Дело о хитром писателе - Страница 6

— Об этом я не подумала, — сказала она и поежилась.

После этого мы больше не разговаривали. Просто взялись за работу. Ни у кого из нас не было желания без конца обсуждать это странное совпадение, обнаружившееся в двух первых главах «На грани срыва». За исключением Ришель.

Она еще какое-то время продолжала стрекотать, но, поскольку никто ей не отвечал, в конце концов замолчала и нашла себе непыльную работу, — сидя на стуле, разбирать и раскладывать по папкам рецензии на уже вышедшие книги.

Она заявила, что открывать ящики ей нельзя, потому что при этом могут пострадать ее ногти. Поднимать ящики она тоже не может, потому что на это у нее не хватит силы. Не может ставить книги на полки, потому что они пыльные и испачкают ей одежду. А набирать текст на компьютере не может, потому что не умеет.

Поэтому Санни с мальчиками ломали ногти, напрягали мышцы и пачкали одежду. Я печатала, стараясь не делать слишком много ошибок и не позволять творению Кейна слишком напугать меня.

Ришель тяжело вздыхала над своими папками и время от времени зачитывала для нас вслух какую-нибудь из рецензий, чтобы мы могли понять, как нелегко ей приходится. Никто, кроме Ника, ее стараний не оценил, потому что все рецензии были отрицательные.

— «К сожалению, ни столь знаменитое внимание Эбнера Кейна к деталям, ни доскональное изучение темы не могут спасти его последнюю книгу „Клыки“. Она удручающе скучна…» — читала Ришель. — А вот еще, послушайте: «Готов поверить, что преданные почитатели Кейна смогут осилить „Клыки“ до конца. Я же задремал, дойдя лишь до середины десятой главы». Надо же! Не понимаю, зачем он это хранит — ведь одно расстройство. Если бы я была писательницей, я бы собирала только хвалебные рецензии.

— Он же профессионал, — отрезал Том, стаскивая очередной ящик с верхушки штабеля и ставя его прямехонько себе на ногу.

— Ну да, профессиональный зануда, — добавил Ник, отряхивая джинсы.

Я отключилась от их разговора, рассеянно глядя в сад через окно. И тут меня ждало потрясение. Там, в саду, я увидела какую-то женщину. Женщину в красно-белом клетчатом платье с короткими рукавами «фонариком».

Она стояла, вперив неподвижный взгляд в окно, ее руки безвольно свисали вдоль туловища. Казалось, лицо ее ничего не выражало. Она просто стояла — и смотрела. Я наклонилась к окну, стараясь получше разглядеть ее через грязные стекла. Потом вдруг вскочила и бросилась к двери черного хода. Но она была заперта, и я, конечно, не смогла ее открыть.

— Что это с тобой, Лиз? — окликнул меня Том.

Я опять подбежала к окну — женщина исчезла.

— Лиз, что с тобой? — повторил Том.

— Нет, ничего, — буркнула я.

И вновь уселась перед компьютером, пытаясь сосредоточиться на своей работе. По какой-то непонятной причине появление этой женщины встревожило меня, но я не могла понять, почему. Ну подумаешь, какая-то женщина — может, соседка — забрела в сад к Эбнеру Кейну. Что в этом особенного? Какое мне до этого дело?

Мои пальцы неподвижно лежали на клавишах компьютера. Я не могла отогнать от себя мысли об одинокой женской фигуре в полутьме сада. Она выглядела такой… потерянной. Это слово сразу засело у меня в голове. Да, именно так, женщина выглядела потерянной. И она смотрела в окно так, будто просила о помощи.

Просила о помощи — меня.

Мы все договорились прийти в дом Кейна на следующий день сразу после уроков. Но, когда подошло время, я почувствовала, что вовсе не горю желанием идти туда. Во-первых, я на самом деле устала. В эту ночь я почти совсем не спала. Было ощущение, будто я все время наполовину бодрствую и одновременно вижу во сне разную ерунду. В одном из сновидений мама пыталась заставить меня надеть в школу платье в красную с белым клетку. И ни за что не хотела понять, что я в нем буду выглядеть совершенно по-дурацки. «Мама, оно же старомодное», — все повторяла ей я, но она не хотела меня слушать. «Это очаровательное платьице, Лиз, очень тебе идет, — твердила она. — Не слишком броское, но миленькое. Отличное платьице!»

Да, у меня не было никакого желания идти в дом к Эбнеру Кейну в тот день. Я была совершенно без сил. И хотелось мне пойти домой, приготовить поскорее уроки и плюхнуться в кровать. По крайней мере так я себе это объясняла. На самом-то деле, мне вообще не хотелось идти туда работать. Мне хватило и одного визита в этот дом. Я подумала, что сам Кейн производит отталкивающее впечатление и дом его такой же.

И еще мне не хотелось читать третью главу его новой книги. По какой-то причине то обстоятельство, что у шестерки ребят в повести оказались те же инициалы, что и у нас, неприятно подействовало на меня. Из-за этого все происходящее в книге казалось слишком реальным. Я прочла много «ужастиков» Эбнера Кейна и понимала, что вряд ли его героям уготована счастливая жизнь. Это исключено.

Санни и остальные тоже прочли то, что я успела набрать, но их, судя по всему, это не взволновало.

— Сегодня получим третью главу, — довольно потирал руки Том, когда мы шли по Крейгенд-роуд, направляясь в этот грязный обшарпанный дом. — Интересно, что там будет дальше? Не могу дождаться продолжения.

— Том Мойстен, ты меня удивляешь, — издевался Ник. — Не знаешь, что может произойти? Все шестеро, один за другим, отбросят коньки. Как в любой из книжек Кейна, какую ни возьмешь.

— Кто-то один все-таки уцелеет, — подыгрывая ему, добавил Элмо. — Скорее всего это будет Эви.

— Естественно, — согласился Ник. — Ведь она втянула ребят в эту авантюру. Значит, все по ее вине. И если все перемрут при ужасных обстоятельствах, а она одна останется в живых, то вполне может сойти с ума. Или провести остаток дней в терзаниях и муках, и так далее и тому подобное, — насмешничал он, бодро шагая по улице.

Мы приблизились к дому, где жила злющая собака. Она, по обыкновению, принялась кидаться на ворота, дико скалясь и захлебываясь лаем. Ник пнул ногой забор, и собака разъярилась еще больше. Ник засмеялся.

— Перестань, — взмолилась я, бросилась бегом к калитке Эбнера и толкнула ее.

— Мне кажется, Ребекка не может умереть слишком быстро, — с надеждой в голосе проговорила Ришель. — В книге все время повторяется, как она красива. Это было бы просто неразумно — убивать ее одной из первых.

И Ришель внимательно осмотрела свои ногти.

— Как вы думаете, по «На грани срыва» будут снимать фильм? — спросила она, как бы между прочим. — Ну, как, например, это было с «Я помню Грейс». Если будут…

— Если и будут, то на роль Ребекки они найдут профессиональную актрису, можешь не сомневаться, — фыркнула я. — Они не станут приглашать никому неизвестную девочку вроде тебя.

Ришель надула губы, резко отбросила волосы назад. Ребята удивленно посмотрели на меня. Мне стало немного стыдно. Раздражаться и подкалывать — это было не в моем характере. Даже по отношению к Ришель. В конце концов, что в этом плохого, если она надеется и мечтает?

Соседская собака все лаяла и лаяла. Казалось, этому не будет конца. Скрипя зубами, я шла по дорожке к парадной двери дома Кейна. Я чувствовала, что от этого лая мне вот-вот станет дурно. «Замолчи! — мысленно кричала я на собаку. — Замолчи же, наконец!»

— А, кстати, — проговорил Элмо, решив, что пришло время сменить тему. — Я подумываю написать статью для «Пера» — так, небольшую, в несколько абзацев. Про нас и Эбнера Кейна — об этом совпадении с именами и всем прочем.

— Дельная мысль, Элмо. Чем больше бесплатной рекламы для «Великолепной шестерки», тем лучше, — усмехнулся Ник.

— Но это и вправду удивительное совпадение, разве не так? — слегка нахмурился Элмо. На его веснушчатом лбу появилось несколько морщинок. — Я бы никогда не стал писать про нас в «Перо» только ради бесплатной рекламы.

Ник вскинул бровь. Ришель закатила глаза. Они никогда не могли понять, почему Элмо с такой серьезностью относится к «Перу».