Дарий - Страница 24

Отана предложил еще раз все обсудить и ближе к вечеру начать действовать.

– Быть может, в темноте кому-то из нас удастся вырваться из крепости, – добавил он.

В обсуждении принимали участие главным образом Отана, Гобрий и Гистасп.

Дарий из уважения к старшим молчал, он и так был польщен тем, что заговорщики одобрили его замысел.

Неожиданно пришел раб и сообщил, что у дверей дома стоит евнух, прибывший из дворца.

Отана велел впустить его.

Это был Артасир.

Ардиманиш сразу узнал его и спросил о цели приезда.

Евнух невозмутимо поведал, что он здесь по воле царицы.

– Храбрые мужи, я пришел помочь вам расправиться с самозванцами.

– Какая от тебя польза, скопец? – проворчал Гидарн. – Ты, наверно, и меча-то в руках не держал.

– Зато я знаю подземный ход, ведущий прямо в дом, где некогда жил Смердис, бывший начальник этой крепости, – так же невозмутимо продолжил Артасир. – Братья-маги непременно расположатся на ночлег в этом доме. Вы сможете незаметно проникнуть в дом и так же незаметно уйти. Никто в крепости не знает об этом тайном ходе. Никто – кроме братьев.

Лица заговорщиков засветились радостью. Угрюмости Интаферна как не бывало. В Ардиманише проснулась его неизменная шутливость. Приободрившийся Гидарн хлопал евнуха по плечу, называя его посланцем Судьбы. А Мегабиз подарил Артасиру перстень с изумрудом за столь добрую весть.

Все на радостях выпили вина за здоровье Атоссы.

Теперь ни у кого не оставалось сомнений, что задуманное осуществится почти без риска.

Путь от Экбатан до крепости Сикайавати занимал не более шести часов верховой езды. Дорога в крепость вела по горам, за которыми находилась плодородная равнинная область Нисайя, славящаяся быстрыми и выносливыми лошадьми.

Крепость Сикайавати запирала единственный горный проход в Нисайю со стороны Экбатан.

В Мидии, где племена издревле враждовали между собой, было много крепостей. Местные племенные царьки-кави часто возводили крепости близ важных дорог, спусков в долины и в горных проходах. Зачастую с башен одной крепости можно было увидеть зубчатые стены другой крепости на вершине соседнего перевала. Теперь, когда межплеменные распри прекратились, некоторые из крепостей пустовали, так как жители гор спустились на равнину.

Заговорщики добрались до места, где начинался подземный ход в крепость, уже в сумерках.

Их было семеро, поскольку Гистасп остался в Экбатанах. На этом настоял Отана, заявивший, что при удачном стечении обстоятельств они и всемером справятся с двумя магами, но если вдруг их обнаружат и никому не удастся спастись, то Гистаспу надлежит организовать новый заговор.

Луна пряталась за разрывами туч. Налетавший порывами ветер шелестел зарослями дикого миндаля и орешника.

Едва приметная тропа вела вниз по склону горы, за которой находилась крепость Сикайавати. Заговорщики видели ее стены и башни с горной вершины, поросшей деревьями.

Спустившись, Артасир довольно долго плутал в густой дубраве, пока не отыскал то, что хотел. Заговорщики все время следовали за ним, ведя лошадей в поводу. Дарий кроме своего коня вел за собой еще и лошадь Артасира.

Опустившись на колени, Артасир стал разгребать руками сухие опавшие листья, под которыми оказалась деревянная крышка, обитая потемневшей от времени кожей. У Артасира не хватило сил поднять ее. Лишь Гобрию и Мегабизу удалось это сделать.

Зажженный факел осветил грубые ступени из камней, уходящие вниз и в глубь горы.

Широкоплечий Мегабиз недовольно пробурчал что-то по поводу узости лаза.

– Узок только спуск в подземелье, – успокоил его Артасир, – внизу проход широк и достаточно высок.

– Тогда вперед, – Мегабиз подал евнуху факел.

Артасир заикнулся было об отдыхе, долгая скачка верхом его сильно утомила. Он еле держался на ногах.

Но Отана, который был за старшего, не хотел и слушать об отдыхе. Артасир с кряхтеньем полез в темный лаз, держа факел над головой. За ним последовал Дарий, которому было велено помогать евнуху и заодно следить за ним. За Дарием шел Интаферн как самый гибкий и подвижный, у него тоже был факел. За Интаферном – все остальные. Замыкающим был Гобрий.

С лошадьми остался конюх Отаны, которого заговорщики для этого взяли с собой.

В подземелье оказалось настолько душно, что факелы очень скоро стали гаснуть один за другим. К счастью, факел Артасира погас самым последним тогда, когда большая часть подземного тоннеля была уже пройдена. Остаток пути заговорщики проделали в кромешной тьме, цепляясь друг за друга.

Тоннель уперся в дубовую дверь, за которой оказался обширный подвал, где хранилось кунжутное масло. Это чувствовалось по запаху.

Обессиленный Артасир мешком упал на земляной пол, тяжело и натужно дыша.

Заговорщики один за другим вваливались в подвал, запинаясь в темноте за распростертого на полу евнуха. Гидарн даже наступил на него ногой. Артасир слабо застонал. В следующий миг об евнуха споткнулся Мегабиз и с шумом свалился рядом. Гобрий, стоя в дверях и не видя ничего перед собой, окликнул Мегабиза, спрашивая, что случилось. Мегабиз только выругался в ответ.

Во мраке прозвучал сердитый голос Отаны, призывающего к тишине. Интаферн принялся высекать кресалом искры, пытаясь запалить жгут из сухого сена. Такие жгуты были у всех заговорщиков, ибо Артасир заранее предупредил, что факелы в подземелье горят плохо.

Вспыхнувший огонь выхватил из мрака суровое лицо Отаны с надвинутой на брови шапкой, блестящие белки глаз стоящего рядом с ним Мегабиза, орлиный профиль Интаферна. Ардиманиш и Дарий подожгли еще два пучка соломы: света стало больше. Явственно обозначились стоявшие в ряд большие глиняные сосуды и деревянный потолок над головой с толстыми балками перекрытий.

– Веди дальше, – приказал Отана Артасиру.

Гобрий помог евнуху подняться на ноги.

Из подвала наверх вела каменная лестница, достаточно широкая, чтобы по ней могли двигаться в ряд два человека.

Над верхними ступенями лестницы в потолке можно было легко различить крышку квадратного люка.

Сжигая последние жгуты сена, заговорщики сгрудились на лестнице, пытаясь поднять крышку люка, но она не поддавалась.

– Там что, замок? – злым шепотом спросил у Артасира Гидарн.

– Не знаю, – пролепетал в ответ евнух, полуживой от усталости и страха. – В прошлый раз на люке стоял большой сундук.

– В какой прошлый раз? – подозрительно спросил Ардиманиш.

Артасир не успел ответить.

Мегабизу, Отане и Гобрию удалось-таки приподнять крышку люка и просунуть в образовавшуюся щель меч в ножнах.

– Похоже, наверху действительно стоит сундук, и очень тяжелый, – произнес Гобрий, вытирая пот со лба. – Как же нам его сдвинуть?

– Нужно поднимать крышку всем, и одному попытаться проскользнуть наверх, как только щель станет достаточно широка, – предложил Дарий.

Ему возразили, что на верхних ступенях могут поместиться лишь три человека.

– Еще трое пускай встанут чуть пониже и действуют дротиками вместо рук, – Дарий показал, как лучше это делать.

– Смышленый у Гистаспа сын, – усмехнулся Интаферн уже без всякого намека на язвительность.

Шестеро заговорщиков, объединив свои усилия, снова налегли на крышку люка. Дарию, как самому молодому и стройному, было велено первому выбираться наверх.

Дарий проделал это с гибкостью змеи и проворством акробата. Правда, при этом он ненароком попал кому-то локтем в лицо и толкнул Отану ногой в грудь.

Сдвинув сундук в сторону, Дарий поднял злосчастную крышку лаза, и заговорщики один за другим, пыхтя и отдуваясь, выбрались из подвала. Последним выполз на четвереньках бедняга Артасир.

В комнату, где оказались заговорщики, через два узких оконца под самым потолком просачивался бледный лунный свет, давая возможность ориентироваться в темноте, не столь густой и осязаемой, как в подземелье. Вдобавок побеленные стены излучали едва приметный свет. На фоне этих стен явственно вырисовывались смутные темные силуэты ларей и сундуков. Видимо, комната была кладовая.