Дело охотника за пузырями - Страница 22

Наконец, маг вышел на позицию, сотворил Огненный Шар, посмотрел на меня с подозрением и запустил свой заряд в зверюгу. Шар полетел очень быстро, но вдруг на полпути словно ударился в стену. Образовался какой-то сполох замысловатой формы, который почти сразу бесследно исчез. От шара осталась лишь половина, которая благополучно достигла цели.

– Как ты это сделал? Почему выстрел потерял часть силы? – волшебник был крайне удивлен тем, что нашлось нечто, что могло повлиять на знаменитое оружие. Я ему ответил что-то типа того, что это секрет, который я открою, только если он согласится поработать на нас бесплатно. Некоторое время в наемнике боролось любопытство и жажда наживы, и жадность в конце концов победила. Наутро он передумал, но было уже поздно: Шикаши строго-настрого запретил мне рассказывать кому бы то ни было о моих экспериментах.

Идея моя заключалась в том, чтобы устроить столкновение двух огненных заклинаний. Единственное волшебство этой стихии, которое можно было заключить в амулет – это безобидный Бласт. За таким амулетом я и ходил к фонарщику. Дальше – просто. Оставалось лишь скрыть амулет и сам Бласт обычным заклинанием Невидимости. Когда маг стал колдовать, я выпустил Бласт и расположил его на пути Огненного Шара. Кое-какого эффекта я добился, но, к сожалению, этого пока недостаточно.

А Шикаши все еще опрашивал жителей. Мне осточертело ходить хвостом за нашей знаменитостью и наблюдать, как он задает людям разные вопросы. Сначала я пытался разобраться с его методами, что-то почерпнуть. В какой-то момент впечатлений стало слишком много, я просто отупел, механически шагал рядом и слушал. В этот день мое терпение лопнуло, и я остался в гостинице, решив, что от меня будет больше пользы, если я попробую как-нибудь усовершенствовать свой фокус с защитой от огня.

И надо же было такому случиться, что именно в этот день поиск по собачьему методу, наконец, дал результат.

– Хорош корпеть над бумажками, ты мне нужен, – заявил Шикаши с порога. – Бросай все и пошли, время не ждет. И лучше по воздуху!

– Что, так срочно?

– Очень! Собака, наконец зарычала.

Выходя на улицу, мы столкнулись с Т'Иниарисой. Сегодня она опять работала в одиночку.

– Я нашла свидетеля, – лучась гордостью, заявила она.

– То тишина, то обвал, – проворчал сыщик. – Давай с нами, расскажешь по пути.

Свидетелем Ини, точнее, свидетельницей, оказалась жена одного из охотников. Дама оказалась на редкость наблюдательной. Ее показания достойны дословного пересказа:

Этот человек приходил вчера. Представился купцом. Как же: купец. Когда я спросила его, можно ли нынче купить задешево печень пузыря, он ответил, что цены колеблются. Довольно странный ответ для купца, не находите? Особенно, если учесть, что у пузырей нет печени.

А еще у него была прическа с волосами, спадающими на глаза. Эти волосы его порядком раздражали, но он лишь аккуратно их отодвигал вместо того, чтобы остричь, заплести или зачесать. И один раз, он сделал такое непроизвольное движение, слишком резкое, и лоб открылся. Девушка вы можете на секундочку снять повязку? Вот у вас тоже такой след на лбу от повязки, но кожа молодая, нежная, и след исчезнет очень быстро. А тот мужчина был зрел, и отпечаток от повязки не успел разгладиться.

Он говорил со мной недолго. Речь шла о том, чтобы нанять моего мужа и отправиться на его пузыре куда-то.

Честно говоря, я испугалась. Этот человек выглядел как убийца. Знаете, бывают люди, которым приходится убивать потому, что работа такая. Стражник или палач. Но есть люди, которые убивают потому, что им это выгодно. Этот смотрел на меня как на… добычу. И, кажется, он как-то почуял мой страх и недоверие, хотя я очень старалась их скрыть, чтобы не спровоцировать его.

Он усмехнулся так… очень презрительно и спросил, когда вернется муж. Я сказала, что он с друзьями скоро придет ужинать. "С друзьями?!" – переспросил он, глядя мне в глаза, как змея на кролика. Про друзей я выдумала, так как решила, что это какой-то бандит, который не прочь пришибить меня, и забрать из дома все, что понравится, а если придет муж… понимаете, он хороший человек, добрый и отзывчивый, но он… он не стражник и не боевой маг.

Теперь я уже не уверена, что тот "купец" был преступником. Он сказал, что еще вернется, чтобы поговорить с мужем, и ушел. Но не вернулся.

Рассказ Т'Иниарисы заканчивался перечислением примет чужака. Почти ничего общего с описанием разыскиваемого огненного мага. Высокий, темноволосый, серокожий, тощий, удлиненное лицо с большим узким носом, черные мохнатые брови, узкие губы. Ходит в длинном черном плаще.

Значит, как и подозревал Шикаши, тот человек изменил внешность, и даже снял повязку? Может быть, даже применил иллюзии.

Конечно, маг не обязан носить повязку, но это предмет гордости, автоматически вызывающий определенную долю уважения и почтения у окружающих. С ним намного проще. Это что-то вроде вроде хорошего меча в ножнах: не обязательно его вынимать и размахивать им, чтобы добиться эффекта.

К тому времени, как Ини закончила отчет, мы уже приземлились на каких-то задворках.

– Объясняю обстановку, – сухим деловым тоном Шикаши начал давать нам инструкции. – Здесь живет один человек – кожевник. Никаких улик против него у меня нет. Но я чую, что он лжет, когда я с ним говорю. А говорил я о нашем деле, о пузырях, о том маге. С чего бы обыкновенному кожевнику лгать в таких делах? Можно было расспросить соседей, но я опасался, что они не удержат язык за зубами.

Сейчас я буду его допрашивать. С пристрастием. Заранее предупреждаю: не нервничайте, ничего плохого я ему не сделаю, но, возможно, испугаю крепко. Так что сами не испугайтесь. Ты, Эйо, должен будешь говорить "он лжет" или что-то в этом роде каждый раз, когда он соврет. Что-нибудь краткое. Попробуй.

– Что попробовать? Сказать? Я вроде бы умею говорить, – ухмыльнулся я. Ну хорошо: "Он лжет".

– Нет, не так. Сделай хмурую рожу, и скажи это высокомерно и уверенно. Важен тон голоса. Он должен тебя бояться, несмотря на… на твою нестрашную внешность.

– Он лжет, – попытался я.

– Переигрываешь. Представь себе, что я – это он. Представь себе, что я – мерзкий слизень, который вызывает у тебя лишь презрение и отвращеие из-за необходимости наблюдать за ним. Не смейся, так надо. Попробуй.

– Он лжет.

– Уже лучше. Не забудь: мерзкий слизень. Да, и опусти капюшон плаща на лицо, а то у тебя выражение слишком добродушное, грозный вид у тебя не получается. Да, пожалуй так лучше. А повязку сверху капюшона, чтобы видно было, что ты маг. Вот. Сойдет.

Так, теперь ты, Ини. Твоя задача будет такой: сначала помалкивай. Когда я подам знак (вот так), скажи ему что-нибудь эдакое… унизительное или презрительное, а лучше пугающее, такое, что выведет мужчину из себя. Я знаю, ты умеешь говорить людям неприятные вещи. Только, пожалуйста, без самодятельности, хорошо? Молчи, потом скажи реплику, потом снова молчи. Если дело пойдет не так, как я задумываю, понадобится что-то, я вам скажу.

Еще раз: никакой самодеятельности. Наша цель: расколоть упрямого свидетеля, не навредив ему и не нарушив тем самым закон. Поверьте, в этих вещах я разбираюсь. Будете самовольничать, я его все равно расколю, но мы потратим на это гораздо больше времени и нервов, а сейчас, я чую, нам надо спешить. Т'Иниариса, я тебе не мешал все это время работать одной, это у тебя получается лучше, но теперь надо немного поработать в команде. Справишься? Хорошо? Все ясно? – мы согласно закивали, даже Ини, кажется, была покорена напором сыщика. В меня вдруг закралась мысль: предстояла "обработка" свидетеля, а только что, кажется, аккуратно "обработали" нас. Несмотря на осознание, у меня не возникло желания спорить, лишь готовность сделать все, как надо. Значит, говорите, мерзкий слизень?