Цветы и тени (СИ) - Страница 2

Я дождалась, пока Лусиан вволю налюбуется закатом и двинет Дымка вниз, чтобы узнать, какую дорогу он выбрал для спуска. И когда Лусиан начал спускаться, я пошла ему навстречу. В замке я практически выросла, так что я знала много дорог, которые привели бы меня к Лусиану, и на которых меня бы никто не увидел. Мне понадобилось всего десять минут, чтобы выйти навстречу к Лусиану, но каждую секунду каждой минуты я задавала себе один и тот же вопрос «что я делаю?». И отвечала сама себе: «спасаю всех нас».

Я вынырнула из арки в трех шагах от Дымка и тихо свистнула. Так свистят сторожевым собакам, и все лошади, которые ездили в сопровождении охраны, знают этот свист. Он означает, что лошадь должна остановиться и дать пройти собакам. Дымок беспокойно замотал головой, но все же остановился. Хороший послушный конь. Я вышла из тени арки и взяла Дымка под уздцы, чтобы Лусиан не уехал до того, как я поговорю с ним.

— Я хочу поговорить с вами, мой принц, — сказала я решительно.

Лусиан соскочил с седла, но оставил руку на луке.

— Я еще не принц, — ответил он, слегка щурясь, чтобы лучше рассмотреть меня.

— Неважно.

— Нет, важно, — перебил он меня.

— Как скажете, — я поклонилась. У меня не было времени на споры. — Пожалуйста, Лусиан Гунари, не перебивайте меня. Вам угрожает опасность.

— Очевидно, — рассмеялся он, — все наоборот, если девушки бросаются под копыта лошади, то опасность угрожает им.

А, так он еще и шутник. Прекрасно. То есть хуже некуда.

— Послушайте меня, пожалуйста, — попросила я. — Готовится заговор. Вас собираются убить.

От его веселья не осталось и следа. Он шагнул вперед, оказавшись ко мне почти вплотную.

— А вот шутить такими вещами я вам очень не советую, милая девушка!

— Я не милая девушка, — ответила я, чуть опуская голову, чтобы капюшон плаща бросал тень на лицо. — Я хочу вас спасти. Проверьте расписание смены охраны во дворце в ночь с второго на третье.

— Со второго на третье, значит?

Я кивнула.

— Утром третьего начнут приезжать гости. Все будет готово для церемонии. Заговорщик потребует, чтобы к присяге привели его.

— А он имеет на это право?

— Имеет.

Лусиан все понял. Мое счастье, думал он быстро. И еще он понимал намеки, иначе мне было бы непросто говорить.

— Вы понимаете, не милая или не девушка, что вы пытаетесь оклеветать самую уважаемую семью в столице и одну из трех королевских фамилий?

— Я говорю правду. Проверьте расписание и вы увидите, что целый час крыло замка, где находятся ваши личные комнаты, останется без охраны. Проверьте, будет ли в замке дежурить ночной целитель, и вы увидите, что нет. Проверьте желтый кабинет, которым вы никогда не пользуетесь, и возьмите с собой свидетелей.

— И что же я там найду?

— Доказательство того, что я говорю правду.

Я могла бы сказать и больше, но не хотела. В конце концов, я предавала свою семью, не выигрывая для себя ничего, ровным счетом ничего. Так что я собиралась ограничиться минимумом информации.

— Это хорошо, — его голос стал неожиданно мягким, — потому что если вы врете, немилая девушка, я достану вас из-под земли и закопаю обратно, только уже мертвой.

— А если не вру? — Спросила я. — Что вы сделаете, если мои слова окажутся правдой?

Он колебался всего одно мгновенье.

— Чего вы хотите? Наверняка у вас есть свои условия. Такие тайны не продают бесплатно.

— Я прошу сохранить жизнь всем заговорщикам.

— Что?

— Я прошу никого не казнить. Не бросать в тюрьму. Оставить живыми.

— Удивительное милосердие, — мрачно сказал Лусиан, отступил на шаг и запрыгнул в седло. — И что же я должен с ними сделать?

— Отправить в ссылку? — предположила я.

— Чтобы они там умерли естественной смертью. Удивительное милосердие!

Я пожала плечами и шагнула назад, в тень арки. Лусиан смотрел на меня сверху вниз.

— Я запомнил тебя, — сказал он. — И я тебя найду. В любом случае.

— Сомневаюсь, — ответила я.

Понятия не имею, кому понадобилось меня убирать до того, как я стал принцем. Я был осторожен, я был сверхосторожен. Я не успел ни с кем поссориться, потому что не успел ни с кем не то что подружиться, а даже познакомиться.

Наверное, поэтому эта девушка так вывела меня из себя. Вынырнула из сумерек, остановила Дымка, как хозяйка. Ладно, Дымок — пока еще не мой конь, мы привыкаем друг к другу, я не верю ему, как продолжению себя, я для него пока не единственный хозяин. Думаю, мне нужно будет уехать с ним на несколько дней, чтобы по-настоящему сдружиться. С другой стороны, зачем я об этом думаю? Принцу не надо дружить с конем, от него теперь моя жизнь зависит куда меньше, чем от людей. Все время забываю, что я вот-вот стану принцем. Проклятье! Когда я начну думать как принц?

Когда Совет Старейшин объявил меня главой Моровии, принцем и будущим королем, я не обрадовался. Я растерялся. Только дядя Флорин тогда меня понял. У меня было свое дело в жизни, свой дом, и вдруг все должно было перемениться.

— Ты хорошо справишься, — сказал дядя Флорин. — Я бы поехал с тобой, но я слишком стар. Думаю, они потому и выбрали тебя, а не меня, что ты самый молодой из всех претендентов.

— Но Кейталин Ванеску всего на год старше меня, — я еще искал причины отказаться, хотя в душе уже зрела радость, которую я сам не понимал, и которая мне совсем не нравилась.

Эта радость принадлежала не мне, Лусиану Гунари, стражу Западных границ Моровии, — простому в общем парню, который знал, как выставлять посты, от кого и в каком месте надо охранять границу, который знал по именам всех командиров пограничных отрядов и мог сутками сидеть в седле, проверяя дозоры. Эта радость принадлежала незнакомцу, который считал себя лучше других. Лучше всех, если говорить откровенно. И мне с этим незнакомцем предстояло жить в одном теле, в одной голове и, что самое тяжелое, в одном сердце.

— Кейталин — Ванеску, как и Эрих. Есть негласное правило — королевские фамилии должны сменять друг друга. Значит, остаешься ты, да из Драгошей Сорин и Шандор. Сорин глуп, Шандор женат, а будущий король должен быть холост. Небольшой выбор, да?

Выбор мне не слишком льстил. Я ждал слов о знаках судьбы, указании звезд, родовой метке… чего-нибудь такого. В конце концов, о том, что я хотя бы в чем-то превосхожу блестящего Кейталина. Я думал, со словами дяди Флорина исчезнет и мой незнакомец, но он только расхохотался.

А потом эта девушка появилась передо мной с таким видом, будто спасала меня от смерти. Опасность, заговор, желтый кабинет… Все эти слова были из другой жизни. Не из моей. Кому понадобилось убивать меня, зачем? В желтый кабинет я и правда не заглядывал, кроме первого дня, когда мне показывали мои личные комнаты. В желтый кабинет, при желании, я мог попасть прямо из спальни через маленький, в пять шагов, коридор. Но я с трудом себе представлял, кому пришла в голову идея соединять кабинет со спальней, так что я просто распорядился запереть обе двери в этот самый коридор — из спальни и из кабинета — и никогда больше туда не входил. Может быть, потом, когда я буду обременен государственными делами настолько, что мне не хватит дня на чтение приказов, писем, донесений и что еще там я должен читать? — может быть, тогда мне и правда придется там засиживаться допоздна.

С другой стороны, конечно, я проверю ее слова. Глупо было бы не проверить. Проверю и посмеюсь. Может быть, она хотела привлечь к себе внимание? Стать моей фавориткой, или как правильно называются женщины при дворе? Завоевать мое доверие? Проверить, слушается ли ее Дымок? Задержать меня, чтобы я вернулся в замок позже обычного?

Девушка казалась мне смутно знакомой. Наверное, я встречал ее в замке. Скорее всего, встречал. Но я привык не замечать женщин, если только они не были членами моей семьи. В замке всегда было слишком много людей, для меня — слишком много. Я с трудом понимал, зачем их столько и чем они все занимаются, но управляющий сказал, что это — не мое дело, а его. И если мне они мешают, то он запретит им попадаться мне на глаза.