Детство Люверс - Страница 11

Перми или еще где.

Мальчик узнал от отца, что в гимназию ходить недалеко, - совсем поблизости - и они должны были ее видеть, проезжая; отец выпил нарзану и, глотнув, продолжал: "Неужели не показал? но отсюда ее не видать, вот из кухни, может быть (он прикинул в уме), и то разве крышу одну" - он выпил еще нарзану и позвонил.

Кухня оказалась свежая, светлая, точь-в-точь такая, - уже через минуту казалось девочке, - какую она наперед загадала в столовой и представила, - плита, изразцовая, отливала белоголубым, окном было два, в том порядке, в каком она того ждала, Ульяша накинула что-то на голые руки, комната наполнилась детскими голосами, по крыше гимназии ходили люди и торчали верхушки лесов. "Да, она ремонтируется", сказал отец, когда они прошли все чередом, шумя и толкаясь, в столовую, по уже известному, но еще неизведанному коридору, в который надо будет еще наведаться завтра, когда она разложит тетрадки, повесит за ушко свою умывальную перчатку и, словом, покончит с этой тысячей дел.

"Изумительное масло", сказала мать, садясь, а они прошли в классную, которую ходили смотреть еще в шапках, только приехав. "Чем же это Азия?" подумала она вслух. Но Сережа отчего-то не понял того, что наверняка бы понял в другое время: до сих пор они жили парой. Он раскатился к висевшей карте и сверху вниз провел рукой вдоль по Уральскому хребту, взглянув на нее, сраженную, как ему казалось, этим доводом. "Условились провести естественную границу, вот и все". Она же вспомнила о сегодняшнем полдне, уже таком далеком. Не верилось, что день, вместивший все это - вот этот самый, который сейчас в Екатеринбурге, и тут еще, не весь, не кончился еще. При мысли о том, что все это отошло назад, сохраня свой бездыханный порядок, в положенную ему даль, она испытала чувство удивительной душевной усталости, как чувствует ее к вечеру тело после трудового дня. Будто и она участвовала в оттискивании и перемещении тех тяжелых красот, и надорвалась. И почему-то уверенная в том, что он, ее Урал, там, она повернулась и побежала в кухню через столовую, где посуды стало меньше, но еще оставалось изумительное масло со льдом на потных кленовых листьях и сердитая минеральная вода.

Гимназия ремонтировалась, и воздух, как швеи мадеполам на зубах, пороли резкие стрижи, и внизу, она высунулась, блистал экипаж у раскрытого сарая и сыпались искры с точильного круга и пахло всем с'еденным, лучше и занимательней, чем когда это подавалось, пахло грустно и надолго, как в книжке. Она забыла, зачем вбежала, и не заметила, что ее Урала в Екатеринбурге нет, но заметила, как постепенно, подворно темнеет в Екатеринбурге и как поют внизу, под ними, за легкой, верно, работой: вымыли, верно, пол и стелют рогожи жаркими руками, и как выплескивают воду из судомойной лохани и хотя это выплеснули внизу, но кругом так тихо! И как там клокочет кран, как: "Ну вот, барышня", но она еще чуждалась новенькой и не желала слушать ее, - как додумывала она свою мысль, внизу под ними знают и, верно, говорят:Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com