Деревенский роман (СИ) - Страница 28

— Игнат!

— Дед, вызывай пожарных! — не останавливаясь, скомандовал он. И лишь потом поймал мимолётную мысль: услышал ли дед его? Но оборачиваться, чтобы проверить не стал. А ещё краем сознанием подумал, что хорошо всё-таки, что он перед выходом натянул шорты, хотя и не хотел.

Один раз он сильно споткнулся. Пришлось вцепиться рукой в забор, чтобы удержаться на ногах. Заодно, и дыхание перевёл. Осмотрелся. Теперь уже не оставалось сомнений: дым валил из двора Броцманов. И это не просто костёр. Тем более, сомнительно, чтобы Людмила надумала его палить перед рассветом. Да и пацаны у неё не стали бы — для этого они слишком послушные. Особенно Лёшка чересчур ответственный. Нужно будет на него дурно повлиять — разбаловать.

Тьфу, о чём он только думает? Но, быть может, это и хорошо, что он отвлекается на такие мысли? Не так сильно переживает и нервничает и значит не допустит непростительных ошибок.

К нужному двору он добежал, проклиная уже всё на свете. В первую очередь свою ногу. И пришёл к выводу, что пора основательно заняться своим здоровьем. Не дело это. А если из-за своей неполноценности он опоздает? Или уже опоздал?..

Влетев во двор, резко и громко оттолкнув от себя калитку, он даже не обратил внимания на тишину. Хотя стоило бы. Это он потом вспомнит, что не услышал щенка. Сейчас же он лишь мельком оглядел весь дом спереди. Дым, насколько он смог судить, валил с противоположной стороны, как раз там, где жилые комнаты. И горела именно крыша. По крайней мере, так он решил на первый взгляд.

Сунуться сразу в дом или сперва обойти его по периметру? Что делать?

Плюнув на сомнения, Игнат дохромал до двери и без труда открыл её. И на этот раз даже сумел порадоваться местной беспечности: в селе, насколько он уже успел узнать, мало кто запирал дверь на ночь. Мол, все свои и вреда никто никому не желает.

Не мешкая, он пробился по коридору и в зале сразу же повернул направо. Толкнул деревянное полотно и стремительно зашёл в детскую комнату. Пацаны безмятежно спали на своих кроватях.

— Лёшка! Подъём! — скомандовал он, переводя дыхание и подходя к кровати младшего из братьев.

Пашка сонно завозмущался, когда он взял его на руки. Старший же подскочил с кровати, испуганно озираясь вокруг. Наверное, хапанул дыма, потому что закашлялся сразу же. Кстати, окно у них тоже было открыто настежь. Отлично.

Выбив москитную сетку, он со своей ношей обернулся к Лёшке.

— Прыгай из окна и принимай брата. Хватаешь его за руку и бежишь на улицу. Всё понятно? — как строгий учитель дал он поручение.

Лёшка, выглядевшей перепуганным не на шутку, сперва утвердительно кивнул, а потом отрицательно замотал головой.

— Мама! — в панике прохрипел он и уже хотел броситься из комнаты, но Игнат его успел схватить за плечо.

— Я заберу вашу маму, а ты — отвечаешь за брата. Понял?

Лёшка кивнул, хотя по нему было видно, что в нём борются два чувства: страх и боязнь за родительницу. Но хорошо, что пререкаться он больше не стал. Ловко залез на подоконник, с которого уже через мгновение спрыгнул на улицу. Тут же повернулся лицом и махнул рукой, мол, пусть теперь и Пашка прыгает.

Удивительно, но младший вёл себя тихо, но перепуганным был до ужаса. В округлых глазах, наполненных слезами, буйствовала паника.

Игнат осторожно поставил его на подоконник и одобрительно улыбнулся. Взлохматил белокурую чёлку.

— Всё хорошо будет, — пообещал на полном серьёзе.

Пашка кивнул. Вытер мокрые щёки и на короткий миг прижался к нему. А потом резко развернулся и спрыгнул.

Игнат ещё несколько секунд стоял и смотрел, как старший, взяв брата за руку, потянул за собой. Остаётся надеяться, что дед уже вызвал помощь и прибежал сюда. Или что соседи проснулись и встретят мальчишек. За них было боязно — дети всё же, а он, по факту, бросил их на произвол судьбы. Но страх за их мать победил. Если она ещё не здесь, то точно не проснулась.

Развернувшись, он сделал первый шаг и тут же ухватился за первый попавший предмет под руку.

Чёртова нога!

Пришлось ещё немного повременить, буквально пару секунд, пока мушки перед глазами перестанут плясать. А потом, тряхнув головой, он продолжил свой путь. Дышать становится всё труднее. Значит, времени у него осталось ничтожно мало.

С трудом преодолев пространство детской и зала, толкнул дверь и буквально ввалился в комнату хозяйки дома. Но проснулась она не от его наглого появления, а от грохота. Кажется, он вовремя успел закрыть за собою двери — за спиною что-то упало очень тяжелое. Обвалилась балка? Выглянуть? Нет. Как-то пока не хочется.

— Что? — растерянно и испуганно выдохнула Людмила, уставившись на него такими же округлыми глазами (правда без слёз), как и её младший сын пару минут назад.

— Надо выбираться, — вместо пояснений сказал Игнат и похромал к окну. Но уже на подходе к нему он нахмурился, приглядываясь. Ставни были закрытыми. А подойдя, понял, что закрыты они оказались снаружи.

— Ты любишь жару? — поинтересовался, поворачиваясь к ней лицом. Благо, Людмила уже стояла подле него.

— Нет. Я оставила окно открытым на ночь, — ответила срывающимся голосом, кивком головы указывая на окно. Правая створка и впрямь была полностью открыта вовнутрь.

Вывод напрашивался один и совсем не радужный: ставни закрыли снаружи намеренно. Значит, и пожар не случайный. И это в миролюбивой деревне, где практически все дружны.

* * *

Людмила в ужасе посмотрела на закрытое наглухо окно, а потом, кажется, окончательно проснулась. Вздрогнув всем телом, она подняла полный паники взор на него, Игната, и резко развернулась на сто восемьдесят градусов.

— Мальчики! — с отчаянием выдохнула она, явно намереваясь бежать в детскую комнату.

Благо, Игнат вовремя успел поймать её за предплечье и дёрнуть на себя. От столкновения двух тел оба поморщились. А мужчина ещё и глухо простонал: Людмила нечаянно наступила на больную ногу. Сам виноват.

— Пусти, — взмолилась она, пытаясь высвободиться из его захвата. Удивительно, но такой на вид худой и неспортивный, а силы в нём оказалось достаточно, чтобы с лёгкостью скрутить её, чтобы не рыпалась. Не зря говорят, что внешность обманчива.

— Успокойся. С ними всё в порядке. Они на улице. И дед с ними, — заверил, прижимая ещё ближе к себе.

Людмила замерла в его руках. Несмело задрала голову, чтобы заглянуть ему в глаза.

— Точно? — переспросила с затаённой надеждой.

— Точнее не бывает. Я сначала к ним зашёл. Они у тебя молодцы. Не пререкались и не геройствовали. Сделали всё, что я велел. Так что они в безопасности. Осталось и нам выбраться, — более развёрнуто ответил он.

Провёл ладонью по взлохмаченным волосам. Поцеловал в макушку. Успокаивал, а сам в это время думал, как выбить окно. На первый взгляд ставни не выглядели ветхими. Можно, конечно, попробовать выбить ногами. Но тогда есть вероятность вообще на всю жизнь остаться калекой. Таким он точно к Людмиле не посмеет сунуться. Обузой быть не собирался. А отказываться от желанной женщины — нет, для этого он слишком эгоист. Попробовать выглянуть из комнаты, чтобы разведать обстановку? Но есть ли резон? Дым из-под двери просачивается уж слишком густой. Да и жарковато становится.

Остаётся одно: пробовать выбить ставни. Медлить нельзя. И так застоялись они. Хорошо, хоть Людмила поверила ему на слово и взяла себя в руки.

— Ладно, — выдохнул ей в макушку. — Где ты хранишь документы?

Людмила встрепенулась. Легко выскользнула из его рук, благо, он ослабил хватку. Подарив ему благодарную улыбку, бросилась к шкафу. Там, на одной из полок, она хранила все нужные документы, собранные в одну небольшую сумку из-под ноутбука. Привычка эта осталась ещё с тех пор, как был жив муж. Чего ожидать от него, когда он находился в невменяемом состоянии, она не знала, поэтому старалась быть готовой ко всему. Вплоть до побега куда угодно. К слову, убегать пару раз и вправду приходилось. Пашка тогда совсем маленьким был, а вот Лёшка, возможно, помнит, как они сперва прятались в кукурузе, радуясь, что она уже довольно высокая. Сколько там просидели, сложно сказать, но муж успел заметить, что с детьми убегала она в огород. Звал и бранился долго, обещая не тронуть, но его словам она давно поняла, что грош цена. А потом они просились на ночлег к Инге. В первый раз, правда, Людмила сглупила и пошла к свекрови. Пожалуй, это была вторая самая большая ошибка в её жизни. Первой, надо полагать, не трудно было догадаться, что было замужество. Правда, и ошибкой она его не считала, как таковой потому, что покойному мужу была чрезмерно благодарна за таких замечательных сыновей. В общем, свекровь тогда закатила такой скандал и выставила такой неблагодарной дрянью, что показываться людям на глаза она долго ещё стеснялась, хотя и приходилось…