Дело о вражеском штабе (Агентство Золотая пуля - Сборник новелл) - Страница 9

Она пришла в Агентство в десять утра и сказала, что хочет поговорить с Обнорским.

Обнорского не было. Он уехал читать лекции в Ставропольский край – в станицу то ли Социалистическую, то ли Коммунистическую. С собой он забрал не только своего заместителя Повзло, главного нашего детектива Спозаранника и юриста Лукошкину, но даже буфетчицу тетю Таню.

С некоторых пор Обнорский стал разъезжать по стране со своими лекциями о теории и практике независимого расследования. Это чем-то напоминало мне походы в народ членов «Земли и воли» и двадцатипятитысячников. Впрочем, эти поездки в провинцию нам были не в убыток, их финансировал один западный гуманитарный фонд, руководители которого, видимо, считали, что единственное, чего не хватает российскому народу, – это умения заниматься самостоятельными расследованиями. Впрочем, чаяния народа они угадали – провинциальный люд лекции Обнорского слушал с большим удовольствием.

С лекций Обнорский обычно приезжал уставший, говорил, как это тяжело – без домашнего уюта, женской ласки и любимой «Нивы» нести свет просвещения в глубинку. Поэтому в этот раз, кроме юриста Лукошкиной, которая, наверное, олицетворяла в глазах Обнорского женскую ласку, с ним на Ставрополье отправилась наша буфетчица-повариха Татьяна Петровна. Видимо, она должна была обеспечить домашний уют. Может быть, Спозаранник заменял Обнорскому «Ниву»?

Я не участвовал в просветительской деятельности Обнорского по двум причинам.

Во– первых, однажды я все же имел честь оказаться в команде лекторов имени Обнорского и, можно сказать, не оправдал надежд.

Мне было поручено прочитать лекцию на тему: «Специфика независимого журналистского расследования в сфере мясного и молочного животноводства». Тогда Обнорским владела идея приближения расследования к нуждам населения, а поскольку мы прибыли на Вологодчину, где вроде бы – если верить оберткам от масла – водились коровы, он и поручил мне подготовить доклад на эту животрепещущую тему. Однако я этой лекции не подготовил – то ли времени не хватило, то ли материала не нашел – не помню.

И прочел слушателям не менее интересный доклад. Я его озаглавил так: «Специфика проведения независимого внутреннего расследования».

Раскрывая тему, я рассказал, что очень часто даже в самых дружных и сплоченных коллективах пропадают вещи – карандаши, ручки, расчески, гигиенические прокладки и прочие необходимые каждому человеку предметы. Далее на конкретных примерах из жизни нашего Агентства я продемонстрировал методы проведения независимого внутреннего расследования. Например, сказал я, когда у Светы Завгородней год назад из сумки исчезла пачка «тампаксов» и она подняла дикий скандал, следственную бригаду возглавил лично Глеб Егорович Спозаранник. И хотя сначала подозрение пало на одну из женщин (а именно Марину Агееву, которая тогда по малопонятному для меня поводу конфликтовала с Завгородней), Спозаранник все же установил истинного виновника трагедии. Им оказался наш же сотрудник Шаховский, который каким-то образом использовал личную собственность Завгородней в своем автомобиле…

Обнорскому мой доклад не понравился. Он кричал, что я своими рассказами ухудшил имидж нашего замечательного Агентства.

В общем, это первая причина, по которой меня не берут в народ.

А во– вторых, надо же на кого-то Агентство оставлять! Как-то на хозяйстве оставили Спозаранника. За какие-то три дня он умудрился выпустить «Инструкцию для сотрудников Агентства об использовании помещений Агентства и инвентаря Агентства». В соответствии с этой инструкцией все двери, окна, шкафы и сейфы в Агентстве были опечатаны. И не только опечатаны, но и заклеены скотчем. Снимать печать разрешалось только с письменного разрешения Спозаранника. По инструкции, сразу после использования двери или шкафа его надлежало сразу же заклеить и запечатать обратно. Поскольку Спозаранник опечатал и дверь туалета, очередь к нему за разрешением попользоваться агентским унитазом выстраивалась длинная. А сколько денег он угрохал на скотч и пластилин…

Так что теперь Спозаранник ездит с лекциями, а я остаюсь на хозяйстве.

Итак, эта женщина пришла, как говорят охранники, около десяти. Потребовала Обнорского. «Нету такого», – сказали ей. Но она не ушла.

В одиннадцать появился я и вот уже пять минут слушал ее историю.

Удивительно, и не слишком молода – скорее всего, за тридцать, и ноги как ноги, и грудь как грудь, и глаза как глаза, а общее впечатление – потрясающее. В общем, эта посетительница чего-то там такое пробудила во мне. Может, это любовь, подумал я.

И решил, что надо срочно пригласить потенциальную любовь в ресторан.

– Вы острую говядину любите?

– Я люблю рыбу, раков, устрицы и прочие морепродукты, – быстро ответила она. – Неужели то, что я рассказываю, вам неинтересно?

– Жутко интересно. Но я предпочел бы выслушать вас в более спокойной обстановке.

Я заказал острую говядину, рис и жареные пельмени. Она – жутко дорогих кальмаров в кисло-сладком соусе и салат из какого-то другого морского хлама.

Ее звали Инга. Она была одета в очень пристойный брючный костюм, хотя, по ее словам, нигде официально не работала.

– А вы знаете, Инга, один мой знакомый, кстати, как и вы, безработный, однажды решил, что у него мало мозгов – ну, в общем, все вокруг умные, а он как-то не дотягивает. И решил поумнеть. Но книжки читать ему было лень. И он стал есть рыбу, потому что в ней много фосфора, а от этого якобы мозгов становится больше. У него было ежедневное шестиразовое рыбное питание. А по четвергам рыбный день – девятиразовое поедание рыбы. И что вы себе думаете – умнее он не стал. Я считаю потому, что голова у него была маленькая и мозгам просто по определению было некуда расти.

Инга слушала меня с интересом. Надо бы, наверное, все-таки поговорить о деле.

– Итак, вы говорите, что сотрудники УБЭП вымогают у вас взятку?

– Да.

– И угрожают уголовным делом?

– Да.

– Что это за сотрудники УБЭП?

– Майор Лишенко и еще один молодой человек, видимо, его подчиненный – мне его представили как Александра Петровича.

– И в чем вас могут обвинить?

– Они считают, что я была участницей одной аферы с фиктивной партией кофе.

Якобы некие мошенники предложили одному предпринимателю – Белов его фамилия – купить кофе по довольно низкой цене. Он согласился. Ему показали всякие документы – из таможни, со склада, еще какие-то. Продемонстрировали кофе. Общая сумма сделки была около ста тысяч долларов. В общем, в итоге деньги у него забрали, а партия кофе оказалась чужой.

Он приехал на склад, и тут выяснилось, что документы на товар липовые.

– Обычная история.

– А Лишенко мне теперь говорит: с тебя половина суммы, и ты чиста, как стекло.

– То есть с вас требуют пятьдесят тысяч долларов?

– Да.

– А вы участвовали в этом деле?

– Нет.

– Чем же они вас шантажируют?

– Я была знакома с пострадавшим – с Беловым.

– Откуда у вас пятьдесят тысяч, если вы нигде не работаете?

– У меня их и нет.

– А на что вы живете?

– Я три раза была замужем. Мои мужья были очень не бедными людьми. Они мне помогают чем могут. К тому же у меня много друзей.

– А почему вы обратились к нам, а не в РУБОП?

– Я боюсь их всех. Этот майор – Лишенко – говорит, чтобы я не дергалась и никуда не жаловалась, а то он меня засунет в камеру, а потом навесит еще пару дел. Кроме того, недавно ко мне домой позвонил мужчина, не назвался. Сказал, что, если я не отдам деньги, вопрос может быть решен и внесудебными методами.

Я уверена, что эти менты связаны с бандитами. Меня могут просто убить.

– А сроки выплаты денег назывались?