Дарай. Я с тобой навсегда (СИ) - Страница 12

‒ Да!!! ‒ слились два весёлых голоса в один ответ.

Дарай с интересом наблюдал за беседой Владыки с мастером-оружейником Регнаром. Глава Старшего Дома ал’Дранн занимал эту должность по праву. Из-под его рук выходило редкое оружие, достойное Владык и королей. Нося два столь почётных звания этот дроу не был спесивым аристократом, достойно представляя свой род в Совете Старших Домов. Он не был политиком, но был мудрым мужчиной, прожившим не одну сотню лет. Его советы всегда были по делу, и Владыка весьма высоко ценил мастера-оружейника. Вот и сейчас он внимательно рассматривал его новое изобретение ‒ миниатюрный арбалет, крепящийся к наручам. Стрелял он дротиками с магической начинкой. Совместная работа с мастером-артефактором из Дома ал’Вринн. Весьма убойная, невзирая на небольшие размеры, вещь. Дарай успел оценить, побывав вместе с Владыкой на полигоне. А уж с пристрастием дроу к засадам и тайным операциям тем более.

Дарай вот уже две недели следует за Владыкой по пятам, исполняя взятую на себя добровольно роль телохранителя. Многие придворные недоумевали, задавая вполне резонный вопрос ‒ зачем сильнейшему воину и магу среди дроу личный телохранитель? Ранагар только хитро улыбался, бросая на эсфира загадочные, полные искушения взгляды, от которых по телу Дарая пробегали мурашки. Где-то в глубине его естества жил страх снова почувствовать боль, и там же жила память о том, что отношения с мужчиной имеют и свою прелесть.

Когда-то, в прошлой жизни, Дарай имел отношения с молодым юношей-оборотнем. Весьма весёлый и шебутной был парень. Игривый как котёнок, опасный как хищник. Дарай, уставший проходить свой жизненный путь в одиночку, привязался к нему и выбрал своей парой, а парень сумел очаровать его своей жизнерадостностью. Он любил Дарая настолько, что вопреки своей природе был верен до конца жизни. В том мире оборотни преобладали над всеми другими расами, в том числе над обычными людьми. Дараю нравилась жизнь оборотня. Необходимость всегда быть в форме, в движении, настороже заставляла быть в тонусе. Единственное, что огорчало, это отсутствие каких-то особых магических способностей. Сильная регенерация и сверхскорость были главными способностями оборотней. Именно возможность ускоряться Дарай и сохранил, возродившись в Элайне. Время для него словно останавливалось, и для противников он становился размытым пятном, настолько быстро он начинал двигаться. Без возможности доступа к собственному магическому источнику время нахождения в ускорении зависело от той энергии, которую тело впитывало с атакующими заклинаниями. Полученных в бою со звездой дроу нескольких «Сфер тьмы» и «Призрачного огня» хватило на полноценную схватку.

Ранагар что-то обсуждал с мастером-оружейником. Он почти никогда не повышал голоса ни на слуг, ни на подчинённых, но все и всегда внимали его словам и спешили исполнять приказы. Никто не смел сомневаться в авторитете Владыки, и подобное уважение было вполне заслуженным. Это была не дань силе и древности его рода. Как успел узнать Дарай, Владыка был мастером боя на мечах и обладал самым высоким рангом среди местных магов, виртуозно оперируя стихиями огня и земли, не говоря уже о его ментальных способностях. Его силу Дарай уже успел испытать на себе, ведь менялся с каждым прожитым днём. Его источник становился всё больше, наполняясь энергией. Вторая ипостась пока не проявилась, да это и не случится до её полного формирования.

По поводу личных отношений… У Дарая было время подумать над словами Авалариса, с которым он довольно часто виделся, а хитрюга Шесс… Этот спутник провидицы Лаэли вообще полюбил ночевать в небольшой комнате, которую выделили Дараю рядом с покоями Владыки. Попросту говоря, спальню Ранагара от обители его телохранителя отделяла лишь стена, и Дараю сразу же стало понятно, что сама его комната совсем недавно была частью этих самых покоев. Оперативность слуг просто поражала, как и отсутствие излишнего любопытства. Дарай всё больше чувствовал своего избранника, и чем он был ближе, тем эти чувства были сильнее. Он точно мог определить, когда Владыку обуревал сдерживаемый гнев, когда ему было весело, когда он погружался в размышления и когда… кто-то был в его постели. Дарай слишком сильно ощущал возбуждение Ранагара, и именно это заставляло его беситься.

Первоначальный страх близости ушёл, оставив после себя лишь горький след. Сожаление о том, что их первый раз был полон гнева, раздражения и боли. Но Дарай прожил слишком много и так же много успел увидеть. В его прожитых жизнях были не только светлые моменты. Ему приходилось участвовать в войнах, а война… Это всегда горе, слёзы и насилие. Он не раз видел, как солдаты насиловали женщин в захваченных городах, сёлах и небольших хуторах. И видел, как женщины вставали, отряхивались, прикрывались обрывками одежды и шли искать своих близких, чтобы либо позаботиться о ранах, либо просто похоронить их. Эти женщины были намного сильнее крепких здоровых мужчин. Они относились к насилию как к неизбежному злу, как к ране от пули или сабли.

Пройдёт время и всё заживёт, забудется как страшный сон, а им нужно жить дальше, чтобы вырастить своих детей. И Дарай не мог позволить себе быть слабее тех сильных женщин, которые смогли пережить намного худшее, чем пережил он. Скулить и плакать в подушку по потерянной невинности он не собирался. Позволить себе такую слабость было для него излишней роскошью, при том, что в избранники ему достался сильный и властный мужчина. Он не потерпит рядом с собой рохлю. И как ни крути, но Ранагар, несмотря на проявленную жестокость, обошёлся с ним мягче, чем это сделали бы те же дезертиры, если бы они смогли воспользоваться ситуацией, ведь после приступа Дарай был абсолютно беспомощен. Решив для себя таким образом дилемму и собравшись с силами, Дарай принялся присматриваться к своему избраннику, выискивая те черты, что заставили бы его влюбиться. И, как ни странно, он с каждым днём находил их всё больше. Вот только заниматься с Владыкой любовью он всё же не спешил.

Накануне ночью Дарай пережил ещё один приступ, на этот раз он был не таким болезненным, но всё равно неприятным. Видимо, сказалось присутствие Ранагара буквально через стену. Ту ночь Владыка провёл с одним из своих любовников, и часть его эмоций передалась Дараю, наверное, потому что у него развивались ментальные способности. Скорее всего, предполагал Дарай, со временем они смогут общаться мысленно на расстоянии, как это было с Аваларисом. Любовники… Их было пятеро. Сплошное изящество, легкая жеманность и миниатюрность, а ещё несусветная глупость. По крайней мере, Дарай сделал подобные выводы, наблюдая за некоторыми из них. И это вводило его в ступор. Объяснение сему феномену предоставил принц Элиндар и компания вечером, почтив своим присутствием один из небольших светских приёмов. Молодые люди подошли к Дараю, когда он стоял в одиночестве на галерее, наблюдая за танцующими и веселящимися придворными.

‒ Эти пять павлинов опять распушили свои хвосты, ‒ со смешком произнесла Айлин. Эта девушка была на редкость очаровательна, отметил про себя Дарай. Она пристроилась по левую руку от него, а Элиндар и Рели по правую. ‒ Они так смешны в своём стремлении перетянуть внимание Владыки, что даже не понимают этого.

‒ Зато прекрасно понимают, когда им приносят взятку за то, чтобы передать какую-нибудь просьбу Владыке, ‒ иронически произнёс Рели.

‒ Мне бы так хотелось, чтобы рядом с отцом, наконец, появился кто-то более достойный, ‒ вздохнул наследный принц дроу, бросая мимолётный взгляд на Дарая. Тот не выдержал и засмеялся.

‒ До словесной виртуозности и дипломатичности советника ал’Караса Вашему Высочеству ещё очень далеко. Может, возьмёте у него пару уроков? ‒ обратился к принцу Дарай, заметив его смущение.

‒ Я же говорил, что тонко намекать у меня не получается, ‒ проворчал Элиндар.

‒ Мне кажется, иногда проще говорить напрямую, ‒ мягко улыбнулся Рели, поглаживая руку своего супруга. ‒ Граф…