Да здравствует «Застой»! - Страница 19

Он ведал почтой, адресованной генсеку; прописывал предварительные ответы. К заседаниям Политбюро готовил вопросы и подбирал материалы. Черненко был весьма осведомлен. Именно вовремя рассказывал Брежневу о склоках и дружбах, о чьем-то юбилее или об очередном награждении.

И притом невероятно работоспособен, «орговик» высочайшего класса. Все региональные руководители стремились попасть на прием именно к нему. Потому что знали: если обратился к Черненко, вопрос будет решен, а необходимая документация оперативно пройдет все инстанции.

Причем всей информацией он аккуратно делился с Брежневым, и хотя многие решения фактически принимал именно он, за годы совместной работы он ни разу не подвел Брежнева, не вызвал его неудовольствия, а тем более раздражения по какому-либо поводу. Никогда ему не возражал.

Принцип простой: «первый» всегда прав. «Первый» вне критики. Приглашение на охоту в Завидово было знаком особого доверия генсека. Больной бронхиальной астмой Черненко охоту не любил и каждый раз на охоте простужался. Но по первому зову Брежнева срывался и ехал на охоту. С Константином Устиновичем Брежнев встречался чаще, чем с другими членами Политбюро ЦК партии, иногда по нескольку раз в сутки.

Не рвач, не карьерист. Хорошие дети и внуки.

13 февраля 1984 г. К.У. Черненко единогласно был выбран генеральным секретарем ЦК КПСС. Избрание К.У. Черненко вызвало уныние и в ЦК, и во всей стране. Трудно было представить на высшем посту более неподходящую фигуру: человек, нигде и никогда не работавший на самостоятельном участке. Мало возраста и «букета» болезней, он еще тяжело отравился в августе 1983 года. Большую часть своего короткого правления (год и 25 дней) провел в Центральной клинической больнице, где иногда даже проводились заседания Политбюро ЦК КПСС. В больнице (незадолго до смерти) ему было вручено удостоверение об избрании народным депутатом РСФСР; эта церемония была продемонстрирована по всесоюзному телевидению.

К этому времени 72-летний Черненко был уже очень тяжело болен и рассматривался как промежуточная фигура. Но – удобная.

Появление самостоятельного и инициативного руководителя, Андропова, грозило режиму кризисом, а ЦК – переменами.

Поэтому «молодые» в лице М.С. Горбачева и его друзей: Громыко, Устинова, Воротникова, Алиева, Соломенцева – могли заставить генсека считаться с оппонентами. Но прийти к власти не могли.

Главный лейтмотив правления Черненко: никаких перемен. Это при том, что советское общество остро нуждалось в переменах… Вопрос – в каких именно и какими методами?

Черненко укреплял «брежневизм». Уже в июне 1983 года он выступил с программным докладом «Актуальные вопросы идеологической и массово-политической работы партии». В нем он обрушился на бардов и на «эстрадные группы», которые выступают «с репертуаром сомнительного свойства» и тем самым «наносят идейный и эстетический ущерб».

Началась очередная кампания – борьба с независимыми музыкальными исполнителями, главным образом с исполнителями русского рока. Им запретили выступать даже на частных квартирах! Любой самодеятельный концерт приравнивался к «незаконной предпринимательской деятельности», – ведь барды нарушали монополию Росконцерта! Это грозило тюремным заключением.

При Черненко шла активная подготовка к изменению третьей Программы КПСС. В конце апреля 1984 г. в ЦК КПСС, в так называемом Мраморном зале Секретариата, состоялось совещание ведущих руководящих и «теоретических» партийных работников. Приглашались на него и интеллигенты с большим стажем в КПСС, философы, «историки КПСС», «преподаватели научного коммунизма». Этим людям обещали буквально все-все, что попросят, – лишь бы они нашли лозунги, способные объединить общество, особенно молодежь. Что характерно, таких лозунгов не нашлось.

«Зато» генсек восстановил в КПСС 94-летнего В.М. Молотова. Решение о реабилитации и восстановлении в партии Молотову объявил лично Черненко. Молотов еще и пережил своего благодетеля: умер в 1986 году, в возрасте 96 лет.

Многое, начавшееся при Андропове, сворачивалось: фактически прекратилось «узбекское дело», прекратилось следствие по «бриллиантовому делу» и с Галины Брежневой был снят домашний арест.

Бывшего директора Елисеевского магазина Соколова пришлось расстрелять: следствие по его делу уже закончилось ко времени прихода Черненко к власти. А вот по поводу Н. Щелокова генсек все колебался… То следствие приостановили… то опять продолжили. Щелоков не выдержал напряжения и застрелился. А мог вполне реально и выкрутиться.

За время правления Черненко было предпринято несколько так и не удавшихся проектов, связанных с мобилизационной экономикой. Самый грандиозный из них: поворот северных рек в Среднюю Азию.

Андропов пытался жестко противостоять Западу. Черненко решил в «наказание» за бойкот московской Олимпиады США и их союзниками в 1980-м, бойкотировал Олимпиаду в 1984 году в Лос-Анджелесе. Наверное, «буржуи» попадали в обморок от ужаса.

Активные люди впадали в тоску и апатию: все возвращалось на застойные круги своя.

Нехорошо так говорить, но смерть К.У. Черненко была к лучшему. Впрочем, середина 1980-х вообще была «эпохой пышных похорон»: большая часть старшего поколения брежневского Политбюро ушла из жизни по естественным причинам.

За два дня до своей смерти Черненко, поддерживаемый Гришиным, вдруг появился на телеэкране и с трудом произнес несколько приветственных фраз. Очень узнаваемо по аналогии с Брежневым. 10 марта 1985 года его не стало.

К власти пришли либералы – просто никого больше в ЦК не осталось. Брежневисты вымерли, лидер сталинистов как-то загадочно умер. С 11 марта 1985-го по 23 августа 1991 года генеральным секретарем ЦК КПСС был Михаил Сергеевич Горбачев, который ухитрился сочетать эту должность с постом Президента СССР с 15 марта 1990 по 25 декабря 1991 года.

Все, застою конец. Начались речи о перестройке, ускорении и гласности, появились писательская группа «Апрель» и бесчисленные группировки в защиту «перестройки», начались беспорядки в Казахстане и в Прибалтике, оголтелая «критика Сталина», быстро перешедшая в «критику Ленина», споры Ельцина и Лигачева, превращение Ельцина в общенационального лидера… В общем, развал. Скольжение вниз, которого хотел избежать Андропов и не сумел избежать Горбачев. «Эпоха Брежнева» окончательно ушла в прошлое через 3 года после смерти Брежнева.

Получается, «застой» все-таки был? Да, если судить по политической системе. Эта система в основных чертах застыла в середине 1960-х и практически не изменялась до самой «перестройки».

Да, если судить по тому, что социально активные люди не могли ничего противопоставить этой политической системе. Внутри партийной номенклатуры еще шла какая-то политическая жизнь, вне ее люди могли только говорить классическое «одобрямс!».

В «годы застоя» рядовой человек мог влиться в ряды партийной бюрократии, но и эта возможность все больше уменьшалась.

Он мог вообще отойти от политической жизни, молчаливо соглашаясь с любым бредом, который несут власти. Хоть о голосовании 99 % населения за «нерушимый блок коммунистов и беспартийных», хоть о «подъеме сельского хозяйства».

Но если человек хотел заниматься политической деятельностью помимо КПСС, путь ему был только в диссиденты, в борцы с системой.

В этом смысле тоже «застой» был: двадцать лет полной вынужденной пассивности народа.

Но даже в этом смысле «застой» получился довольно относительный: все же и политика была. Пусть не публичная, но была. Кто-то выходил в номенклатуру, становился субъектом политики. Люди из этой верхушки ожесточенно спорили в своих спецбанях и на спецдачах, разбредались по своим «партиям в партии», что-то планировали, проводились в жизнь не очень понятные непосвященным решения…