Дар Грани - Страница 22

В эту ночь я оказалась под дверью рыжеволосой вампирши не потому, что волновалась о брате. Нет, просто сегодня она решила забрать то, что принадлежало мне по праву. То, что всегда было моим. Она покушалась на мою собственность. Однажды я уже спустила ей с рук то, что она взяла мою силу, но не забыла об этом. Сегодня же она посягнула на то, чем я дорожила. Фрида вновь брала мое!

– Так и знала, что ты не оценишь широкого жеста, – прошипела я себе под нос, слегка толкая входную дверь.

Дверь слетела с петель, как если бы я не просто толкнула ее, а взорвала простым взмахом руки. Фрида, словно нехотя, как-то неловко оборвала свой «поцелуй», отрываясь от шеи брата. Она смотрела на меня так, будто не осознавала, что происходит. Ее зеленые глаза лихорадочно блестели, а сама она словно разрывалась между желанием вновь припасть к шее Кима и как-то отреагировать на мое присутствие. Я не стала ждать, когда она придет в себя. Мне было все равно, что между ними происходило. Было ли это их обычной прелюдией или она действовала без его согласия, не знаю, но сейчас она брала то, что по праву было моим. Это злило меня. Даже не так, это просто сводило с ума! Я наверняка знала: если сделаю первый шаг, то остановиться не смогу. Не захочу и не сумею. Моя цель была передо мной. Предвкушение чего-то сладостного, невероятного и возбуждающего вело вперед. Вампирша, которая стояла сейчас передо мной, словно чувствовала, что бежать бессмысленно. Она смотрела на меня широко распахнутыми глазами. Фрида не кричала и не сопротивлялась, когда мои пальцы сомкнулись на ее тонкой шее. Я не ощущала ее веса, когда одним движением обрушила хрупкое тело о каменную стену.

Короткий вдох – и невероятный, сладостный аромат силы, что плещется в ней, затмевает сознание. Это моя сила, и она должна быть во мне. Она не может принадлежать никому, кроме меня.

«Никому! Мое!» – рычит внутренний голос, не желая упускать свою добычу.

Я смутно помню, как укусила ее. Но те ощущения, что нахлынули потом… Порой на грани между сном и явью я могу вспомнить их, и тогда мне хочется вновь испытать нечто подобное. Я ненавижу себя за это… ненавижу… Стыд и непонимание приходят ко мне в эти моменты. Кем стала я? Кем стану? Несмотря на то что именно она отняла его, я не могу принять того, что сделала я.

Когда пить стало тяжело, словно внутри девушки ничего и не осталось, некоторая осознанность происходящего вернулась ко мне. Но то, что я вернула часть себя, не принесло удовлетворения. Мне хотелось еще! Ярость не перестала кипеть в венах, не угасла и не исчезла.

Мои руки медленно потянулись к лицу Фриды. Я не делала ей больно. Со всей холодной жестокостью я словно ласкала кожу на ее шее и лице. Когда мои ладони оказались на ее висках, то внутри вспыхнула ни с чем не сравнимая волна отвращения, которая тут же нашла выход в действии.

Я не знаю, почему поступила в этот вечер так, как поступила. В себя я пришла, стоя возле догорающей времянки в горах. Мне никогда не забыть эти искры, стремящиеся ввысь, и снег, что шел в то утро…

– Это причина, по которой ты не даешь себе шанс? – Голос Лиама раздался со спины.

Его руки вновь заключили мою талию в кольцо.

– Наверное, – ответила я, отчего-то очень хорошо понимая, о чем конкретно он говорит.

Мы стояли обнявшись на заснеженном склоне горы. Маленькие пушистые снежинки кружили вокруг нас. Сейчас он вместе со мной смотрел на то, как догорает тело брата. Смотрел и молчал. Молчала и я.

– Иногда мы опаздываем. Так бывает не только с людьми…

– Я понимаю, – тихо ответила я, прислонившись головой к его плечу.

– Тогда что? Что не так? Расскажи мне, в чем причина? – зашептал он мне на ухо. Его голос завораживал, словно убаюкивая. И в то же время Лиаму было невозможно не ответить.

– Это моя вина.

– Почему ты так думаешь?

Сделав глубокий вдох, я слегка повернула голову, чтобы видеть его лицо. Но все, что могла увидеть в таком положении, – это лишь подбородок и губы.

– Потому что, не будь меня, Ким прожил бы долгую жизнь простого человека. Он никогда бы не познал силы, не предназначенной ему, и Фрида никогда бы не почувствовала ее в нем.

– А что еще? Чего ты боишься?

– Хм, разве мало того, что я уже сказала?

– Для такой, как ты, – да, – улыбнулся он уголками губ.

– Я не могу забыть… – неожиданно начала я говорить то, в чем не решалась признаться даже самой себе. – Вкус той девушки… Не могу забыть, как это – держать чью-то жизнь в своих руках… – Сказав все это, я неожиданно поняла, насколько пугает меня то, что живет внутри. Но все же мне хотелось испытать это вновь.

– И? – подтолкнул меня Лиам.

– И я ненавижу себя за это…

Я лежала, свернувшись калачиком на том самом диване, где сегодня сидел Лео. Не сразу мне удалось встать, так как кто-то весьма заботливо укутал меня в толстое одеяло. Но где-то с третьей попытки я все же высвободилась из своего кокона. Я помнила, как мы с Лео пришли в эту комнату, чтобы поговорить. Хорошо помнила, что потом мы обедали, а после… Кажется, я так наелась, что мне захотелось спать?! Ну прямо младенчик: наелась и отвалилась! Давненько со мной такого не случалось.

Комната погрузилась в густой полумрак, лишь из приоткрытой двери лился тусклый свет. Огромный дом Лео казался совершенно пустым: ни шороха, ни звука. Только слышно, как равномерно перемещается по циферблату стрелка часов. Должно быть, уже вечер, раз так темно и тихо. Но где же сам хозяин дома?

– Проснулась, – раздался у меня над ухом хриплый шепот.

Это было так неожиданно, что, казалось, у меня волосы на затылке встали дыбом. Я не слышала ни его шагов, ни дыхания! Он подкрался, словно просто возник из ниоткуда.

– Ты чего так подкрадываешься?! – вместо ответа воскликнула я, резко оборачиваясь.

Он стоял за спинкой дивана, скрестив руки на груди. Словно был тут все это время.

– Я? – фыркнул он. – Если ты глухая, разве я виноват?

– Тем более, раз знаешь, что я не слышу, мог бы покашлять, что ли?

Он постоянно выводит меня из себя. Я прекрасно понимаю, что причины злиться нет, но он так бесит меня. Одним своим видом, взглядом, присутствием!

– Может, лучше чихнуть?

– Да хоть п… – Я вовремя решила закрыть рот и постаралась сменить тему. – Который час?

– Восемь сорок пять, а что?

– Восемь сорок пять, – очень медленно повторила я, пытаясь вспомнить, что же такого я планировала на вечер.

– Ну да. Что-то случилось?

– Да! Святая богиня, я опаздываю! – встрепенулась я, только сейчас вспомнив, что уже меньше чем через час должна приступить к работе.

Решительно скинув сапоги на высоком каблуке и подхватив их одной рукой, я направилась в сторону выхода.

– И куда мы собрались? – несколько лениво поинтересовался Лео, следуя при этом за мной.

– Домой, конечно, – отмахнулась я. – Мы договаривались, что у тебя я буду с девяти утра до девяти вечера, так?

– Ну, это если учесть, что мы будем тренироваться, а не спать, сожрав при этом всю мою еду!

Я аж споткнулась от последних его слов. Так обидно стало, ну честно! Я что, виновата? Я своим организмом последний год вообще управлять не могу!

– Куском хлеба попрекаешь? А еще предлагал деньги у тебя просить, если что! – повернувшись, сказала я.

– Не попрекаю, а просто констатирую факт, – спокойно ответил он. – И поскольку ты проспала около семи часов, то за тобой штрафное время.

– Хорошо, – согласилась я, решив прекратить этот спор, поскольку и впрямь сильно опаздывала. – Только сейчас я и правда занята. Давай разберемся с этим чуть позже, идет?

– До завтра, – только и ответил он мне.

Этим вечером таверна больше всего походила на разбуженный улей. Поскольку ярмарка была в самом разгаре, то и все места на постоялом дворе были заняты. Но, судя по всему, сейчас в обеденном зале собрались не только постояльцы, но и те, кто просто желал найти место, где можно поужинать или выпить. Не было ни одного свободного стола. Люди и нелюди пили, ели и говорили. Гам стоял такой, словно каждый из присутствующих старался перекричать другого.