День освобождения Сибири - Страница 14

Потом участники конференции заслушали, наконец, два основных (пленарных) доклада. Один — иркутянина Ивана Серебренникова «Об автономии Сибири»[52], а второй — томича Евгения Захарова — «Основные начала автономного устройства Сибири». На следующий день состоялись прения по этим двум докладам. В выступлениях делегатов проводилась в основном одна и та же мысль: предоставить Сибири возможность для осуществления эффективного самоуправления в рамках единого Российского государства. По завершении дебатов в довершение, так сказать, темы, была создана комиссия (чего, собственно, тянуть) для разработки положений сибирской Конституции. И хотя данная комиссия на первом этапе ограничилась лишь разработкой постановления «Об автономном устройстве Сибири», однако вместе с тем такого рода постановление, по мнению его составителей, вполне могло лечь в основу проекта основного закона будущей сибирской автономии.

Пункт № 6 постановления, в частности, провозглашал следующее:

И далее пункт № 7:

А в следующем пункте (№ 8) была задекларирована возможность законотворчества сибирского представительского органа только в тех рамках, которые ему «определит Всероссийское Учредительное собрание и Конституция Русской республики».

5 августа делегат А.П. Казанцев представил вниманию участников конференции проект положения о государственной символике Сибири. Заслушав доклад, конференция утвердила описание флага Сибирской автономии в следующей редакции:

Не присутствовавший на конференции, но, видимо, достаточно осведомлённый о ней только что упоминавшийся уже нами Иван Серебренников так описывает в своих мемуарах этот незабываемый исторический момент: «5 августа 1917 года член конференции А.П. Казанцев под дружные рукоплескания присутствовавших развернул сибирское бело-зелёное знамя, на котором четко выделялась надпись: «Да здравствует автономная Сибирь!»».

В завершение пленарной работы томская областническая конференция постановила: собрать в октябре того же 1917 г. более представительный по своему составу теперь уже вполне полноценный съезд для дальнейшего рассмотрения вопросов об автономном устройстве Сибири. В целях его своевременной подготовки было избрано специальное организационное бюро — Центральный областной комитет. В него вошли: Г.Н.Потанин (председатель), Н.Я. Новомбергский (профессор Томского университета), Е.В.Захаров и Г.М. Марков (от Томского городского Народного собрания),

М.П. Рудаков (от Томского уездного Народного собрания),

М.Б. Шатилов (от Томского губернского исполнительного комитета), Н.А. Новосёлов (от Омской городской думы) и др. — всего 24 человека. Президиум Комитета составили: Потанин — председатель, Захаров, Шатилов и Новомбергский — товарищи (заместители), Марков, Портнягин(?) и Рудаков — члены.

Год спустя, когда у власти утвердится Временное Сибирское правительство, его председатель — Пётр Васильевич Вологодский, вспоминая августовскую конференцию, отметит примерно следующее: она стала отправной точкой в деле освобождения Сибири, более того ею был положен камень и в основание процесса по спасению страны в целом. Россия, по мнению большинства участников той томской конференции, на новом витке исторического развития вновь могла обрести статус передовой державы только посредством возрождения своих окраин. («Сибирская речь», № 34 от 9 июля 1918 г.).

Работа I-го Сибирского областного съезда проходила с 8 по 17 октября 1917 г. также в Томске. На нём удалось доработать и принять основные положения об автономном устройстве Сибири, намеченные в общих чертах два месяца назад на августовской конференции. Эти наработки должны были, как уже отмечалось, составить в будущем основу долгожданной Сибирской Конституции, которую предполагалось в обязательном порядке передать на рассмотрение Всероссийского Учредительного собрания.

Первый Сибирский областной съезд начал свою работу в воскресенье 8 октября в 1 час дня по местному времени, однако на сей раз не в университетской библиотеке, а в актовом зале Томского технологического института, располагавшегося в верхнем этаже его главного корпуса (улица Садовая-3, теперь проспект Ленина-30). Входные билеты для желающих присутствовать в качестве зрителей[53] на этом судьбоносном всесибирском форуме бесплатно распространялись через книжные магазины Макушина и Посохина. Центральный организационный комитет съезда заседал по адресу: Никольский переулок-16, здесь проживал один из членов данного комитета молодой эсер-областник Евгений Захаров. Дом был добротный, двухэтажный, на каменном фундаменте, и в нём на съёмной, надо полагать, квартире Захарова и работал организационный комитет.

Его члены опять-таки, как и в период подготовки августовской конференции, предоставили возможность иметь своё представительство на съезде фактически всем более или менее значимым общественным и политическим организациям Сибири (партиям, союзам, советам, кооперативам, вузам, земским и городским самоуправлениям, казачьим войскам и пр.). Кроме того, на съезд прибыли делегаты от наиболее многочисленных автохтонных народов, а также от крупнейших национальных (экстерриториальных) общин края. Таким образом, на первом областном форуме присутствовали представители, практически, ото всех губерний и областей Сибири, а также Дальнего Востока, за исключением, если верить И. Серебренникову, только Камчатской и Сахалинской областей. В общем и целом собрание получилось достаточно представительным, чем-то очень напоминало Ноев ковчег, а по сути представляло собой некий общественно-политический «винегрет», в котором было представлено, что называется, «всё и вся» и где могли попросту раствориться не только идеи областников, но даже и интересы сибиряков в целом — существовала и такая опасность.

Прибывших делегатов размещали для проживания в общежитии духовной семинарии, но некоторые из них селились самостоятельно — на частных квартирах или у родственников. Впрочем, нашлись и такие, кто не погнушался, что называется, и достаточно дорогими апартаментами лучших томских гостиниц; как правило, это были люди, которых продвигала в качестве своих особо доверенных лиц правящая в стране правоэсеровская партия. Люксы, разумеется, оплачивались чаще всего из партийных средств или из подконтрольных эсерам кооперативных касс. Так, например, абсолютно точно известно, что восходящая «звезда» в среде правоэсеровских функционеров омич Пётр Дербер в течение всего периода работы съезда проживал в отдельном номере гостиницы «Европа».

Однако ближе к делу. Итак — 8 октября 1917 г., город Томск, актовый зал Томского технологического института, 15 минут второго дня — раздаётся звонок председательствующего, и съезд начинает свою работу. В зале на тот момент находилось 66 официальных делегатов[54], журналисты, а также достаточно большое (не сказать, чтобы очень большое, но всё-таки) количество публики, заинтересовавшейся данным событием. Ввиду по-прежнему нездоровья Григория Николаевича Потанина съезд открыл его заместитель по президиуму Центрального областного комитета эсер Евгений Захаров. Вслед за ним выступил утверждённый в качестве председателя съезда красноярский областник Владимир Михайлович Крутовский, зачитавший приветствие съезду от имени Потанина, а затем провозгласивший здравницу в честь выдающегося основателя сибирского областнического движения, которая была встречена долго не смолкавшими аплодисментами всех без исключения присутствовавших в зале делегатов съезда, зрителей, а также корреспондентов большинства ведущих сибирских газет. Апофеозному умилению, казалось, не будет предела, некоторые при этом аплодировали в прямом смысле слова со слезами на глазах, по праву ничуть не стесняясь переполнявших их эмоций.