Дети победителей (СИ) - Страница 23
- Я не знаю, что за интерес у вас к моему врачу, - вздохнул Архарон. - Но своих секретов он не выдаст. А по поводу ваших секретов… Советую следить за языком. Если он узнает, зачем вы сюда приходите…
- Прохладно в вашем погребе, - Кейтелле оборвал его. - Мне кажется, тут холоднее, чем на улице. И без ветра.
Архарон остановился у очередной двери и толкнул ее. Пружины заскрипели, и в мрачный подвал хлынул свет. Перед Кейтелле открылось светлейшее подвальное помещение из возможных. Непривычно пустое - хоть танцуй. Стены покрыты блекло-голубым кафелем, который начал крошиться еще до войны, из мебели лишь пара низких шкафов и три обглоданных временем железных стола - столешницы измяты, прожжены ржавчиной и запачканы чем-то бурым. В нос ударил резкий химический запах, словно кто-то рядом мешал коктейль из всех возможных реагентов. Кейтелле поморщился против воли.
Архарон прикрыл за собой и Кеталиниро дверь и откашлялся, привлекая внимание врача.
- Из Министерства? – улыбнулся тот с дальнего стула, не поднимая глаз. На единственном столе с признаками бурной деятельности стопкой аккуратных папок громоздились пожелтевшие листы. Врач что-то строчил в них. - Только не спрашивайте, кто у нас сдох.
Он, не отрываясь от быстрого заполнения бланка, ловким движением указал на металлический шкаф в углу. Уродливое зеленое чудовище с резкими измятыми углами, больше похожее на сейф. Из-за широкой спины робко выглядывали ребра отопительной батареи.
- Я им говорил ставить шкаф с химикалиями подальше от тепла, но они, видно, издеваются.
Кейтелле нервно окинул взглядом помещение: кроме подозрительных бумаг, ничто здесь не выдавало пыточную или какую другую обитель зла. Самый обычный кабинет химии, только без парт и доски. И окон. Кейтелле поежился, он снова представил себе, как сильные руки санитаров в бурой спецформе сдвигают металлические столы к центру и укладывают на получившийся хирургический стол брыкающегося заключенного. Первые капли крови падают на изгаженную поверхность и тут же подсыхают, не дожидаясь, пока их сотрут задубевшей за долгое время тряпкой…
От фантазий отвлек металлический скрежет - врач открыл ящик в столе. Папки быстро исчезли в его темных недрах. Теперь стол ничем не отличался от прочих. Архарон странно вздохнул и сделал два поспешных шага назад, в секунду оказавшись за спиной Кеталиниро.
Врач, наконец, соизволил подняться. Он сделал шаг навстречу, и Кейтелле успел заметить, что тот намного моложе, чем следовало. Если не вглядываться, ему можно дать и семнадцать - почти детские округлые черты лица, большие глаза, отчего-то красные. Кеталиниро решил, что это из-за нездоровой химической атмосферы в воздухе. Невысокий рост и короткая стрижка тоже поддерживали иллюзию молодости, но годы выдавала желтоватая кожа, которая, не спросив хозяина, уже старилась. Обветренная, с намечающейся сеткой сосудов. Кое-где пробивались морщины.
Врач замер на полушаге, словно вкопанный. Он нахмурился на жавшегося у двери Архарона и окинул взглядом гостя.
- Что-то я раньше вас не видел, - хрипло сообщил свое неудовольствие врач. И неуверенно протянул руку. - Ниорионин.
Сбитый с толку внутренними вычислениями, Кейтелле так растерялся, что протянул руку, которой не было. Ниорионин поднял брови, разглядывая повисший рукав.
- Обойдемся без формальностей, - словно через силу проговорил он и развязно поклонился, напяливая ухмылку. Какая-то она была нехорошая. Вымученная. - Догадываюсь, зачем вы пришли. Архарон, сядь, будь добр.
Тот, повинуясь приказу, тут же устроился на металлическом стуле около ближайшего стола. Врач закрутился рядом - его движения плавностью напоминали танцевальные. Словно в этой голове постоянно играла мелодия. Он, не сводя глаз с Кейтелле, вытащил из очередного ящика картонную коробку с врезанными сбоку тумблерами. Врач выудил из ее недр провода с присосками и поставил одну Архарону на лоб. Последнее удивило даже самого Архарона - он так и замер с широко распахнутыми глазами.
- Молчи, - приказал Ниорионин, тонкие когти прошлись по тумблерам. - Твое сердце меня больше не интересует, буду слушать мозги.
- Мозг можно услышать? - осторожно поинтересовался Кейтелле.
- Сомневаюсь, - врач приложил к уху барабан на трубке. - Сложно услышать орган, которого нет.
Архарон вмиг сощурился.
- Нахрена ты его притащил? - Ниорионин резко дернул за провод, и присоска, щелкнув, оторвалась от идеального лба, оставив там красную круглую метку.
- Вы сами пригласили…
- Я приглашал тебя, а его я просто впустил! Глупо делать вид, что дома никого нет, когда враг стучит в ворота!
Кейтелле обхватил себя рукой, челюсти непроизвольно сжались, чтобы не выпустить наружу лишних слов.
- Не мог придержать язык и выпроводить?!
- Тирау просто вошел и сказал, что ты зовешь!
“Ты”, - отметил Кейтелле сквозь волну негодования. Положение складывалось унизительное, но в пылу “дружеского” спора уже можно было ловить намеки на неведомые обстоятельства.
- Воспитывай своего соседа, Архарон! Ты в курсе, что он уже всех достал?!
- Я его с пяти лет воспитываю! Он же меня сильнее всех и достал! Была бы моя воля…
- Вот не надо про волю! Когда ты так говоришь, у меня начинается когнитивный диссонанс!
Врач резко развернулся и впился глазами в Кейтелле так, что тот отшатнулся. Столь наглого взгляда Кеталиниро не встречал даже пятнадцать лет назад, когда делил жизненное пространство с людьми из совершенно дремучих деревень на краю света.
- Ох, да прекратите! - Ниорионин отмахнулся. - Рассматривать прямоходящих - моя работа! Сложно, знаете, соблюдать правила этикета, когда безвылазно сидишь со зверьем!
- Вот это поворот, - отреагировал Кеталиниро как сумел.
Они еще какое-то время поборолись взглядами, при этом Архарон демонстративно отвернулся, скрестив руки на груди. Его детская обида в какой-то степени успокаивала. Вот он сидит и ссорится с лечащим врачом, а не лежит, распиленный, по коробкам. Очевидно, все не так кроваво, как ожидалось… но если этот проныра узнает, зачем Кейтелле приходит сюда на самом деле… Да, Архарон же предупреждал.
- Вы ведь сюда не по делу приходите? А?
Столь резкого поворота не ожидал никто. Кеталиниро побелел, Архарон чуть не вскрикнул от удивления.
- Ну я же говорил. По глазам видно, - сказал Ниорионин и, наклонившись, добавил уже шепотом: - Так зачем же вы хотели меня видеть в таком случае? - он оглянулся на Архарона. - Беспокоитесь?
Заключенный переводил округлившиеся глаза с одного на другого и хмурился.
- Ага, он одним своим видом заставляет беспокоиться. Подумайте, какая прелесть! Но, думаю, вы уже заметили - в моем кабинете ему ничего не грозит.
Ниорионин сделал ударение на слове “моем”. Получилось убедительно.
- Заметил.
Еще Кеталиниро заметил свою неподготовленность - разговор рекой утекал в неизвестном направлении, раз за разом Кейтелле пропускал ходы, уступал противнику, и личное дело Архарона безвозвратно ускользало от него. Да и не до него теперь было - проныра-врач распаковал его в два шага, даже не приложив усилий. Обезоружил одним только взглядом. Взглядом, читающим мысли:
- Не беспокойтесь, - оскалился Ниорионин. - У нас предостаточно таких посетителей. Вы не одиноки… в этом плане. Но редко кто беспокоится настолько, чтобы рисковать и вмешиваться в подземельную жизнь Аутерса. Мне это импонирует, честно говоря.
Кейтелле ждал вердикта с тяжелым сердцем, сейчас он чувствовал себя оглушенным солдатом под копытами крысиного ходунка - не хватало времени сосредоточиться и откатиться от нависшего удара острой лапы.
- Я сохраню ваш маленький секрет, - великодушно сообщил Ниорионин. - Но советую больше не мелькать и на аудиенции ни к кому не проситься. Знаете, почему? У вас все на лбу написано, бесхитростный вы мой, - оскал Ниорионина сделался хищным. - И что не по приказу приходите, и что из личных побуждений.
Облегчение было настолько сильным, что Кейтелле захотелось только одного - не усложнять. По всему стоило просто развернуться и молча уйти, как можно скорее, пока эти серые глаза не прожгли его… пока лапы застывшего ходунка не обрушились на распростертое тело.