Давайте петь вместе - Страница 5
Девушка в чистом фартуке, грубая, но от этого не менее привлекательная, принесла заказ. Окинув клиенток нахальным взглядом бойкой пэтэушницы, она молчком забрала поднос и очень своевременно удалилась. Если бы она замешкалась ещё на несколько секунд, беспокойная и раздражительная (видимо, не совсем отошедшая от «Мартыновских пыток») Дашенька вполне была готова взорваться, перебить посуду, а затем, выкурив залпом оставшиеся сигареты под рукоплескания немногочисленных посетителей «Лилии», с позором убраться домой.
Пошаливают нервишки, Дашенька. Зеленоглазая нимфа предчувствовала беду – явный признак надвигающейся паранойи. Организму срочно требовалась алкогольная интоксикация. Неприятно дрожащей и неожиданно вспотевшей рукой Даша взяла бокал с вином, и её трепещущие губы коснулись стекла. Сладковатый напиток юркнул в недра её сумрачного тела и попытался его растормошить.
Настенька деловито отхлебнула, и неожиданно её раскосые глаза загорелись озорным огнём.
– В чём дело? – строго спросила Дарья, чувствуя, что за её спиной происходит что-то интересное.
– Там два таких субъекта! – понизила голос Настя, сделав ударение на слове «таких». – Мальчики-зайчики, – она глупо хихикнула, прикрыв ладошкой розовый ротик.
Дарья шумно засопела, но от колкости воздержалась.
Настя элегантно закурила, не переставая улыбаться соседнему столику.
– Перестань строить глазки, – презрительно фыркнула Даша, острыми зубами вгрызаясь в неповинный салат. Дрожь её улеглась, беспокойство тоже отошло, однако же состояние оставалось прескверным.
– Какие очаровашки, – закатила глаза Настя, совершенным, как обработанный ювелиром алмаз, жестом откидывая назад челку. – Что один, что другой.
Она бессовестно рисовалась перед ними, что выходило у неё против собственного желания – исключительно благодаря природному кокетству.
Даша не выдержала и обернулась.
Блондин и брюнет. Очаровательные создания лет двадцати, на которые действительно можно было бы положить глаз. Дашутка не могла не оценить их обворожительности (о, в мире осталось так мало красивых мужчин!), но для этого она была ещё слишком трезвая и неуместно благоразумная.
Пока зеленоглазая злючка уплетала салат, пачкаясь в майонезе и торопливо запивая всё это вином, Настенька усердно постреливала шоколадными глазками, хлопала пушистыми ресничками и совершала чудесные конфигурации дивными губками. Даша снисходительно игнорировала её непристойное кривляние, увлекшись застрявшей в зубах прожилкой говяжьего мяса.
Настя уже не удовлетворялась скупой мимикой лица, она была вынуждена пустить в ход все остальные части своего сладостно притягательного тела. Она ёрзала на стуле, тряся волосами, демонстрировала изгибы лебединой шеи и тонкость нежных запястий. Даша совершенно прекратила злиться. Неугомонная подруга её теперь не раздражала, скорее забавляла. Дарья задумчиво ковыряла зубочисткой во рту, с лёгкой иронией наблюдая за дурачествами Настеньки.
Первым не выдержал блондин.
– Не составите нам компанию? – лукаво улыбнулся он, приблизившись к чужому столику, с пафосом пряча руку за спину и делая джентльменский поклон. – Такие прелестные создания! Это, наверное, знак свыше. Мы с другом уже порядком окосели, пока наблюдали за вами, борясь с собственной застенчивостью.
Елейный голос Аполлона мгновенно пропитал воздух сладким сиропом.
«Дьяволёнок», – беззлобно подумала расслабленная Даша и, уловив в глазах подруги полную готовность растаять и прилипнуть к этому дивному, светлокожему, мутноглазому бесу, мстительно сказала, обращаясь непосредственно к молодому человеку:
– Некрасиво, товарищ, – она решительно и строго пресекла его игру, внутренне посмеиваясь над разрумянившейся Настей. – Мы сидим и никого не трогаем, а тут вы, видите ли, лезете со своим нелепым предложением.
Она удовлетворённо откинулась на спинку стула и моментально потеряла к белокурому бесу всякий интерес.
Настёна метнула в сторону Дарьи несколько убийственных молний, но та сделала вид, что не заметила разъярённого взгляда подруги.
Самоуверенный Сашка (а это именно он был тем нахальным блондином с бесовским взглядом) на секунду потерял дар речи. Наверное, именно с той зловещей секунды между ним и Дашей зародилась та самая роковая неприязнь, стоившая им впоследствии душевного благополучия. Впрочем, не только душевного.
Ущемлённое самолюбие греческого бога не дало ему отступиться от притягательной добычи и тем самым избежать всех неприятностей, до которых теперь оставалось рукой подать. Эту белокурую ведьму с чёрным ободком вокруг зелёных глаз он неистово возненавидел с того самого мгновения, когда она впервые открыла свой рот.
Он был тем непревзойденным Александром, героем-любовником, бойцом, победителем, выше сил которого было отказаться от своей цели, несмотря на то, что сама ведьма встала на его пути. Но это ни в коей мере не могло умалить его желания сломать её магическую скорлупку и разметать по свету её жалкое сатанинское нутро.
В конце концов, он – Александр, Сашка, Сашок, у которого впереди грандиозное будущее, и эта бесовская шлюшка не имеет права попирать его общество. А кроме того, не из-за неё он подошёл к этому столику, не с её глазами он играл в умопомрачительный безмолвный пинг-понг и не её воздушные поцелуи ловил он, пока эта грозная бестия набивала своё ненасытное брюхо несвежей говядиной!
– А может, вы всё-таки подумаете, – приторно сладко улыбнулся Сашка, обласкав просветлённым взглядом шоколадную Настю. – Мы с другом скучаем, и вам, по-моему, было бы с нами веселей.
– Да! – выпалила Настенька, боясь, что подруга снова что-нибудь испортит, что-нибудь напортачит своим неконтролируемым языком. Впрочем, Даша ерепениться не стала. Она теперь уже была сытая и оттого раздобревшая, и ей так же не хватало мужского общества, как бы она того признавать не хотела.
Девушки перебрались за столик молодых людей.
– Давайте для начала познакомимся, – предложила воодушевлённая Настенька. – Анастасия, – она прижала наманикюренную ручку к соблазнительному изгибу груди.
– Александр, – с великосветской галантностью представился блондин и, небрежным жестом указав на друга, как на нечто незначительное и досадное, добавил: – А это Влад.
Воинов устало усмехнулся: снова Сашка пускает в ход своё кошачье обаяние.
– А как зовут твою подругу, Настенька? – опустив церемонии и тут же переходя на «ты», спросил Сашка.
– Дарья меня зовут, – отрезала Даша, которую почему-то стали раздражать суетливость беса-Сашки и глубоко покоренное состояние Настёны.
Девушка опять начала нервничать, и лёгкий озноб пробежал по пальцам её внезапно онемевших ног.
– Значит, за знакомство, – бодро сказал Сашка, бессовестно обнимая одной рукой трепетную спину Настеньки, а другой – спешно разливая водку.
Сашка быстро убалтывал сговорчивую Настёну. Разговор между Владом и Дарьей никак не клеился. Она была чужая и на контакт не шла, а он был увлечён своими проблемами и находился где-то очень далеко.
– Девушка, почему вы такая молчаливая? – Сашка отвлёкся от Насти, уже навечно ему принадлежащей. – Неужели наша компания настолько вам неинтересна? – он был в достаточной мере пьян, а потому вполне добродушен, хотя мелкопошибная ведьмочка его ещё продолжала раздражать.
– Александр, вы слишком самоуверенны, – тоном строгой учительницы заявила Дарья, за что получила пинок под столом от Насти.
– А разве нет причин? – вопросом ответил Сашка неожиданно серьёзным и трезвым голосом.
Дарья растерялась, и инициатива разговора тут же была перехвачена словоохотливой Настей.
– Не хотите покурить на свежем воздухе? – тихо предложил Дарье Влад, наконец-таки очнувшийся. – А то здесь уже дышать нечем.
Даша согласилась. Они вышли на улицу, оставив куртки в кафе. Влад угостил девушку сигаретой и закурил сам. Маленькая ведьмочка была чем-то озабочена, а он впервые за весь вечер удостоил её вниманием. Он с удивлением обнаружил, что она очень даже хорошенькая, хотя и сквозило от неё какой-то злобной неуступчивостью. Он внимательно посмотрел на неё, и первое слово, пришедшее ему на ум, после того, как его глаза её изучили, было «интересная». Она показалась ему странной, неординарной, болезненно отрезвленной. Впоследствии он скажет, что всё это глупости, на самом деле он просто влюбился. Влюбился почти что сразу, хотя долго себе в этом не признавался. Он считал, что любовь должна приходить как-то иначе, под грохот фанфар, пушечных выстрелов и вспышки красочных фейерверков, а не так вкрадчиво и незаметно, как это вышло у них с Дашей. Хотя, может, всё было совершенно не так, и это только он, жалкий дурак, ничего не понял.