Десять ли персиковых цветков - Страница 112

Е Хуа без долгих раздумий ответил:

– Уж мы-то с вами прекрасно понимаем, что на уме у наших гостей, прибывших на праздник вместе со всеми своими домочадцами. Чем раньше пресечешь бесплодные надежды, тем скорее обретешь покой. То же касается и мужчин, желавших посмотреть на Цянь-Цянь. Не правда ли теперь все оставили ненужные домыслы и успокоились?

Произнеся эти слова, принц будто бы вспомнил о чем-то, и его взгляд потеплел.

Много лет спустя Лянь Сун, главный повеса во всех Девяти небесных сферах, уже с головой окунувшийся в суетность жизни, вспомнил эти слова и подумал, что в них действительно был смысл.

В третьем месяце в воздухе пахло весной: в клубящейся дымке восходила алая заря, пышно цвели персиковые деревья, и, хоть цветами усыпаны десять ли, довольно было лишь одного – того, что дорог сердцу.

Служанки и слуги Платанового дворца чувствовали, что в последнее время их господин находится не в лучшем расположении духа. Поскольку господин всегда держался холодно и отстраненно, никто уже много лет не видел на его лице даже тени эмоций. Однако с тех пор, как высшая богиня Бай Цянь пожаловала на Небеса, в ее присутствии господин вел себя открыто и дружелюбно. Но в последнее время, даже когда почтенная Бай Цянь находилась рядом, принц часто пребывал в дурном настроении. Мелкие чиновники и дворцовые служанки подозревали, что это неспроста. Например, вот что было вчера.

Вчера у принца наконец выдалось свободное время, и он смог отвести почтенную Бай Цянь к Нефритовому пруду, чтобы вместе с нею полюбоваться цветами. Берега пруда были устланы густой пеленой тумана, сквозь который едва виднелись белоснежные чаши лотосов. Высшая богиня Бай Цянь была в прекрасном настроении. Она, крепко держа принца за руку, проявляла трепетную заботу о нем.

– Ты был очень занят несколько дней, а теперь прогуливаешься со мной, ты не устал? Если устал, давай посидим в беседке. Ты можешь прилечь на мои колени.

Принц улыбался одними глазами. В ответ он, тоже крепко схватив за руку почтенную Бай Цянь, собирался что-то произнести, как вдруг откуда ни возьмись появился юный господин А-Ли.

– Матушка, матушка, там огромная бабочка! Я долго пытался поймать ее, но у меня ничего не получилось. Матушка, скорее, помоги же мне!

Закончив говорить, малыш тут же потащил за собою высшую богиню Бай Цянь. Мальчик быстро перебирал маленькими ножками, и уже через мгновение они оба скрылись под Сорочьим мостом[165].Все заметили, что оставленный на произвол судьбы принц Е Хуа сразу нахмурился.

Или, например, вот что было сегодня.

Почтенной Бай Цянь взбрело в голову самолично сшить принцу одежды для сна, для чего она снимала с него мерки в зале Вознесения. Высшая богиня, поочередно прикладывая к принцу один отрез ткани за другим, кипела от возмущения:

– Тебе все идеально подходит!

Немного поразмыслив, она продолжила:

– Неужели придется сшить по одной ночной рубашке из каждого вида ткани?

Принц, улыбнувшись ей, ответил:

– Наконец-то я слышу верные слова.

Прекрасно улавливающие настроение господ служанки, разумеется, понимали, что нужно уйти. Однако вдруг опять не пойми откуда взялся юный господин А-Ли и пухлыми ручками обхватил ноги почтенной Бай Цянь.

– Матушка, матушка, учитель задал слишком трудное задание, с которым мне никак не справиться! Скорее же, помоги мне!

Не успели служанки опомниться, как мальчик, схватив почтенную Бай Цянь за руку, быстренько убежал. А-Ли чуть не упал, споткнувшись о порог, но высшая богиня успела подхватить его на руки. Даже не оглянувшись, она ушла.

Принц Е Хуа остался в зале совершенно один; у него под ногами все еще валялись два забытых образца. Служанки заметили, что Его Высочество не только хмурится – на его лбу пульсировала вена.

Или взять события сегодняшней ночи. Слуги и служанки о них, конечно же, не знали. А-Ли, поужинав в зале Вознесения – покоях его матери, – так объелся, что ему было лень двигаться и он, как часто бывало, остался спать в кровати матушки.

Закончив обсуждать текущие вопросы с богами литературы, принц Е Хуа по дороге к жене взобрался на дерево ашоки, чтобы сорвать парочку цветов. Звезды освещали его путь назад; принц наконец добрался до зала Вознесения и приподнял полог. Цветы полетели на пол. Спящий Колобочек похрапывал и ворочался, потирая круглый животик. Принц нахмурился, а вена на его лбу снова начала пульсировать.

Сегодня ночью Его Высочество не собирался проявлять снисходительность. Он выудил мальчишку из объятий матери и перенес его в зал Благовещих облаков. Вернувшись в зал Вознесения, принц, использовав меч Лазурной Бездны в качестве засова, крепко запер дверь.

Освещенная фонарем почтенная Бай Цянь, подперев рукой щеку, с улыбкой смотрела на принца. Дождавшись, когда супруг подойдет ближе, она встала и обвила руками его шею. Ее прекрасные глаза блестели; она смотрела на него совсем не так, как раньше. Высшая богиня Бай Цянь долго рассматривала принца, а затем, притянув его еще ближе, произнесла:

– Ты сегодня ведешь себя необычно, за что ты так обиделся на Колобочка?

Нежное дыхание коснулось ушей Е Хуа. Девушка положила голову ему на плечо. Темные глаза принца потемнели еще больше. Взяв за руки Бай Цянь, он повел ее во внутренние покои. Внезапно снаружи раздались громкие звуки: кто-то скребся в дверь и швырял в нее камешки. Затем из-за двери послышались громкие всхлипы Колобочка:

– Отец, впусти меня! Я хочу спать вместе с матушкой! Почему мне нельзя спать вместе с матушкой? У матушки такая большая кровать, неужели на ней не найдется маленького уголочка для меня? У-у-у…

Принц, сделав шаг, оступился, почтенная Бай Цянь тут же поспешила подать ему руку.

Этой ночью гневное выражение почти не сходило с лица Е Хуа.

В конце концов Колобочка впустили в зал Вознесения. После возвращения отца в покоях матушки стало еще холоднее, чем было днем. Отец строго взглянул на мальчика, отчего того бросило в дрожь. Колобочек накрылся сразу двумя одеялами; у него хватило ума захватить с собой носовой платок, чтобы привязать свою руку к руке матери, на случай, если отец снова захочет вынести его посреди ночи. Мальчик понимал, что отец гневается на него.

Но вольная жизнь Колобочка продолжалась недолго. Три дня спустя учитель объявил, что проведет небольшой экзамен, дабы проверить, насколько хорошо ученики знают титулы и ранги всех богов от Верховных небожителей до земных бессмертных и простых духов, коим нет числа. Только на этот раз за первое место полагалась особенная награда.

В школе, где обучался Колобочек, преподавал высший бог Цзинь Вэнь, Верховный владыка просвещения. Тот, от которого зависела судьба и процветание образования во всем мире, ведающий списками о награждении за подвиги и пожаловании титулами. Владыка Цзинь Вэнь был божеством первого ранга. Кроме того, он давно дружил с Изначальной владычицей До Бао, всегда славившейся своим богатством. Так что если учитель говорил, что награда будет щедрой, значит, так оно и есть. Это подстегнуло младших членов Небесного клана с усердием начать готовиться к экзаменам.

Конечно, Колобочек был одним из самых усердных. Через три месяца наступит день рождения его матушки, и он очень хотел преподнести ей какой-нибудь особенный подарок. Он был еще слишком мал и пока что не создал собственную семью и не обзавелся собственным хозяйством. Все, что у него было, принадлежало отцу, а какой смысл дарить матушке то, что даст ему отец? Колобочек беспокоился, что не сможет в полной мере выразить свои теплые чувства к матушке. Именно в этот момент он узнал о награде – появилась возможность сделать отличный подарок. Колобочек решил, что это и есть та самая «воля Неба», о которой вечно твердит Чэн Юй. Небо всегда ему помогало. Возможно, потому, что он – правнук Небесного владыки. Ах, все-то Небо понимает!