День, когда приходит ночь (СИ) - Страница 4

Я улыбнулась тоже — легкость и обаяние Шера были заразными.

— Не против. И раз уж мы стали… почти друзьями. Мне следует знать, почему вы прикрыты мороком?

Они остановились, как вкопанные, и уставились на меня.

— Ты…видишь?

Тут уж впору мне было удивляться.

— А что такого? Любой маг увидит — обычная маска.

Переглянулись и Шер как-то осторожно произнес:

— И что ты видишь?

— Ничего конкретного, — сказала я, раздражаясь. — Масть. Цвет глаз, иногда — черты лица. Марево. В общем, все как и всегда.

— В том то и дело… В том то и дело, что всегда… — пробормотал рыжий. — Понимаешь, обычно никто не догадывается…Это совсем не простой морок. И мне странно, что ты различаешь его.

Я лишь пожала плечами.

— Так ты ответишь на вопрос?

Шер открыл рот, но его перебил блондин:

— Мы не совершаем ничего противозаконного, если ты это имеешь в виду. А причины, по которым не открываем лиц, не имеют значения.

И каждое слово — как сосулька. Такое же ледяное и колющее.

Я сжала пальцы в кулаки, чтобы не извергнуть огонь и не засыпать его грязным пеплом:

— Как и то, что вы назвались чужими именами?

— На это тоже есть причины, — морозом по коже.

— Вот я и хотела их знать, потому что такое путешествие — всегда вопрос доверия, — я говорила гораздо эмоциональнее.

— Если ты так не доверяешь тем, с кем собралась ехать, может стоит отказаться?

Мы стояли и зло смотрели на друг друга.

Невыносимый…Ледышка!

Между нами и правда метнулось пламя:

— Эй, ребята, вы чего? Ир, я не узнаю тебя! — он ткнул друга в плечо, хмурясь. — Прости, Лили, но мы и правда обещали, что не будем называть себя, — Шер повернулся ко мне и в знак примирения взял в свои руки мои сжатые кулаки и притиснул к своей груди, отчего я сама чуть ли не прижалась к нему. — Ох, пальцы совсем ледяные! Мы немедленно отправляемся в одежные лавки — Джамшер тоже не будет радовать погодой, так что следует утеплиться. У нас вещи-то есть, а…

До рыжего, наконец, дошло, что поза выглядит несколько двусмысленно, и он запнулся.

Я же мучительно покраснела и уставилась на наши сплетенные руки.

И не я одна. Ир смотрел туда же и выражение лица у него было…

Дыхание, почему-то, перехватило.

Я осторожно высвободила пальцы и сказала чуть хриплым голосом:

— Простите за настойчивые вопросы. Вы имеете право не отвечать, а я и правда уже согласилась и вряд ли могу требовать откровенности. И… нам следует выезжать из Имерета как можно быстрее.

И пошла по улице.

К магмобилю мы подошли быстро. Еще быстрее оказались за два квартала от больницы, на улице, известной своими многочисленными магазинчиками с одеждой. Вот только я, вопреки ожиданиям своих спутников, направилась не к роскошным витринам, сверкающим огнями и платьями, а в небольшую лавку по соседству, где были все необходимые каждой девушке мелочи вроде расчески и мыла, а также нижнее белье и одежда гораздо более сдержанного характера, больше похожая на мужскую.

Несколько теплых костюмов, шарф, шлем и защитные очки, специальный защитный фартук, крепкие ботинки и кожаные перчатки моего размера. Ну и прочие нужности, которые я, чуть смущенно озираясь на спутников, зашедших со мной, втиснула снизу под груду тряпок.

И тут же направилась в отдельную комнатку для переодеваний. Времени и правда не так уж много, потому вряд ли у меня будет возможность привести себя в порядок где-то в другом месте.

Я переоделась и улыбнулась.

А ведь не плохо смотрится. Мои тетя и сестра, в сопровождение которых я всегда и совершала покупки, и подумать не могли заходить в подобные места, и не приветствовали ничего, что в их представлении не соответствовало понятию женственности, а вот я всегда засматривалась на такие образы.

Теплые брюки из шерсти обтянули ноги и бедра на грани приличий, плотная рубашка с жабо и широкими рукавами была прикрыта кожаным жилетом со множеством отделений. Я натянула шлем и, широко улыбаясь, протопала к выходу, где уже подготовили все вещи.

Сзади, неожиданно, окутало тепло.

Что-то большое и тяжелое уютно легло мне на плечи, придерживаемое мужскими руками.

Я перехватила соскальзывающую кожаную куртку, подбитую мехом, на покупку которой не решилась — постеснялась, они и так потратили кучу денег. И зажмурилась на мгновение от чувства комфорта — и не думала, что так продрогла — и ощущения горячих ладоней, которые я знала, кому принадлежат.

Потому как Шер уже стоял у входа и нетерпеливо подпрыгивал со множеством кульков в руках..

И только открыла рот, как была прервана голосом, раздавшимся над моей головой:

— Намерена оспорить и это? Или хочешь тратить все силы на то, чтобы лечить себя от переохлаждения?

Я мотнула отрицательно головой и поджала губы.

Раз такой грубиян — благодарностей от меня не дождется. Только кивнула, скользнула в рукава и быстро забралась на заднее сиденье магмобиля.

Когда мы выезжали из Имерета, начинало смеркаться.

Я потянулась и открыла глаза.

И тут же резко села на кровати, оглядываясь. Сердце заколотилось, как сумасшедшее — где? почему?!

Совершенно не знакомая, крохотная комната со стенами из досок удивительно теплого цвета — в Имерете и не встретишь такой отделки. Окно с плотными шторами. Уже потухший камин. Деревянная кровать, на которой я лежала, укрытая лоскутным покрывалом и одетая во вчерашнюю рубашку и штаны. И больше ничего — куртка, жилет и прочие мои вещи, а также оба саквояжа, один с лекарствами, второй с моими покупками были разложены на полу.

То есть, получается, кто-то меня принес, снял обувь и верхнюю одежду и заботливо укрыл одеялом?

И тут же с этой мыслью в голове обрывками пронеслись воспоминания.

Вот мы мчимся с огромной скоростью прочь от города, и я пытаюсь отвлечься от этой скорости, задавая вопросы и рассматривая проносящиеся пейзажи. Но ответов почти не слышно из-за грохота механических деталей, а ночь становится все плотнее, скрывая, в итоге сиреневые жухлые поля и далекие деревушки.

Я в итоге замолкаю, лишь слежу за мелькающими в свете магических фонарей, что расположены впереди машины, кусками мощеной дороги, а дальше и вовсе грязной колеей. Дальше, помнится, любовалась огромной багровой луной и очертаниями холмов и гор. И пыталась воспроизвести в голове карту, чтобы понять, где же мы конкретно находимся. Но, утомленная событиями бесконечного дня, отбросила бесполезное занятие и пристроила голову на саквояж, задремав.

Кажется, мы останавливались. Сквозь сон я слышала какие-то споры на предмет того, куда следует ехать. Потом мы снова тряслись, а потом окончательно остановились и рычащая машина, наконец, замолкла. А меня взяли на руки — на руки? — и понесли. Бережно прижимая к себе горячими руками.

Или почудилось? Как несли, как осторожно укладывали на кровать, и потом это ощущение мягких губ, скользнувших по моему виску?

Конечно, почудилось.

Ну не ледышка же был так нежен и осторожен! Да и Шера трудно представить в роли трепетного носильщика — слишком уж он горит.

Это все мое ненормальное воображение.

Я вздохнула и спустила с кровати ноги.

В дверь постучали.

Служанка, которой я позволила войти, проводила меня в умывальню, чтобы я могла привести себя в порядок, а затем и вниз, где меня и моих спутников уже ожидал завтрак. И не только нас. Другие гости постоялого двора уже шумели и наслаждались вкусной деревенской едой, сидя по трое за столами. Мужчины разного возраста, комплекции и, судя по всему, дохода.

Экипажи.

В голове окончательно прояснилось.

Я поняла где мы. Где и собирались быть. В гостинице на горном перевале, от которой рукой подать до небольшого плато — места старта нашего путешествия.

При моем появлении Ир и Шер встали, а вот остальные перестали жевать и уставились на меня во все глаза. Я постаралась не покраснеть и села, повернувшись к соседям спиной.

— В гонках что… не принимают участие женщины? — спросила, скрывая смущение и намазывая масло на еще горячую булочку.