Дама слева - Страница 11

Миссис Дикенсон как обычно накрыла стол для ужина и оставила полуфабрикаты, которые можно было быстро приготовить. Сегодня это был жареный стейк. Что бы поджарить его на газовой сковороде понадобилась бы всего пара минут. Поэтому когда Элисон отказалась остаться и выпить шампанское под предлогом, что нужно приглядеть за стейком, Пол сказал:

– Куда спешить? Ничего не с ним не случится. Давай же, выпей.

И он всунул бокал в руку Элисон, потом взял свой и, качнув им в направлении девушки, произнёс:

– Я хочу, чтобы ты выпила со мной. За нового Пола Элмера, который сегодня родился, – мужчина наклонился к ней, при этом его голос потерял добродушие. – Пей. Я должен кое-что тебе сказать.

Элисон показалось, что в его взгляде застыл вопрос. Сердце её подпрыгнуло и заколотилось в груди. Ей хотелось бежать прочь из комнаты. Она просто не могла пить, думая о том, что он собирался сказать.

Спас её отдалённый звук колокольчика входной двери магазина. Они оба повернулись в направлении холла. В голосе Пола послышалось раздражение, когда он сказал:

– Кто, чёрт возьми, это может быть?

– Кто угодно, только половина восьмого.

С этими словами Элисон быстро вышла из комнаты. Спустившись вниз и включив свет в магазине, она увидела за дверью тёмный силуэт. Когда девушка открыла дверь и увидела посетителя, глаза её расширились, а рот открылся от удивления.

В круглой плоской шляпе с загнутыми вверх полями и лёгком пальто он выглядел ещё моложе. Обезоруживающе улыбнувшись, мистер Гордон-Платт застенчиво произнёс:

– Я не нашёл сокровища, но и не кидаюсь с головой в омут, так сказать. Мой приход имеет оправдание.

Элисон ничего не сказала, и он, слегка качнув головой, продолжил:

– Моя мать попросила зайти и узнать, не оставила ли она здесь свою пудру. Она вспомнила, что пудрила носик после того, как немного всплакнула, насколько я могу судить, – у него было такое комичное выражение лица, как будто он приглашал посмеяться над слабостями старшего поколения. – Я так понимаю, сегодня произошло до противного радостное воссоединение моей матери и мистера Элмера, и они разворошили прошлое.

Элисон охватило сомнение. Оставила пудру? Какая старая уловка! Хотя если бы женщина прибегнула к подобной уловке, то вернулась бы сама, разве не так? Почему же она не пришла? Почему прислала сына? Вероятно, он вызвался сам, увидев в этом возможность встретиться с ней. Хотя они общались всего несколько минут, Элисон поняла, что заинтересовала этого мальчика; он ясно дал это понять. В отличие от своей матери, он появился здесь, не прибегая к коварному обману. Во всяком случае, подумала девушка, она должна быть благодарна ему за то, что его появление остановило Пола, по крайней мере, на какое-то время, от того, чтобы сообщить ей новость, которая очевидно так его обрадовала.

– Не смотрите так недоверчиво. Моя мать в самом деле потеряла золотую и довольно ценную пудреницу. Если она не оставила её здесь, то должно быть потеряла в автобусе. Она помнит, что искала в сумочке мелочь.

– Входите, – просто проговорила Элисон и, закрыв за ним дверь, продолжила. – Проходите сюда.

Они поднялись на второй этаж. Пол ждал у двери гостиной При виде молодого человека он прищурился.

– Это мистер Гордон-Платт, Пол.

– О?

Пол окинул молодого человека оценивающим взглядом, и в свою очередь тоже оказался под пристильным вниманием.

– Добрый вечер, сэр. Я довольно часто слышал о вас от матери.

Юноша почтительно протянул руку.

– Как поживаете? Проходите.

После рукопожатия Пол повернулся, и гость последовал за ним. Элисон, замыкавшая маленькую процессию, проговорила:

– Миссис Гордон-Платт думает, что днём оставила здесь свою пудру. Ты видел её?

– Пудру?

Пол обернулся и перевёл взгляд с Элисон на молодого человека, а потом опять на Элисон, и сказал:

– Нет, я не видел пудры.

– Где она сидела?

У Элисон ощущала себя сыщиком, ведущим расследование.

– В том кресле, – мужчина указал на большое кресло рядом с камином, потом подошёл к нему и оглядел.

– Здесь ничего нет.

Наклонившись вперёд, он поднял подушку и потряс её.

– Она не могла забыть её… Подождите-ка. Смотрите.

Там, куда указал Пол, между подлокотником и пуфиком седушки застрял круглый золотой предмет. Взяв его, мужчина с задумчивым видом подержал дорогую безделушку в руке, а потом передал молодому человеку со словами:

– Не понимаю, как так получилось. Я не заметил, чтобы она доставала что-то из сумочки.

– О, она вечно кладёт вещи и забывает о них. Она очень рассеянная.

Миссис Гордон-Платт рассеянная? Элисон представить не могла, зачем оставлять намеренно пудру, если не собираешься вернуться за ней сама. Она почувствовала, что была несправедлива к женщине, по крайней мере в этом, и чтобы как-то загладить свою вину, а так же потому что не хотела оставаться наедине с Полом, решила проявить гостеприимство; что угодно, лишь бы не слушать то, что Пол собирался ей сказать, поэтому она сказала:

– Мы собирались ужинать. Присоединитесь к нам?

– Правда… Я с удовольствием. Но у вас… Я хочу сказать…

– О, еды хватит на троих. Я урежу порцию Пола. Всё равно для него слишком много.

Элисон вышла из комнаты, так и не взглянув на Пола. На кухне она налила в супницу горячий суп и добавила ещё одну тарелку и подставку под горячее. Мясо на сковородке зашипело, и девушке показалось, что именно с таким звуком вырывается на волю страдание, сковавшее её грудь. Проснувшись сегодня, Элисон думала, что жизнь прекрасна и замечательна, но утро оказалось слишком коротким, а день длинным со странными событиями и пугающей болью. И это было только начало. Если Пол снова сойдётся с миссис Гордон-Платт… если женится на ней… а их новая встреча могла привести только к этому, ведь иначе зачем ещё жить. Природная мудрость подсказывала Элисон, что она ещё молода и забудет всё, когда выйдет замуж, заведёт семью. Но единственная семья, которая была ей нужна, это Пол. Единственный мужчина, за которого она хотела выйти замуж, был Пол… Вот оно, наконец она призналась в этом самой себе. Её мысли и чувства витали вокруг этой истины как мотылёк вокруг пламени, приближаясь и удаляясь. И вот мотылёк попал в центр пламени и сгорел. Так и она вспыхнула, и теперь от неё ничего не останется. Когда она потеряет Пола, у неё больше не будет семьи, её мир опустеет. Элисон понимала, что растравляет себе душу подобной жалостью к самой себе. Но кто ещё её пожалеет, если не она сама? У неё не осталось никого, кому можно было бы посетовать на судьбу, ни одной родной души, кто бы мог поддержать в трудную минуту. При этой мысли Элисон подумала о старшей миссис Гордон-Платт, престарелой горничной и задрапированном вельветом стуле. Девушка удивилась, почему эти образы ассоциировались у неё с семьёй. На мгновение она забыла о своей беде и снова попыталась вспомнить, где могла видела двух женщин и стул.

Бой часов предупредил, что стейк готов. Через несколько минут Элисон уже вносила поднос в ту часть длинной комнаты, что служила столовой. Пол сидел, слушая мистера Гордона-Платта, который говорил:

– Нет, не в Англии. Я родился в Мексике. Мой отец отправился туда прямо отсюда. Мы жили там, пока мне не исполнилось десять; дела шли не очень хорошо. Боюсь, отец был плохим бизнесменом. Заниматься всем приходилось матери, – юноша издал короткий смешок. – Может она и рассеянная и вечно забывает вещи, но в бизнесе толк знает. Если бы у нее была хоть маленькая возможность, она бы смогла бы развернуться. Но не всегда получаешь то, что хочешь. В любом случае я рад вернуться в Англию.

– Вы никогда не были в Англии до того, как приехали в Бикон-Райд? – с вежливой сдержанностью спросил Пол.

– О, да. Впервые я приехал в Англию, когда мне было пятнадцать. Здесь я закончил последние три класса, а потом вернулся в Италию.

– Должно быть это было дорого учиться в Англии.