Дети сумерек - Страница 25

— Ага!

Получив ясное приказание, громадная Кристоферсен проявила недюжинную ловкость. Скатившись с кровати, отпихнула локтем одну из сестричек Даупникайте, попытавшуюся ускользнуть через запасный выход, захлопнула дверь, придвинула кровать и уселась сверху. Теперь, чтобы выбраться из спальни, пришлось бы разбить окно и прыгать со второго этажа.

— Ты что толкаешься, дура, что ли? — плаксиво затянули белоголовые сёстры. Они вечно всё делали синхронно. Вместе плакали, вместе смеялись, вместе садились обедать. В интернате ходили слухи, что сестёр, когда они раньше посещали обычную школу, изнасиловал их дядя. Якобы после этого обе слегка подвинулись, перестали понимать язык и молчали несколько месяцев. Их страшного дядю посадили в тюрьму, а отец их сидел там уже давно, и бабушка сдала сестричек в интернат. Только у них на родине не нашлось такого умного врача, который смог бы их опять разговорить. Такой врач нашёлся здесь, но после курса лечения сестёр решили не возвращать назад в деревню.

— Соля, они не брали, ты же знаешь, — примирительно начала Галя Косая.

— Я сказала — никто не выйдет, пока не проверим, — твёрдо обрубила Сольвейг. Конечно же, она прекрасно сознавала, что плаксивые сестрички Даупникайте денег не трогали. Во-первых, по меркам класса, они были богачками, регулярно получали переводы от отца и обеих бабок. Во-вторых, опять же ввиду королевского богатства, охотно ссужали общий кошель деньгами, не скупились на сладости и праздничные подарки младшим воспитанницам.

Но, Соля не могла поступиться правилами. Правила устанавливала она, и ещё иногда Криста, другим не полагалось тут распоряжаться. Соле всегда нравилось командовать, но сегодня её просто-таки распирало. Её даже пугала немножко собственная бесшабашность, которую девчонки с восхищением называли «безбашенностью». то, что её грозило разорвать сегодня, впервые вырвалось наружу три дня назад.

Три дня назад они с Кристой и Мухой сбежали утром в кино, денег не хватило, пришлось посшибать у входа. Обычно удавалось спрятаться в туалете и посмотреть целых три фильма. Этот трюк придумала Муха; главное — не дожидаться финала, когда на выходах из зала покажутся билетёрши, а смыться минут на семь раньше и пересидеть новый поток зрителей в уборной. Так можно посмотреть несколько фильмов подряд, если, конечно, в зале есть свободные места. В «Парадизо» такая фишка не канает, там билеты проверяют у входа в зал. Зато в «Империи» или в «Аркаде» — запросто.

Но в этот раз случился неприятный сбой. Девчонки ловко проскользнули в туалет, и только распечатали, свежую пачку пижонистого «Данхилла», как в дверь сунула крысиный нос одна из служительниц кинотеатра — склочная ведьма доисторического возраста, лет под пятьдесят.

— Ах, девушки, не желаете смотреть картину — пожалуйте курить на улицу, — заблеяла она. — Я за вами давно наблюдаю. Вы что, нарочно в туалете отсиживаетесь? Ах, вы с грязными ногами на окне?

У Мухи физиономия тут же вытянулась, коленки затряслись, она уже готовилась дать дёру. Но Соля придержала её за рукав. Соля и Криста переглянулись и молча поняли друг друга. Может, они и уйдут, но прежде научат эту старую выдру вежливо разговаривать. Бестолковая Муха дрожала от страха, как будто её с её болячками могли послать дальше интерната! На самом деле Муха получала высокие оценки практически по всем предметам, но при этом оставалась невероятно наивной. Её запросто могли убедить даже девчонки двумя годами младше, что в тёмной комнате за кухней живёт домовой и что, если его подкармливать конфетами, возможно, он не придёт ночью пить кровь. И Муха какое-то время умывалась холодным потом и носила в тёмную комнату конфеты, пропихивая их под дверь, на потеху шестиклассницам. Точно так же Муха запросто могла поверить, что пока она спала, приезжал целый автобус сказочно богатых американских родителей, и всех бодрствующих девочек разобрали. Муха металась по зданию, заламывая руки, а соседки делали вид, что пакуют чемоданы. Доверчивая отличница лила слёзы, пока не натыкалась на кого-нибудь из персонала и обман не вскрывался. Взрослые укоряли насмешливых подружек, но как тут было не смеяться, когда неделю спустя несчастная жертва насмешек забывала прошлые обиды и сама подталкивала подруг к новым проказам? Её болезнь как-то умно называлась на медицинском языке, а добрая нянечка произносила колючее слово «деградация»…

— Вы прячетесь, чтобы без денег прошмыгнуть на следующий сеанс? — наседала билетёрша, закипая и распаляясь от собственной мелкой значимости. — Так я и знала! Вот сейчас позвоню, и заберут всех трёх в участок! И с родителей спросят, почему вы не в школе!

— У нас нет родителей, — обиделась Роза. Она всегда обижалась при упоминании о родителях, как будто встречные люди вне стен интерната должны были по её физиономии догадаться, что перед ними сирота. Как назло, сановную грудастую Кристу никто сиротой не считал.

— И не стыдно вам врать!

— Заткнись, дура, — просто сказала Соля и закурила новую сигарету. У Мухи внутри всё сжалось и одновременно понеслось ввысь от жуткого восторга свободы. Криста засмеялась басом и засучила рукава.

Билетёрша побледнела, затем позеленела. Соля соскочила с подоконника и прицельно в лицо противной старухе выпустила дым. Самое мудрое, что та могла бы сделать — это немедленно ретироваться и позвать на помощь. Вполне вероятно, что девчонки не стали бы дожидаться, пока очкастая грымза в кружевной рубашке и мужском галстуке с заколкой приведёт подмогу. Но старуха поступила отвратительно и глупо. Она попыталась дать Соле пощёчину или попыталась схватить её за шиворот, теперь уже неважно.

Фурия в галстуке промахнулась, а секундой спустя тренированный кулак Кристы разбил ей нос и очки. Тётка отшатнулась. Соля издала победный клич и вцепилась обидчице в волосы. Старуха была ниже, но гораздо массивнее. Она дёрнулась назад, хлюпая разбитым носом, и ощутимо залепила Соле по щиколотке острым носком туфли. Соля непременно свалилась бы на грязный пол, если бы не Муха.

Та, зажмурившись, кинулась на врага сбоку, обеими ручонками толкнув тётку в сторону. Криста добавила слева. Добавила неплохо, так, что галстучную тётку протащило мордой по двери кабинки. Криста только начала входить в раж, но билетёрша вырвалась и, оглашая коридоры ослиным рёвом, умчалась в темноту. Почти сразу же за стеной, в кинозале, загорелся свет и послышался грохот надвигающейся толпы.

— Здорово мы её? — потрясла кулачками Муха, принявшая участие в первой за всю свою жизнь драке. Соля и Роза поглядели друг на друга и захохотали.

Так они и ехали до интерната, периодически покатываясь со смеху, снова и снова представляя всю сцену в лицах. Они тряханули по пути двух малолеток, на мороженое не хватило, зато хватило на прозрачного целлофанового человека, доверху набитого сладкими кукурузными шариками. Хватило и ещё осталось угостить девчонок, так что даже о пропущенном кино почти не жалели.

Правда, когда Гуня и Косая спросили, что за фильм успели посмотреть, никто из троицы не вспомнил. Муха забеспокоилась, ей же вечно мерещится, что она глупеет, а Роза и Соля помучились и плюнули. Зато обеим понравилось разбираться со взрослыми задаваками. Даже трусоватой Мухе понравилось.

Соля ни секунды не сомневалась, что Муха невиновна в краже денег. Такого же мнения она держалась относительно Розы и Гуни, остальные вызывали подозрения. Но подозрительнее всех вела себя Жабиха.

Мерзкая противная Жабиха, так и хотелось ей расцарапать рожу!

— Жабиха? Думаешь, это она? — спросила Ольга, плотоядно причмокнув, как будто её ждало лакомство.

— А кто же ещё! — обрадовано подскочила Галя Косая. — Кто же ещё, мы-то давно, правда, девочки?

— Правда… верно…

— Новенькая, а вечно нос задирает!

— И списывать не даёт! И в тумбочке прячет…

— Она жадина! Это точно она…

— Ага! Она тут одна оставалась, когда все внизу на собрание ходили!

Соля улыбалась. Вот теперь она чувствовала себя в своей тарелке. Естественно, на Жабиху им было наплевать, просто трусихи подыгрывали лидеру, сами, опасаясь расправы. У Жабихи имелись имя и фамилия, а также толстая история болезни, перекочевавшая вместе с незадачливой пациенткой уже в четвёртый интернат. Её звали нелепым профессорским именем — Аркадия Шульц, но каждый, кто видел эту девочку хоть раз, сразу соглашался — Жабиха.