столу. – Неизвестный город, неизвестные дети… кто знает, чему они тебя научат! Пить, курить…

– Целоваться… – продолжил мамину мысль Саня, за что едва не получил по губам.

– И это тоже! – напористо заявила она. – Сперва поцелуи, а потом…

– Пелёнки, распашонки, – предположил Саня, на всякий случай переместившись в другой угол комнаты.

– Тьфу на тебя! – рявкнула мама. – Короче, так: сперва мыть брата, потом себя, потом полы. Именно в такой последовательности!

…Сугробы, впрочем, ни у кого из семибэшников интереса не вызвали. Другое дело – снежки. За последние пару дней слегка потеплело, подтаяло, и снег сделался лучше некуда: плотным, липким. Как-то само собой вышло, что класс разделился на две команды, одной рулил Макс, другой – Даша. Саня предпочёл Дашину.

Кидать снежки – это только со стороны кажется нехитрым делом. Реально же послать снежный комок прицельно – посложнее, чем спортивный мячик. Тот всегда одинаковый, к нему легко приноровиться, а снежок – он то больше, то меньше, то плотнее, то рыхлее. И когда на тебе тёплая и крупная, на вырост, куртка – замах получается хуже, чем если ты в майке.

Но у Сани был огромный опыт, плюс к тому тренированные мышцы и меткий глаз. Уж если из папиного пистолета он с первого же раза выбил шесть из десяти – то что говорить о каких-то снежках! Это тебе не огнестрел, отдачи нет. Правда, тот случай на полигоне оказался единственным. Ну что бы стоило папе промолчать о том, чем развлекал сына-пятиклассника. Нет, проболтался маме – и получил по полной. «Рикошет! – кричала мама. – А если бы рикошет?! У тебя вообще мозги в голове есть, или только вмятина от фуражки?»

Почти каждый Санин снежок достигал цели. Конечно, он не дурак – метил не в лицо, а в грудь или живот. Ну в крайнем случае в шапки. А то ведь, если со всей дури в глаз захреначить, мало не покажется. На себе испытано.

Перебрасываясь снежками, они давно уже переместились от Петькиного двора на улицу, и теперь Максова команда гналась за Дашиной – а Даша, делая короткие паузы для перестрелки, уводила своих куда-то далеко, с большой улицы на какие-то помельче. Макс не отставал, но сохранял некоторую дистанцию – видно, чтобы было интереснее. Саня примерился, замер на секунду – и с разворотом корпуса влепил Максу снежком по шапке, едва успев увернуться от ответного снаряда. Обернулся к Даше – оцени, мол, меткость и ловкость! – но та застыла, углядев впереди что-то интересное.

– Хоба-на! Кого я вижу! – обернулась она к ребятам, и в голосе её послышались звенящие колокольчики. – А ведь это Жаба!

Она указала пальцем на фигурку в тёмном пальто, суетливо ковылявшую по другой стороне улицы.

– Точно, Жаба! – подтвердил Макс, который использовал паузу в перестрелке, чтобы подобраться вплотную.

Кто кинул первый снежок, Саня даже и не понял. Вполне возможно, Снегири тут были не при чём. Но после очередного попадания Макс скомандовал: «Батарея, огонь!» – и рой снарядов накрыл не ожидавшую такого Лягушкину.

Саня кидал тоже – сейчас он был бойцом спецподразделения и выполнял приказ командования. Целился в спину, вернее, в школьный рюкзачок на спине Жабы. А та, сначала застыв под градом снежков, затем пошла прежней своей дорогой, и шла всё быстрее и быстрее, а потом уж почти побежала.

Но где ей было оторваться от семибэшников! Часть народа продолжала двигаться по прежней стороне улицы, а другие рванули через дорогу поближе. Возмущённо пискнули сигналы машин, какая-то тётка истерически завопила: «Жить надоело? Куда под колёса прётесь?», но всё это никак не помешало погоне.

Странно, что Жабе и в голову не приходило нагнуться, слепить снежок и принять предложенную ей дуэль. Вместо этого она бежала, как если бы небо набухло грозовыми тучами, обещая неслабый ливень, и надо было успеть от него укрыться.

Снежки лупили её в спину, в голову, а вместе со снежками – хоровой крик: «Жа-ба! Жа-ба!». Кричал вместе со всеми и Саня – сейчас он ощущал себя частью команды, и не было между ним и семибэшниками никакой такой прозрачной стенки. И правильно! Разве эта стукачка заслужила чего лучшего? Если она считает окружающих зверями – так пусть не обижается, если немного покусают. Так, исключительно для воспитания!

Понемногу Саня начал соображать, куда она стремится. Высокий белый дом, этажей, наверное, шестнадцать, если не больше. Похоже, там она и живёт.

Во дворе было почти безлюдно – если не считать парочку куривших у подъезда дядек и довольно крупную, штук семь-восемь, стаю бродячих шавок. Шавки расположились возле помойных контейнеров и смотрели на всё равнодушными жёлтыми глазами.

Уже в двух шагах от подъезда Жаба поскользнулась, смешно шлёпнулась на задницу – и тут же получила очередной снежок, но теперь не в спину, а прямо в нос. Тонко завизжала, неуклюже поднялась на четвереньки, потом встала на ноги – и доковыляла до входной двери. Застыла на минутку, доставая магнитный ключ – и промедление это стоило ей пары снежков пониже спины. Последний снежок впечатался уже в закрывшуюся стальную дверь.

Саня перевёл дух, вытер варежкой вспотевшее лицо. Ну вот, окончен бой, враг бежал.

Но дальше случилось странное. Собаки, до сего момента без всякого интереса наблюдавшие за охотой на Жабу, вдруг оживились. Отошли от своей помойки, перестроились из беспорядочной кучи в цепь – и вдруг с яростным лаем бросились на Дашу Снегирёву, оказавшуюся ближе других. Та взвизгнула и не придумала ничего лучшего, как бежать от стаи.