Дети победителей (СИ) - Страница 39

А потом пришла мысль, что, скорее всего, они решили возвращаться другим путем, и в подземелье уже много дней никого нет. У лаза, выходящего на поверхность далеко за пределами города, их должны были ждать переносчики, которые доставят кристалл в Катри и дадут им еды в дорогу. Глупо возвращаться назад той же дорогой… Но, скорее всего, их предупредили, что на поверхности все усеяно отчаянными крысами, и отправили обратно в подземелье.

Наконец он понял, как безнадежны попытки найти друзей в бесконечной паутине коридоров. Кейтелле заблудился сам и запаниковал. Он готов был кричать и звать на помощь, но тут его внимание привлек неясный звук. На секунду показалось, слышится голос.

– Эй! Ноксид! – закричал он в темноту и тут же вздрогнул. Если вентиляция донесет крик до поверхности, то он переполошит крысиное царство, установленное в древнем городе.

Кто бы там ни говорил в глубине, он, очевидно, тоже счел нужным замолчать, и Кейтелле почти на ощупь стал пробираться к тому месту, где, как ему казалось, он и услышал голоса. И вот через вечность темноты и страха он запнулся обо что-то относительно мягкое. Все, что у Кеталиниро с собой было из осветительных приборов - походные спички, которые он держал до последнего нетронутыми.

- Эмолий? Ноксид?

Кейтелле зажег тонкую палочку, наклонившись, чтобы посмотреть, и тут же ее потушил, чтобы никогда больше этого не видеть. Очевидно, как он и думал, они выполнили задание, переправив кристалл, и двинулись обратно по тому же пути. Но провизия кончилась слишком рано.

Потухший свет не дал желанной темноты, картинка ярко отпечаталась на глазном дне и еще долго потом сводила Кейтелле с ума. Голова закружилась, Кеталиниро навалился на неровную стенку, обитую промерзшим мхом. Кровь гудела в ушах так, что он не расслышал шума за спиной.

Глаза полоснул луч резкого света. И в зал, в котором, как оказалось, находился Кейтелле, ворвалось около десяти крыс. Их фонари осветили не только маленькое помещение-узел, но и все то, чего он так не хотел видеть.

На полу, глядя в потолок, лежал Ноксид. Одна рука его была обглодана, другой не было вовсе. Очевидно, обезумевший Рейнайоли забрал ее с собой. Раздетое бледное тело сломанной куклой лежало на мху, словно на ковре, зияя красными ранами. Эмолий забрал с собой все, что успел. Наиболее съедобные и ценные части тела.

“Нальсхи проще разделывать, - зачем-то подумал Кейтелле. - На них совсем нет пластин”.

Крысы обступили его, тыча дулами винтовок и резко выкрикивая, Кеталиниро слышал, как во тьме, за многими поворотами, Рейнайоли копошится между колоннами, прячась и прижимая к себе драгоценные припасы. Кейтелле впивался взглядом в разодранное тело иноземного пришельца и думал - даже если удастся пережить плен, он не сможет восстановить справедливость, обвинив Рейнайоли в каннибализме.

========== Интерлюдия 11. Лист третий ==========

«Он говорил, вы простили ему слишком многое. Например, он вспоминал, что виновен в смерти… (затерто) …несчастный случай, в котором, как он думает, вы до сих пор себя вините. Это правда?

Я постоянно задаюсь вопросом - что же произошло? Что происходило с вами на протяжении этих лет, но с другой стороны… нет. Для меня он особенный человек. Трудно поверить, что отец мог совершить нечто… (затерто)

…ради успокоения его души.

Так вот вы помните, наверное, событие, которое окрестили как «Подвиг павшего»? Тот неизвестный герой, что прикрыл собой Коршуна – мой отец. Он не умер тогда, как писали в газетах, хотя был близок к могиле. Но его здоровье… (затерто)…

Тем не менее, он прожил еще много лет, и я благодарен небесам за них… (затерто)

…предъявили обвинение в каннибализме, убийстве союзника и уклонении от боя. Не выдержав позора, он скончался».

Отсыревшие коридоры пронзило эхо тоскливой песни. Она многократно отразилась от луж на потрескавшемся полу и улетела прочь, на поиски дневного света. С каждым разом здесь все тяжелее находиться.

========== Глава 11. ТИРАУ 1 ==========

Сегодня:

Заброшенная школа

Вблизи повязка оказалась кожаной с замшевыми ремнями.

- А теперь докажи, что я не должен тебя убить!

В обычном случае Кейтелле сочинил бы множество аргументов, но холод стали у горла мешал связно думать.

Чтобы вывести Хассана из себя, достаточно было только прийти. Остальное тот сделал сам - взвился диким зверем, пришпилил к стене. На секунду единственный глаз прошил взглядом дырявый ворот со следами когтей Тирау. Лицо Хассана озарила злорадная улыбка. И тут же пропала.

“Методы уголовников одинаковы”, - подумал Кейтелле, замирая.

- Для кого эта дрянь? - Хассан имел в виду, без сомнения, ингалятор.

- Для родственника, - сказал Кейтелле.

Волнение выдавало только колотящееся сердце, но и оно стучало словно бы в чужом теле.

Трещины на отсыревших стенах ползли неестественно. Декоративно.

- А у тебя предатели в родственниках? Мне объяснили, где можно подцепить такую заразу.

Кейтелле молчал. Только моргал изредка и пытался дышать ровно.

- От тебя Аутерсом за версту несет, - припечатал Хассан.

Его слова прозвучали как приговор. Знакомая презрительная ненависть к врагам человечества в Хассаниде отражалась стократ. Одноглазая машина тоже сходила с ума от воспоминаний.

Все шло не так, не по плану. Все рушилось. Кейтелле пришел за ингалятором - звеном в своем шатком плане - а сейчас, кажется, получит полированную сталь в гортань. Он смотрел в ожившее лицо Хассана и думал о Тирау, которого порой выворачивало в приступах. Об Архароне, которому придется пройти мясорубку отечественной науки. А все из-за того, что один влиятельный человек считает клеймо Аутерса доказательством абсолютной вины. Да он не одноглаз. Он слеп!

- Можешь думать все, что захочешь, - заговорил Кейтелле, лезвие сильнее впилось в кожу. - Но они всего лишь дети! Дети!

- Видел я твоих детей!..

- Пятнадцать лет назад Сельманта взяла Атину, ты должен это помнить! Они увели в плен всех, кого достали! А достали самых беззащитных, кого не смогли спрятать родители и родственники. Они сирот увели! Год в плену! Год пыток и голода! Вот в чем они провинились перед государством!

Кейтелле вдруг понял, что нож куда-то делся.

- Если бы не Коршун, ты тоже оказался бы в Аутерсе! Если бы я выбрался из плена целым… меня бы постигла их судьба! Детство у них отняли, тела подарили государственной подпольной науке… Не знаю, может, и не стоит продлевать такую жизнь, но он боится смерти.

Взгляд Хассана прошивал насквозь, но Кейтелле продолжал повторять все, что говорил недавно самому себе.

- После того, как армия освободила заложников, они были объявлены вне закона. Это было нелогично, глупо - Вельдри потеряла в боях слишком много людей, чтобы пускать под нож следующее поколение. Хассанид, мне кажется, они знали, что будет вторая волна. Они готовили биологическое оружие. А испытывали его на таких, как мы.

- Ересь! - воскликнул Хассан. - Зачем испытывать оружие на своих, когда под боком целая страна красноглазых выродков?!

- Временное перемирие. Зачем истощенной стране торопиться с войной?

Разговор оборвался. Хассан какое-то время молчал, принимая решение.

- Не веришь?

- Я думаю, тебя обманули!.. Ввели в заблуждение. А ты повелся. Самым глупым образом, - Хассан сощурил глаз. – Но я продерну по своим каналам, на случай, если ты прав.

- Нет времени продергивать! Он погибает! - соврал Кейтелле.

- У меня нет причин верить тебе! - крикнул Хассан. Кейтелле показалось, что штукатурка со стен осыпалась. - Да я скорее…

- Обмен!

- Что?

Хассанид подошел к нему, от презрительного взгляда мир вокруг покрывался пластиком и свежей краской. Синтетический запах усиливался, пока не стал приторным. Разило, казалось, от сценического костюма Хассанида. На заднем плане кто-то шевелился. Тени?