День Зои Виноградовой (сборник) - Страница 6

Молодой человек пожал плечами.

— Это естественно. Ведь Бобров работает в институте, который занимается вопросами автоматики. И вам, наверное, он нужен для консультации по тем же вопросам? Вы от какой организации?

Зоя сообщила, кто она такая. Когда молодой инженер узнал, что говорит с корреспонденткой, он оживился.

— Вы приехали как нельзя более кстати. О нашей энергетической системе до сих пор писали только в специальных журналах. В широкой же прессе были лишь отдельные заметки. Знаете, у нас не любят хвастать, пока дело не закончено. Но сейчас писать об этом стоит. Идемте, я вам все покажу.

Зоя колебалась. Но профессиональное любопытство, жилка газетчика взяли вверх. Это и на самом деле интересно! И потом это имеет прямое отношение к работам института Боброва — к той теме, ради которой она приехала побеседовать с Бобровым. Ну что ж, раз Бобров отсутствует, она не будет терять времени.

Инженер подвел ее к узким, как щели, окнам, расположенным в простенках между многочисленными пультами.

— Вот в эти окна, — говорил он, — видны все шесть станций. В каждое окно по станции. Видите: перед вами как бы шесть цветных пейзажных открыток. Это очень красиво, но для диспетчера это не главное. Что дает мне обозревание этой станции? Я вижу, она стоит на месте. А мне нужно знать как она работает. И я знаю… Взгляните на этот пульт. Рядом вы видите еще такой же. Шесть пультов на каждую по штуке, и вот седьмой пульт, где изображены все станции вместе. Эти цветные движущие диаграммы отвечают на все вопросы, которые только могут придти мне в голову, как диспетчеру. Вы хотите знать уровень воды в верхнем бьефе пятой станции? Пожалуйста! Четыре с половиной метра, а полчаса назад было на четыре сантиметра больше. Количество оборотов второй турбины третьей станции? Сделайте одолжение! Пятьдесят в секунду. Утром она немного пошаливала — делала пятьдесят с четвертью оборотов, но авторегулятор быстро привел ее в порядок. Хотите знать, какие агрегаты, на каких станциях выключены и какие находятся в резерве? Будьте любезны взглянуть на седьмой пульт: вот эти окрашенные в синий цвет…

— Но следить за пультами просто не поспеешь, — остановила Зоя этот поток красноречия. — Нужно все время крутить головой, как филин. Вы же, как я заметила, когда вошла, читали что-то, расположившись развалившись в кресле.

— Во-первых, почему мне не заниматься пополнением своего образования, раз к этому представляется такая возможность, — нисколько не смутившись, возразил молодой человек. — А во-вторых, мне вовсе не нужно смотреть все время на пульты. Вы меня просто не поняли. Я смотрю на пульты, когда хочу узнать что-нибудь меня интересующее. А так самопишущие приборы непрерывно записывают все показатели на движущихся лентах. И с работой всех станций за сутки я могу ознакомиться в каких-нибудь полчаса.

— И с опозданием узнаете о всех неисправностях, которые случились за ваше дежурство!

— Ну, до этого дело не дойдет. О всех неисправностях пульты немедленно докладывают.

— Внимание! — раздался вдруг громкий голос.

Зоя невольно обернулась. Но, кроме нее и инженера, в зале никого не было.

— Второй агрегат третьей станции выключается и ставится в резерв, продолжал голос. — Включен третий агрегат пятой станции.

— Слышите? — заметил инженер. — Теперь взгляните на седьмой пульт — это он докладывал: видите, изменились цвета; так же сообщается о неисправностях.

— Кто же это говорит?

— Никто. Говорящий автомат. Пульты включают его по очереди. Ну, звонки и прочая сигнализация — это тоже, как полагается.

— Позвольте, а управление станциями? Докладывают станции — это хорошо. Но ведь ими нужно управлять?

— Вот для этого-то, — инженер обвел зал рукой, — и устроен этот центральный пост. Центральный пост, который… — он помедлил, — … который тоже работает автоматически. Да, да, — продолжал он, усмехаясь, — присутствие диспетчера здесь вовсе не обязательно. Я могу уйти на час, на два, на целый день — и ничего не случится. Я часто работаю в помещении внизу, а сюда поднимаюсь только по вызову — автоматическому, конечно. И знаете, я считаю, что занимаемую мною должность можно упразднить. Я разрабатываю сейчас как раз такой проект. Один из этих пультов — общий — можно установить в помещении диспетчера, который будет управлять несколькими энергосистемами сразу. Вы представляете? На большой территории страны автоматически добывается дешевая гидроэнергия и по проводам и подземным кабелям рассылается потребителям. И человек, находящийся на командном посту, свободно распоряжается всем этим огромным количеством энергии.

— Странно! А если авария?

— Ну, что бы вы сделали, если бы на одной из станций произошла авария, а вы были бы дежурным диспетчером вот здесь в этом помещении? — молодой человек посмотрел на Зою немного лукаво.

— Я… — она подумала и нерешительно сказала: — приняла бы немедленные меры.

Это напоминало на экзамен, и Зоя, как плохо подготовившийся студент, отделалась общим ответом.

— Вот — вот, — одобрительно кивнул инженер, как будто Зоя сказала как раз то самое, что нужно. — Но ведь прежде, чем я или вы на моем месте подумаем, какие меры следует принять, они уже будут приняты. Агрегат, если даже случится самая мелкая поломка одной из лопастей, будет немедленно выключен, а на смену будет включен агрегат из резерва. Это произойдет так быстро, что потребитель не заметит переключения, а мы с вами не успеем раскрыть рот, чтобы воскликнуть: «Ах!»

— Но ведь нужно выслать ремонтную бригаду на место происшествия и вообще…

— Она и будет выслана. Ее вызовет сама станция. В «скорой технической помощи» есть автоматический вызывной пульт. Там будут знать не только об аварии, но и характер поломки, и узнают это одновременно со мной.

— Жаль только, что самый ремонт производится не автоматически! воскликнула Зоя. Она постаралась придать голосу оттенок иронии. — Это был бы триумф автоматизации.

— Ну, до этого техника еще не дошла, — сказал инженер, — но со временем преодолеет и эту трудность.

Зое стало неловко. В самом деле, перед ней было, бесспорно, выдающееся достижение техники. И ее скептицизм казался просто неуместным. Уж эта журналистская привычка ничему не верить на слово, все потрогать руками, сто раз убедиться! Но ведь то, о чем рассказывал этот молодой инженер, было поистине замечательно!

— А как же текущий ремонт? — спросила она уже другим тоном. — Ведь не могут же ваши турбины вертеться вечно.

— Разумеется, — инженер был все так же вежлив. — Осмотр агрегатов производится раз в два месяца, а их предупредительный ремонт — раз в год. Некоторые полагают, что эти сроки можно увеличить. Конечно, остановка агрегатов на ремонт производится без всякого ущерба для потребителей электроэнергии. У нас всегда имеется резерв мощности…

Выслушав еще несколько пояснений в этом роде, Зоя стала прощаться. Она вспомнила о Боброве, его машине, почти похищенной ею, и ей захотелось поскорее разобраться во всей этой запутанной истории.

— Прощайте, лишний человек, — шутливо сказала она, протягивая руку инженеру.

Она помедлила секунду: не сказать ли ему о Боброве? Но, собственно говоря, что случилось, кроме того, что Бобров где-то задержался и опоздал к себе на дачу, а она разъезжает в его машине? И как рассказать о своих смутных подозрениях и неясных предчувствиях, этому жизнерадостному молодому человеку, которому кажется все на свете совершенно ясным и для которого ни в чем нет ничего удивительного!

— Вы не знаете, где может быть сейчас Бобров? — спросила она только.

— Затрудняюсь сказать. Его институт ведет работы во многих местах. А Бобров возглавляет группу исследователей. Попробуйте позвонить в институт может быть, там скажут. Я вас сейчас соединю.

Но в институте сказали, что у Боброва сегодня выходной день и он у себя на даче. На даче, куда Зоя позвонила, чтобы проверить, не вернулся ли инженер, вежливый голос механического секретаря сообщил, что Боброва нет, но что ему будет передано все, что желает сообщить Зоя.