Дело земли - Страница 10

— Мне очень жаль, — Райко ничего больше не мог сказать. Разве что… — Мне нет оправданий.

Старик ничего не ответил и даже не повернулся к нему, продолжая шаркать вглубь дома.

— Здесь, — сказал он, указывая на занавесь. — Ступайте. Я не могу ее видеть.

— Она здесь умерла? — спросил Райко.

— Нет, — покачал головой старик, — в саду. Какая разница?

— Я осмотрю сад, — быстро сказал Райко Сэймэю. — Вы — тело.

Ему не хотелось входить в покои первым, а вот Сэймэя это, кажется, не волновало, как и то, что им пытается распорядиться младший — он просто кивнул.

Райко все-таки задержался возле покойницы, рядом с которой опустился на колени Сэймэй. Простое нижнее платье не прикрывало босых ног, таких маленьких и белых…

— Ей не больше четырнадцати, — тихо сказал Сэймэй, откидывая с лица девушки старую охотничью куртку — видимо, отцовскую.

Райко пересек комнату, затянутую дымком от поминальных курений, и прыгнул с веранды в сад. Где умерла девушка — он увидел сразу же: пятно крови алело на промерзлой земле, уже схваченное ледком.

Ее убил не человек. И не такой оборотень, как тот, кого они упустили ночью. Райко шагал по мерзлой земле, не оставляя следов, а ночной демон и вовсе летал по проспекту, как по воздуху. Здесь же остался отпечаток соломенного башмака, и был он… Райко присел, измерил его пядью и вышло две с половиной.

— Сэймэй! — позвал он.

— Мы же договорились: сад — вы, труп — я. Что там у вас?

— У меня там не тот они. Или вовсе не они.

— Даже так? — Сэймэй вышел на веранду и будто переплыл через перила.

Осторожно прошел по краю дорожки, наклонился.

— Вы правы. Это человек, и он имеет отношение к делу — смотрите, кровь попала в след.

— Что же это за человек такой? — изумился Райко.

— Удивительный человек, — кивнул Сэймэй. — Отец девушки выходил отсюда с телом на плечах, но земли не промял. Девушка, конечно, легкая, но все-таки это полтора человеческих веса. Значит, тот, кто оставил след, должен весить самое меньшее тридцать кан. Росту же в нем… — колдун что-то подсчитал в уме, — примерно двадцать четыре пясти.

Райко вспомнил волосины, зажатые в ладошке той девушки, которую убили на Пятой линии.

— Возможно, он еще и рыжий. Великан. Может, он все же не человек, а горный старик или еще какая пакость? — после столкновения на проспекте Райко твердо поверил в существование нечисти.

— Горный — это скорее всего, — усмехнулся Сэймэй. — А относительно старика позвольте усомниться. Старик не смог бы перемахнуть эту изгородь, не наделав шума.

— Вы уверены, что он не наделал шума?

— Совершенно и полностью. Девушка, когда он перепрыгнул ограду, находилась в саду, — Сэймэй показал на верхушку стены, где снег был сбит. — Если бы она успела хотя бы пискнуть, родители прибежали бы в сад и трупов было бы больше.

— Что она делала ночью в саду? — не понял Райко.

И тут же сам устыдился своей глупости: в четырех шагах от кровяного пятна лежал ящик для нечистот, содержимое которого — зола, песок и все остальное — частью вывалилось на цветник. В доме ведь не было слуг…

— Заметили. Хорошая дочь — не только приносила в дом, что могла, но и старалась сделать как можно больше черной работы в те краткие часы, когда была дома. А кстати, у кого она прислуживала?

Райко мысленно обругал себя болваном. Он вскочил на веранду и, замедлив шаг только возле мертвого тела, пошел в покои отца. Но ответ он знал прежде, чем задал вопрос…

— Она жила здесь уже восемь дней, представьте себе, — сказал он, вернувшись. — Родители не отпустили ее, когда начались убийства, и господин тюнагон согласился… Если бы я догадался… Если бы оставил засаду в самом доме…

— То погибло бы гораздо больше народу, — спокойно сказал колдун.

— Господин Сэймэй… а что вы предсказали сыну господина Канэиэ?

— Что он исполнит желания отца. Что это за желания — я не спрашивал. Господин Минамото, окажите мне небольшую услугу, — Сэймэй снова опустился на колени возле трупа.

— С радостью.

— Может быть, сейчас ничего не произойдет… А может быть, я упаду. Не хотелось бы помять шапку, моя служанка так старалась…

— Да, конечно.

Райко встал позади Сэймэя, готовый его подхватить. Что он за человек, если в такую минуту думает о шапке?

Монах за ширмой, явно недовольный тем, что ему мешают отправлять службу, повысил голос, но чтения не прервал. Сэймэй поддернул рукава, которые до сего мига скрывали его руки до кончиков пальцев, и приложил ладони к щекам убитой.

Он не упал. Только судорожно вздохнул и как-то поник. В этот миг он выглядел не всезнающим колдуном, а человеком, немолодым уже, усталым и уязвимым.

— Вот значит, как… — тихо проговорил он. — Вот как…

Монах, продолжая читать, чуть подался назад и выглянул в щель между створками ширмы — не сдержал любопытства. Перехватив взгляд Райко, снова уткнулся носом в свиток. Сэймэй выпрямился, одернул рукава и принял свой обычный вид. Поднялся. Посмотрел на Райко своими непроницаемыми глазами и сообщил:

— Она умерла почти сразу. Не успев как следует испугаться или ощутить боль. Убийцу рассмотреть тоже не успела — заметила лишь, что он огромен. Она боялась ехать домой, но желание провести праздник с родителями было сильнее.

Райко стиснул зубы. Ему не нужна была помощь Сэймэя, чтобы догадаться: в доме господина Канэиэ кто-то предает. Кто-то сообщает ночным убийцам, куда, как и надолго ли поедет очередная девушка.

— И вы правы. Убийца — рыжий. Для нее все произошло слишком быстро, но видеть она видела.

— Нам теперь хотя бы есть кого допросить, — сказал Райко, безотчетно теребя перевязь колчана. — Обычным способом… или вашим.

Сэймэй чуть улыбнулся.

— Думаете, поможет?

— Да сколько раз помогало… разбойничьи главари, конечно, и не дураки попадаются, бывает, что мелкие людишки ничего особенного не знают или думают, что не знают. Да только, если умеючи, можно зацепиться даже за чешуйку — и вытащить всю рыбу.

— Ну что ж, в таком случае перестанем тревожить этот несчастный дом и пройдем в управу. Тело от нас уже никуда не убежит, а вот пленник…

— Он тоже не убежит, — уверенно сказал Райко, проследивший, чтобы негодяя связали надежно, с поправкой на его дикую силу.

Но Сэймэй, кажется, имел в виду не это.

— Солнце встает, — сказал он непонятно к чему, и направился к выходу.

— А что с ним может сделать солнце?

— А мы посмотрим.

У здания Восточной управы зацвела слива. Райко отметил это мимоходом, и то лишь потому, что запах напомнил ему о рукавах позавчерашней жертвы.

— Приготовьте сиденье для почтенного Сэймэя, — приказал он стражникам, входя. — И тащите сюда преступника.

Приказ исполнили как по волшебству. Не сикигами служат в управе, но двигаться быстро и точно — и думать при этом — можно научить и человека. Если потратить достаточно сил и времени. И сидение появилось, и слугу злодейского приволокли, только шорох пошел.

Райко еще загодя человека прислал с приказом приготовить все для пытки огнем и водой. За год с небольшим столичной службы ему ни разу не приходилось прибегать к ней, но от отца он знал, что вид ямы, наполненной угольями, действует на разбойников даже лучше, чем палки.

Но сейчас все приготовления оказались напрасными. Негодяй, которого приволокли во внутренний дворик управы, не впечатлился нимало, поскольку крепко спал и просыпаться отказался даже для такого случая.

— Не тратьте силы зря, — сказал Сэймэй, — сейчас его сколько ни тряси и ни поливай, а он до вечера будет спать. Да смотрите сами.

Он встал, подошел к яме, взял щипцами уголек и положил спящему слуге прямо на лоб. Тот не проснулся, даже не вскрикнул — просто дернул бровями. Уголек, скатившись на землю, померк. Ожог на лбу ночного кровопийцы из красного стал белым, а через несколько мгновений и вовсе исчез.

— Так что же делать? — у Райко опустились руки.

— Дайте мне нож. Желательно острый.