Дело о краже артефактов (СИ) - Страница 46

Монахиня замолчала на мгновение и затем продолжила уже другим тоном, словно читала лекцию для студентов:

— На протяжении многих веков лучшие умы пытались понять природу таланта. Однако суть его до сих пор не разгадана. Считается, что многое зависит от крови. Чем чище кровь у родителей, чем больше в предках было тех, кто достиг высот в магии, тем больше шансов, что у ребенка будет недюжинный талант. Это заблуждение — в основе традиции долгоживущих сочетаться браком только с представителями своей расы. Любовников и любовниц может быть сколько угодно, но законные дети должны иметь чистокровных родителей… Такой традиции придерживаются в большинстве эльфийских семей, особенно в старых лесных кланах. Однако из любого правила бывают исключения. Да и само правило… в последние столетия большинство сильных магов происходит из семей со смешанной кровью. Далеко ходить за примерами не нужно. Покойный хозяин этого дома, досточтимый Амадеус Суволли, числил в предках представителей нескольких народов. Эльфийской крови у него было хорошо если четверть…

— Да, — подтвердила леди Лилиан. — Я видела наше генеалогическое древо и с удивлением обнаружила, что мы с Буригагом пусть дальняя, но родня. Один из моих прапрадедов был великаном, хотя, глядя на отца, никто бы не смог этого заподозрить. Внешне он больше походил на короткоживущего, чем весьма удивлял многих из своих коллег.

— Именно так, — подтвердила монахиня. — При этом Амадеус Суволли был очень сильным колдуном. И я бы сказала — очень утонченным. Он так искусно связывал силы, что его собственная мощь увеличивалась десятикратно… Но речь не о нем, а о нас, чистокровных эльфах. О нашей расе. В предках у младшего сына одного из действительных членов Академии Тиалатиса Кипера были только эльфы. Мать Тайтрила Кипера происходит из столь же древнего рода, как и ее супруг Тиалатис. Большинство Киперов обладали темным талантом, той особой силой, которая позволяет использовать эманации смерти. Впрочем, силы жизни им тоже не чужды. Поэтому сегодняшние ограничения на использование Темной магии для них не имеют большого значения. Более того. Отец Тайтрила, мэтр Тиалатис, родился вскоре после низвержения Темного Властелина, когда еще были свежи воспоминания об эпохе мрака. Поэтому он запретил себе заниматься Темной магией, даже наиболее безобидными ее разделами. Некоторые темные заклинания используют даже в монастыре Зеленой Девы. Но Тиалатис был непреклонен. Он отдавал свои силы изучению тайн земли и камня… Старшие сыновья последовали примеру отца и тоже достигли высот в тех разделах магии камня и стали, которые развиваются на радость ремесленниками и механикам. А вот Тайтрил, к удивлению всего рода, обладал весьма заурядным даром. Проучившись всего год в Академии, он понял, что сильно отстает от ровесников и вернулся в родное поместье. Правда, он обнаружил в себе талант рисовальщика и развил его. Через какое-то время написанные им картины стали модными в столице. Любимой его темой была история войны с Темным властелином: битвы и сражения, не-мертвые слуги Властелина, созданные им чудовища и пейзажи тех мест, которые больше всего пострадали в битвах и где до сих пор земля не может зарастить свои раны…

Эльфийка раскрыла большую папку, которую принесла с собой:

— Вот, посмотрите, мне прислали некоторые из его рисунков.

Иван приподнялся с кресла, на котором устроился в начале разговора, и через плечо коротышки Пфалирона взглянул на листы бумаги, которые тот, стараясь услужить наставнице Анастис, раскладывал на столе. Мрачные горные пейзажи. Поля под кроваво-закатным небом, по которым маршируют шеренги каменных изваяний. Мчащиеся в атаку ящеры вроде того, что был запряжен в почтовую карету. Обтянутые рваной шкурой скелеты волков — или каких-то еще зверей, очень похожих на волков, но чудовищно худых, с горящими красным глазами…

— Сегодня эпоху мрака помнят единицы, поэтому многим история низвержения Темного Властелина кажется очень романтичной, — продолжила рассказ монашка. — Работы Кипера-младшего с удовольствием покупали. Он много времени проводил в хранилищах древностей, изучая найденные в Темных землях артефакты. Надо сказать, что после Темного Властелина практически не осталось произведений искусства. Художества были не в чести в его мрачной державе. Но Тайтрил умудрялся находить прелесть даже в грубо вытесанных големах. Состояние семьи и собственные заработки позволяли молодому «лесному» претендовать на роль коллекционера, он покупал артефакты, рисовал их. Потом он закинул в одно из издательств идею создать иллюстрированный каталог вещей, находящихся в хранилищах, и получил доступ к самым богатым собраниям…

Эльфийка немного помолчала, словно подбирая слова, и продолжила:

— Кипера-младшего считали существом, которое нашло себя, несмотря на отсутствие магического таланта. Идея о том, что способности к волшбе — не единственное, что может прославить разумного и поднять его на весьма почетное место, сегодня весьма популярна. Вечный Император… впрочем, вы сами знаете, как он относится к этому. Он ценит любой талант, не только магический. При дворе сегодня занимают высокие посты те, кто раньше не посмел бы пройти дальше прихожей эльфийского дома: механики из подгорных народов, северные варвары, дети моря, песчаные всадники, выходцы из смешанных семей, даже короткоживущие… Мы, эльфы, лишь одни из многих, пусть и самые древние, но не единственные достойные уважения разумные…

Монахиня произнесла эти слова так, словно их можно было оспорить. Впрочем, Иван не сомневался, что в странном магическом мире немало проблем связано с попытками доказать превосходство одной расы над другой.

А наставница Анастис продолжала:

— Никто не знал, что творится в сердце этого успешного на первый взгляд разумного. А он смертельно завидовал братьям, считая, что природа обделила его своими милостями. Он даже заподозрил, что кто-то из предков по женской линии изменял мужу… Но однажды он нашел в своем поместье свитки, касавшиеся Темной магии и понял, что его талант больше, чем думают окружающие. Ему оказались подвластны силы Смерти. Отец и браться никогда не пользовались теми запрещенными заклинаниями, которые стал учить Тайтрил. Впрочем, и Темный дар молодого Кипера оказался не так велик, как ему хотелось бы. Однако есть в магии Смерти одна грань, о которой сегодня почти не знают. В определенных условиях даже слабый маг может подчинить сильного и использовать талант последнего в своих целях. Подчинение сознания разумных — значительная часть Темной магии. Кипер-младший, проведя несколько экспериментов, ощутил вкус безусловной власти и… сошел с ума. По-другому никак это нельзя назвать. Он жаждал власти, жаждал повелевать…

Монахиня прервалась и поманила рукой Фраса:

— Мальчик, раз уж ты тут, налей, пожалуйста, мне… да и всем, наверное, вон того вина. А то что-то слишком много разговоров.

Когда бокалы у всех были наполнены, наставница Анастис продолжила:

— Однако в нашей Империи, каких бы высот в обществе ты ни добился, над тобой всегда будет Вечный Император. Можно быть его правой рукой, но… единоличным властелином ты не будешь никогда. А Кипер-младший хотел власти…

Эльфийка резко оборвала рассказ, дотянулась до стола и выбрала один из разложенных на нем рисунков:

— Посмотрите, это — эскиз к батальному полотну, которое купил потом один известный коллекционер. Художник сумел искусно передать саму суть власти. Все существа, спускающиеся с горы, подчинены жесту вот этой маленькой фигурки наверху. Кажется, что тела чудовищ — это огромный хлыст, которым этот некто на горе хлещет по шеренге гномов. Видите?

Иван присмотрелся: действительно так. Справа на рисунке темнело монолитное нечто, ощетинившееся копьями, а сверху, с горы, изгибаясь серебристой дугой, мчался поток ящеров…

— Можно долго рассказывать о страстях, терзавших сердце безумца. Я говорила с ним и не решусь утверждать, что это доставило мне удовольствие.

Эльфийка отхлебнула из бокала и, казалось, сменила тему: