Десять минут, которые потрясли Корчму - Страница 2

Техасец (настаивая): Это у вас стандартно! Не можете дописать, не беритесь! Вон, посмотрите на Кострому. Ничего не может, при этом и не берётся...

(В зале слышен слегка сдерживаемый смех)

Техасец (грозно): Кто ржет?

Сударушка: Ну я... Чтоб вам приятное сделать. Хотя - вы пошляк. И "Петерлинкская баллада" ваша (давясь от хохота) - сплошная пошлость...

(вылезает некое существо, прозывающееся Shi... дальше не помню. С ходу называет Карелу "жидовкой", что не позволяет себе даже любящий её Техасец, а автора называет смердом. С проистекающими.)

von Kesselberg: Э, дядя... Вы сами чего другого наваяйте, а уж потом и пишите о "смерти русской литературы"... Тем паче что я - не русский. Так что проще сравнивать меня не с Пушкиным, а скажем - с Гёте...

Что-то типа Shi...: Молчите! Гёте... Гейне, блин!.. С Геббельсом вас впору сравнивать. Всё, что вы пишете - банальность...

von Kesselberg: А кто спорит?! Я ж забавы для...

Что-то типа (ну и так далее) Все равно! Вы - козел!

von Kesselberg: Да? И вы можете определить породу? И размер рогов?

Что-то типа: Могу! Я уже определил...

Несколько человек "в едином порыве" хватаются за табуретки. Кессельберг вопит, что дескать "...это не поможет..." и эти же несколько хватают существо "за ноги - за руки" после чего изо всей силы бьют существом по столу, за которым оно сидело. Стол разлетается вдребезги, из под него доносится сдавленный писк.

von Kesselberg: Ну вот!.. Про Чужую-то забыли. Пришибли небось ребенка?..

Николай Власов (заглядывая под стол): Мадемуазель, простите. Вы живы?

Чужая(берясь за запястье): Пинг вроде есть...

von Kesselberg (стоя над политическим трупом "существа" и обращаясь ко всем): Меня всегда удивляли люди, способные узреть "Сумерки Богов" в сиюминутных рассказиках, написанных исключительно "на злобу дня"...

Занавес...

Акт 2

На сцене, как говорится "те же" и Ехидный. Он занимается тем, что прикрепляет на стену эпическое полотно "Дед Мазай веслом убивает своего сына". В благородных чертах деда Мазая угадываются черты самого Ехидного, в роли "сына" - Зайчик-Убийца. Картина совершенно антиполиткорректна, бо череп Зайчика не пробит, а снесен наглухо и дед Мазай вынужден обнимать сына за плечи. Весло, похожее больше на акинак, валяется рядом. Присутствующие нестройными голосами просят Ехидного снять "эту гадость", на что он отвечает решительным отказом.

Николай Власов: Ехидный, ну нельзя же так!

Ехидный: Я так вижу! (Аргумент непробиваемый, кстати - прим. Ред)

von Kesselberg: Все так говорят. А за что вы его, кстати?

Ехидный: Вот уж не помню... Просто под руку попался наверное.

von Kesselberg: А это повод, по вашему?

Ехидный: Ах, да! Он что-то про демократию нехорошее говорил.

Николай Власов: Кстати, на вашей картине дед не походит на классического...

Ехидный: Повторяю - я ТАК вижу. А как выглядел классический? Ссылочку, плиз!

Несколько человек не сговариваясь дают ему ссылку на форум Лютового. На главной странице стоит истинный русский дед Мазай, сжимающий в одной руке черно-желто-белый стяг, а в другой - Библию. Классическое весло, за неимением у русских третьей руки зажато между ног, как некий фаллический символ. Перо весла смотрит ввысь, из чего видно, что хоть третьей руки и нет, зато с потенцией полный порядок. Острый и орлиный взор Мазая устремлен в светлое русифицированное Грядущее.

Ехидный(любуясь): Теперь я точно знаю, что означает выражение "...ем по лбу"!

Дамы фыркают и отворачиваются.

Ехидный: Простите, сорвалось...

Локи (защищая права матерящихся в Корчме): Не предмет! Матюкнулись - и бог с ним.

В дверях показывается занесенный флеймом Алексей. Без фамилии.

Алексей (радостно): А! У рояля все те же...

von Kesselberg (глядя в сторону рояля, сиротливо стоящего в углу): Там вроде вообще никого... Но если вы желаете... (подходит к роялю, садится и играет начало прелестной мелодии Джеймса Ласта "Последний гость ушел")

Алексей: Что против вас имею? Вы - самодовольный и самовлюбленный кретин. Вы даже играете сейчас не для всех, а для себя. И любуетесь на себя со стороны.

von Kesselberg: Вполне возможно. Здоровый эгоизм - привилегия.

Mar (Алексею): Не стреляйте в пианиста, он играет как умеет. А не нравится - сядьте за рояль и попробуйте усладить наш слух сами.

Алексей: Надо больно... Чего я напрягаться буду? Ради ваших глаз прекрасных?

Mar: А не можете, так молчите! Вы мне неинтересны.

Алексей: А можете объяснить почему? Неинтересен, в смысле?

Mar: Вашими же словами - "надо больно"!

Занавес.

Акт 3

Играет бравурная музыка, в которой угадыается суперхит прошлых лет "Куда идем мы с Пятачком?", сыгранный так, что звучит он как произведения Кренека. Т.е. - несколько неудобоваримо. Вероятнее всего, просто расстроен рояль. Состав посетителей почти не изменен. Доносится чья-то реплика-вопрос:

Кто-то: А что есть любовь? Или, точнее, есть ли романтика в любви?

Поднимается невероятный шум. Каждый орет своё, не слушая собеседников и зачастую путая определение любви с определением полового влечения. Вперед вырывается могутный голос Грега:

Greg: Чепуха это все! А романтизм - от недостатков образования и воображения!

Шершень: Зато у вас с образованием все в порядке. Все-все по полочкам, не "любовь", а тестостерон... Нельзя же быть таким прозаичным!

Greg: Ага. Надо быть мразью типа Дюма и писать... (недоговаривает)

...на стене громко щелкает счетчик типа Рамблеровского. Цифра на нём впечатляет. Кто-то из редких или просто новых посетителей вопрошает:

Редкий гость: А что, кстати, это за цифра? Что показывает?

von Kesselberg: Это кто-то из особо остроумных скриптец выложил. Он щелкает каждый раз, когда Грег называет Дюма нехорошими словами.

Грег проходится так же по рыцарству, праву первой брачной ночи и "Трем мушкетерам". По каждому в отдельности. Счетчик щелкает еще несколько раз.

von Kesselberg: А скриптец-то еще оказывается и с глюками! Он и на "рыцарство" и на всех трех мушкетеров в частности реагирует. (Хлопает себя по лбу) Ё - ма - ё! Теперь понял! Какой дурак не подписал, ЧТО ЭТО за счетчик?!

Никто не помнит, кто это вообще здесь разместил.

von Kesselberg: Как там Лилия в правилах написала? "По каким-то непонятным и совершенно независящим от меня обстоятельствам "Корчма" попала в какие-то рейтинги, топ- листы и пр. места, куда я ее не предлагала и куда не ходила." Просто какой-нить болван решил, что это счетчик посещений. А если это так, то yahoo.com отдыхает. Вот и рассовали себе ссылок на чудо-сайт. Надо принимать меры!

Техасец: Оторвать этот счетчик и вся недолга!

Von Kesselberg: Слишком просто. Я вот что придумал. Грег (умильно), попробуйте сказать "Дюма - гений". Очень вас просим!

Тот полчаса препирается, но уступая нажиму со стороны общественности и паре занесенных табуреток выдавливает из себя заветную фразу. Ко всеобщей радости число на счетчике уменьшается на единицу. Народ в восторге. Слышатся крики: "Обязать, обязать!!!"

Техасец: Если каждый раз и с такими уговорами - ста лет не хватит, чтоб до нуля слетело.

Mar: А есть предложение. Как у нас поступает некий Duce? Что у него в конце каждой фразы?

Von Kesselberg: Во-во! Пусть в конце каждой фразы это произносит.

Шершень: (скептически) Тогда год, не меньше.

Техасец: Тогда - как реклама. В начале, середине и конце.

Von Kesselberg: Для разнообразия предлагаю: в начале "Дюма - гений!". В середине: "Рыцарство - рулез!". В конце: "Дайте почитать "Двадцать лет спустя"! Название книги можно разнообразить.

Greg: (со злостью) Не буду я их читать!

Von Kesselberg: А вам никто и не даст. Еще используете как-нить не так. А у меня издание с автографом. Авторским. Вам просто попросить надо. Счетчик тупой, схавает...