Цветок моего сердца. Древний Египет, эпоха Рамсеса II (СИ) - Страница 204

Она немного подремала днем в каюте, и когда сошла на берег, во второй половине дня, чувствовала в себе достаточно сил, чтобы немедленно начать действовать.

Меритамон уселась в предоставленные ей носилки, и с собою посадила свою служанку. Конечно, этому могли удивиться – но не слишком. Мало ли, какие причуды могут быть у женщины?

- То, будь осторожна, не выдай меня, - прошептала она.

- Я буду верна тебе до конца, - ответила служанка. – Я люблю тебя, госпожа, как любила госпожу Ка-Нейт.

- Только поэтому? – с грустной улыбкой спросила Меритамон. – Моя матушка была святая… не то, что я.

То мотнула головой.

- Ты другая, но ты достойна такой же любви, госпожа, - убежденным шепотом ответила она и в подтверждение своих слов поцеловала ей руку, капнув слезами.

- Ты стольким пожертвовала ради господина! – сказала она. – У тебя сердце твоей матери, а твердость твоего отца. Я горда тем, что служу тебе.

- Спасибо, - растроганно ответила Меритамон.

Она прикрыла глаза.

- Право, То, ты преувеличиваешь, - пробормотала она, хотя это были совсем неподобающие госпоже слова. – Я вовсе не так хороша, как ты говоришь…

Она вышла из носилок, изумленно обозревая родной дом и сад. Неужели это свершилось? Неужели она это сделала – сумела попасть домой?..

Меритамон радостно засмеялась, но тут же ее смех оборвался.

Она ничего не знала о том, покинул ли этот дом ее муж. Наверняка нет! Конечно, ведь он считается хозяином, хотя его развели с Меритамон!..

А второй пророк Амона тоже непрост… да и нельзя его винить в том, что он соблюдает свой интерес: у них дома тесно и небогато, и две дочери-невесты. Конечно, Менкауптах сейчас здесь. Да это и хорошо – дом не заброшен.

- Госпожа!

К ней уже спешил слуга, кланяясь на бегу так низко, как мог; подоспев к ней, он пал ниц. Меритамон никогда раньше не оказывали такого почтения. И сейчас кланялись не ей – а фараону, которого она здесь представляла.

- Господин дома? – спросила она. – Господин Менкауптах?

Слуга несколько смутился.

- Да, госпожа, господин дома…

Конечно, он вспомнил в этот миг, что Меритамон теперь принадлежит фараону. Ничего. Она пойдет и встряхнет Менкауптаха… пусть хотя бы испугается настолько, чтобы потом не помешать ее планам.

Меритамон решительно направилась на поиски мужа; за нею, не отставая, следовал стражник фараона. То тоже не отставала, готовая поддержать хозяйку во всем.

Менкауптах обнаружился внизу в столовой – он обрюзг и оброс, не только голова, но даже лицо. Ее бывший муж сидел и пил в одиночестве; Меритамон хмыкнула. Ничего, сейчас мигом протрезвеет.

- Менкауптах? – громко сказала она, входя в зал. – Менкауптах!

Он поднял голову, покачиваясь; Меритамон никогда еще не видела, чтобы он напивался до такого состояния.

Так вот как он “горюет” по мне, с отвращением подумала молодая женщина. Интересно, в который раз он уже напивается?

- Менкауптах! – крикнула она; но муж уже осознал, кто перед ним. С ужасом в пьяном взгляде он поднялся из-за стола и, шагнув к ней, неловко рухнул перед Меритамон на колени. Она отступила, чтобы он не коснулся ее.

- Ты узнаешь меня? – спросила она, думая о том, что из-за поведения мужа разговор с его отцом, возможно, придется еще отложить.

А у нее так мало времени!

- Узнаю, Меритамон… госпожа, - почтительно и испуганно ответил Менкауптах, не вставая с колен. Его тон ненамного изменился в сравнении с прежними днями.

- Ты можешь сейчас говорить? – спросила она. – Или тебе нужно окунуть голову в воду? У меня к тебе неотложное дело!

Менкауптах вскочил с колен и, на заплетающихся ногах подбежав к столу, схватил оттуда кувшин с водой и вылил его себе на голову. Несколько раз встряхнулся, потом сел; потом опять упал на колени, готовясь внимать ей с подобострастием.

- Сядь, - приказала Меритамон.

Он сел, а она села на табурет напротив.

Госпожа обернулась к своему стражнику, почти нависавшему над ее плечом, и сказала:

- Выйди, подожди за дверью!

Он недовольно взглянул на нее, потом посмотрел на ее мужа. Потом снова на нее.

Меритамон хлопнула себя по колену.

- Ах, что за глупости! Что может сделать этот человек, когда ты будешь стоять за дверью! Выйди!

Стражник неохотно повернулся и вышел. Он остановился за дверью так, что скрылся только наполовину, продолжая наблюдать за наложницей фараона и ее бывшим мужем.

- Менкауптах, мне требуется увидеться с твоим отцом, - шепотом сказала Меритамон. – Ты понимаешь? Где он?

- В храме… В храме, - заикнувшись, повторил Менкауптах. – Где же еще он может быть?

- А ты почему здесь? – спросила Меритамон, нахмурившись. – Кто тебя отпустил?

Менкауптах молчал.

- Мне без тебя плохо, - наконец тихо сказал он, осмелившись взглянуть на нее при этих словах и тут же опустив глаза снова. Меритамон не стало его жалко.

- Тебя отрешат от сана за такое поведение, - пригрозила она. – И это не твой дом! Я не желаю, чтобы здесь жил жрец, который так пренебрегает своим видом!

- Извини, - робко попросил Менкауптах.

Она вздохнула и встала.

- Иди побрейся и вымойся, - приказала Меритамон. – Потом пойдешь со мной в Опет Амона, к отцу.

Менкауптах испугался, конечно, но ослушаться не посмел. А она уже досадовала на себя – зачем берет его с собой? Но отказывать вдруг ей показалось опасно и неудобно; а если не вполне трезвый Менкауптах обидится и разбушуется, а потом ее обвинят в каком-нибудь непотребстве? Ведь она принадлежит фараону, нельзя ни на миг забывать об этом!..

Муж явился к ней свежевыбритый и с выражением преданности в глазах. Его слегка покачивало, и Меритамон нахмурилась.

- Подай для господина носилки, - приказала она появившемуся рядом Иб-Веру. – Мы отправляемся в храм.

Она вышла, не дожидаясь мужа. Его и так отнесут следом за ней.

По дороге в Опет Амона Меритамон пыталась подобрать слова, которыми заговорит с отцом Менкауптаха, но слова всякий раз рассыпались, как бусы в неловких руках. Она слишком волновалась. И какое, в самом деле, значение имеет то, что она скажет? Самое главное второй пророк Амона уже услышал – и теперь от нее не зависит, что он предпримет. Или предпринял. Конечно, Менкауптах обо всем этом ровным счетом ничего не знает…

Когда они прибыли в храм, Меритамон так растравила себя, что даже боялась покинуть носилки. Ей казалось, что от каждого ее движения здесь зависит ее судьба. Она слишком много боялась в последние дни – так, что для страха теперь не требовалось никакого повода.

Меритамон заставила себя не думать ни о чем и отправилась на поиски старого жреца. Она раздумывала, что теперь отослать стражу будет намного трудней – ведь ее охранники могут заподозрить какой-то заговор жрецов против его величества…

Что ж, они будут правы.

Может, сослаться на то, что это священное место и посторонним быть здесь запрещено? Нет, это глупо. Ведь храм полон людьми всех занятий и даже иноземцами… Да стражники фараона и не послушают…

Она увидела наконец того, кого искала, и все прочие мысли вылетели у Меритамон из головы.

***

- Госпожа? – спросил жрец, не показывая страха или волнения. Он смотрел только на нее, несмотря на то, что за ее спиной маячил его сын.

Меритамон низко поклонилась, и старик поклонился в ответ.

Они посмотрели друг другу в глаза, а потом он сказал:

- Госпожа, ты, должно быть, пришла узнать тайну, открыть которую тебе обещал твой великий отец.

Меритамон улыбнулась его находчивости.

- Да, - сказала она.

- Для этого самое время, - ответил второй пророк Амона. Он взглянул на ее стражу.

- Госпожа Меритамон должна пройти со мной одна, - сказал он. – С ней может пройти только мой сын, поскольку он жрец Амона.

Меритамон ожидала сопротивления, и изумилась тому, что его не последовало.

Во дворце она уже и забыла, каким влиянием пользуются жрецы Амона!