Давай попробуем любить (СИ) - Страница 3

Поворчав немного, девочка убежала одеваться в спальню. Собственно говоря, в этой хижине всего было две комнаты. Первая — центральная, где я сейчас и стояла. Деревянные стены, расписанные обережными узорами моей старшей сестрой, кровью против сглаза. Добротная печка у дальней стены, выбелена раствором из извести, правда, от копоти вокруг печки сажа покрыла стенки, образуя чёрную дыру на белом фоне, сбоку была лежанка. Хорошая, не знаю, кто строил, мы на домик случайно забрели. Но сделано было на совесть. Зимой так грела, что мы не один раз ещё не замёрзли.

На полу старый местами потрёпанный ковёр. Пусть и не самый красивый, но зато не так холодно под ногами. С боку от печки к стенам прибиты полки, а ещё большой кухонный шкаф. Там за годы нашего жилья прибавилось кухонной утвари. Справа был другой шкаф, поменьше, в нем обычно хранились продукты.

Чуть дальше под узким окном стоял широкий деревянный стол, поверх которого блестела в огоньке лампы белая скатерть, расшитая яркими цветами. На ней маленький глиняная кружка и букетик подснежников.

Я тут же нахмурилась.

— Ниласэ! — позвала я сестру, но Пружинка мигом усекла мой настрой. Знала, если я зову полным именем, значит, ей точно не здобравать. Через мгновение из второй комнатки показалась кудрявая тёмная голова.

— Ты ходила за пределы пещер. — констатировала я, указывая взглядом на букетик весенних цветов. Ей было запрещено выходить за руны, которыми я изрисовала каменные глыбы пещер. Маленький кусочек земли в сердце каменных глыб был надежным убежищем для сестер, но если они выходили за этот рубеж, то могли запросто попасть в неприятности. Особенно Ниласэ!

— Эзра хотела увидеть подснежники, я же быстро… — попыталась оправдаться сестра, но меня это лишь сильнее разозлило.

— Я что говорила, Нила!? — тихим шепотом строгим тоном начала я, слыша сопения из второй комнаты. — Не покидать пещер.

— Здесь есть озеро, рыба, какие-то кустарники. Какого черта ты полезла в лес?! А если бы тебя кто увидел? Если охотники? Упаси тьма, если бы ты наткнулась на мага? Что тогда, Ниласэ? Ты знаешь, сколько стоит шерсти пантеры на рынке? С тебя бы шкуру содрали!

Отпустив голову вниз, подросток всхлипнула. Пусть у младшей и был тяжёлый характер, как и свойственно зверью, но сейчас она действительно чуяла за собой тень вины.

— Дави, я…

— Ты больше не идёшь за черту одна! — строго вставила я, и девчонка потрясла головой, мигом бросившись мне на шею. Чудо дивное. Даже странно как-то, вспоминая, что мы тащили её с сестрами из земель Ксеры на руках. Ей тогда даже трёх лет не было. А прошло ведь уже целых десять.

Моя младшая сестра выросла.

— Я больше не буду.

— Верю. — качнула головой и приласкала рукой её тёмные пружинки. В тишине ночи раздалось урчание живота, Нила отвела взгляд, а я уже привычно нахмурилась.

— Ты не ела?

— Последнюю плошку кукурузной каши вчера сварили. Сегодня только таранки погрызли.

Вздох обречённости и вины покинул мои губы, нужно было ещё неделю назад приить, но чертовы тесты спутали все планы.

— Почему у озера рыбки не наловила? Почистили бы и пожарили?

Я встала с грубо сколоченной лавки и тяжело, как старуха, подошла к своим сумкам.

— Так, сама знаешь, сейчас рыба икру кладет. Погубим сегодня — целый год, что есть будем?

Она была права. Слишком умна для своего возраста. Потому что не с этих земель была. Мы пришли оттуда, где голодали неделями, где была война. Я видела девочек в городе, они беззаботно играли тряпичными куклами и проживали детство, которого у меня и сестер и не было. Да, они жили тоже небогато, казна местного короля обеднела за последние годы войны и финансовой поддержки союзников. Но они явно не знали таких тонкостей, как ловля рыбы.

Достав кусок сала, замотанный в лоскут белой, тонкой ткани, я вытащила и пару лепешек из той же сумки, подтянула деревянную доску поближе и щедро отрезала пару кусков соленого сала.

Поставила на одну из лепешек, сверху порезала и пару долек сыра, а потом вручила Мельке.

— Ешь, только медленно разжёвывай. Не торопись.

Нила послушно принялась уплетать еду, а я села обратно на лавку.

— Как они? — тихо поинтересовалась, когда, подойдя к печи, увидела тлеющие угольки и накинула ещё дровишек. Ничего, схожу в лес и ещё принесу. Лишь бы не заболели.

— Эзра принялась новое полотенце расшивать, — с набитым ртом начала говорить мне мелочь. — А ещё она перешила твое старое платье. Ну, то, что с цветочками на подоле. Теперь и у меня есть платье на выход.

Похвасталась Пружинка. А потом опять вгрызлась в сало, она же всё-таки наполовину зверь, ей мясо побольше надо. Сделала я себе мысленное замечание.

Что насчет платья… Надо было ей действительно что-то прикупить из одежды, мы, конечно, в глухомани прячемся, наряжаться не за чем и не во что, но кто знает, как сложится её жизнь. А она всё-таки девочка, одежда должна её в этом убедить. А то Ниласа порой молчуган буйный, не иначе!

— Но ноги опять начали скручивать, пока не поставлю ей таз с тёплой водой и морской солью, она их там не запарит и не уснет.

Это была плохая новость, моя средняя сестра была полукровкой — человек и дракон. Но мать Эзры (моя тётя) хм… В общем, родила её не от мужа, от пришлого. Думала, что раз девчонка, то отцовская кровь не повлияет на девочку, а у неё чешуя на ногах выступила лет в пять. Муж её поколотил, а Эзру… Мужик был пьян и зол, не хотел позориться перед односельчанами, вот и решил ей ножом все чешуйки соскрясти. Соскреб, идиот недальновидный! В раны поступила инфекция, пока матушка моя до них добралась, Эзра чуть не померла. Спасти-то девочку спасли, да только с той поры не ходит она.

— Алисия почти совсем не встаёт, спина очень болит. Ест только насильно. Тошнота прошла, но ей всё равно нехорошо. Она принималась меня учить основам стихийной энергии. А ещё Эзра учит её плести. Она для малышей хочет свитерочки связать.

— Получается? — улыбнулась я краем губ. На что Нила лишь хмыкнула.

— По крайней мере, она старается.

"Семья это место где тебя помнят и ждут. Хотя вру, семья это не место, это люди которые любят и всегда рядом."

Ромина Фиалковски

Часть l

— Ниласэ, оно же ещё сырое! — подняла на младшую голос всегда спокойная Эзра, поймав кошку за наглым воровством. Они со старшей сестрой, к слову, сидели у стола и разделывали филе кабана. В казане на слабом огне томилось мясо для свяжины. Почки, печень, сердце и лёгкие — всё было тщательно промыто и, нарезанное на средние кусочки, вот теперь в шипящем масле готовилось на красных углях. Но Ниласэ не могла дотерпеть, всё совала под крышку свой кошачий носик.

— Пружинка, сходи в погреб, принеси пять-шесть луковиц и почисть. И ещё бочонок помидорок в своём соку.

— Так последний же… — любовно, с лёгкой обидой протянула младшая, уж как она любила помидоры — это отдельная история. Потому и добавила грустное: — Дави их только вчера приняла.

— Неси, — махнула рукой Эзра, — какая свяжина без сока помидоров и много лука? Да и не весь бочонок добавим!

Это я слышала с улицы. От того, что печка горела с самого утра, в доме стало нестерпимо жарко, и сёстры распахнули окно. Пока они резали филе на длинные пласты, потом сворачивали их в рулетики, щедро присыпая солью, я, вооружившись маленьким топориком, рубила ребрышки и позвонки своей добычи.

Охотник из меня паршивый, что правда, то правда, так что приходилось импровизировать с моими куклами. Вспомнив про них, я тихо вздохнула, бросила взгляд на поваленную на лавку возле колодца деревянную куклу в человеческий рост, у которой не досчиталось пары конечностей. Оторвал клыками царь лесов, но хоть благо, что поймали. Но с Ли придётся помучиться, пока приведу в былой вид.

Порубав косточки так, чтобы они уместились в бочонок, я бросила их в большое деревянное ведро с холодной водой, чтобы кровь вытекла…