Цветок моего сердца. Древний Египет, эпоха Рамсеса II (СИ) - Страница 183

- Когда это случилось? – спросил торжествующий Тотмес; в его голосе появились резкие, почти визгливые ноты, что, впрочем, нисколько не принизило верховного жреца – этот незаметный, немужественный с виду пожилой человек был очень силен.

Меритамон нахмурилась.

- Давно… Я в точности не припомню, великий ясновидец…

Она спохватилась, но было поздно.

- Значит, это произошло еще в бытность твоего брата здесь, - сказал Тотмес. Возражать было бессмысленно – Меритамон въехала в этот дом менее недели назад, и сказав “давно”, лишила себя последнего пути к отступлению.

Но она подумала, что Тотмес мог бы допросить слуг, и уж те наверняка не догадались бы или не пожелали солгать такой высокой особе – из почтительности и страха перед верховным жрецом. Разве могут маленькие люди не трепетать перед такими, как Тотмес?

Только такие, как Хепри…

- Наверное, именно тогда, - сказала Меритамон. – А разве это имеет значение?

Второй промах!

Тотмес улыбнулся.

- Имеет, и немалое, госпожа, - сказал он. – Есть ли свидетели у смерти Уну? Кто может сказать, какою смертью он умер?

Меритамон пошатнулась; она хотела бы, чтобы ее поддержала рука возлюбленного - но тот сам сейчас стоял над пропастью.

- Нет… - сказала она. – Уну был один, великий ясновидец. Его нашли уже мертвым.

Тотмес покивал, как будто поверил.

- Хорошо, - сказал он. – Я верю, что ты… не видела, как он скончался.

“Верит, что я не убивала врача, - подумала Меритамон. – Но уже почти уверился в том, что это сделал мой брат!..”

- А скажи, почему ты так долго не вступала в права владения этим домом, госпожа? – спросил вдруг Тотмес. – Верно ли мне сказали, что ты законная хозяйка этого прекрасного имения?

Меритамон попыталась улыбнуться, но только жалко скривила рот. Только бы Тотмес оставил ее! Только бы нашел другую жертву, пусть терзает Менкауптаха!..

Но Менкауптах – незавидная добыча.

- Мы договорились с братом, - убого солгала она. Тотмес даже сморщился от жалости, услышав эту выдумку.

- Вот как? Почему же ты нарушила этот договор и решила силой выдворить господина Аменемхета из дома?

Меритамон молчала – ей нечего было сказать.

Но тут помог Менкауптах.

- Моя жена ошибается, господин, мы были в ссоре с ее братом.

Меритамон прикрыла глаза. Она проклинала тот миг, когда отцу пришла в голову мысль сочетать ее браком с этим человеком.

- Ах, в ссоре? Отчего? – сладко приступил к Менкауптаху Тотмес. Кажется, он понял, что эта добыча более сочная, чем казалось вначале. – И не знаешь ли ты, почему господин Неб-Амон лишил наследства своего сына в пользу твоей супруги?

- Не знаю, господин, - сказал Менкауптах, который только тут сообразил, что непоправимо сглупил. А Меритамон сообразила, что Тотмес только что вывел их на чистую воду обманом – он не был до сих пор уверен, что Аменемхет лишен наследства, и заставил проговориться сначала одного, а потом второго из супругов…

- Так я не ошибся – господин Аменемхет был обделен отцом, - в притворной печали покачав головой, заключил верховный жрец. – Должна была быть очень серьезная причина к такому наказанию…

- Господин, а как же это нападение? – напомнила Меритамон. Хотела отвлечь Тотмеса, но сделала только хуже – великий ясновидец осмыслил и увязал вместе все, что было ему известно об Аменемхете, и теперь… теперь…

- Ах, это нападение, - сказал Тотмес. – Думаю, что ты ошиблась, госпожа, говоря, будто не имеешь врагов – только что я нашел одного… Господин Аменемхет мог возмутиться своей долей, не так ли?

- Он никогда не сделал бы мне зла!.. – воскликнула Меритамон, едва удерживаясь от слез и просьб.

- Ты не знаешь силы похоти, - заметил Тотмес.

Меритамон показалось, что он говорит не только о власти золота, а еще и о другой жажде… Конечно, о неравном браке ее брата, должно быть, уже знают не только в Уасете, а и в других городах.

- Я узнал все, что хотел, госпожа, благодарю тебя за гостеприимство, - сказал Тотмес, неспешно направляясь к дверям. Он как будто забыл, что явился сюда помочь ей; конечно, она не посмела бы удержать верховного жреца.

Тотмес вдруг остановился и обернулся к ней.

- Я позабочусь о том, чтобы тебе больше ничто не угрожало, госпожа.

Меритамон смотрела в его темные внимательные глаза, в которых, казалось, готово было появиться сочувствие. Но рот жреца все еще хранил тонкую жестокую улыбку. Он узнал все, что хотел.

Аменемхет, подумала она. Дорогой!..

Меритамон чуть не бросилась на колени перед Тотмесом, но это означало бы лишить брата последней надежды на спасение. Может быть, Тотмес еще… изменит свое решение? Может, поймет, что нельзя осудить Аменемхета без доказательств?

Он теперь не возьмет Хепри под стражу, вдруг подумала Меритамон. Это уже не нужно ему! Он уже все знает!..

Брат или возлюбленный…

Тотмес удалялся, в сопровождении своих жрецов – трое судей в одеждах цвета непогрешимости.

Меритамон молчала.

Перед Тотмесом почтительно распахнули двери, и жрецы стали выходить. Вот он скрылся вместе с одним служителем из своей свиты; мгновение виднелась белая спина последнего жреца, а потом скрылась и она.

Меритамон молчала и не двигалась с места.

Менкауптах все еще стоял, не понимая, что такого произошло, как Меритамон метнулась мимо него, чуть не опрокинув мужа, будто большую глупую статую. Она побежала наверх, и до оставшихся внизу донеслись ее рыдания. Хепри опомнился и кинулся следом за нею – и этот крайне неприличный поступок почти не обратил на себя внимания. Впрочем, Менкауптах ни о чем не догадался даже сейчас.

- Госпожа, рано отчаиваться, - уговаривал ее Хепри; но ужас в его глазах действовал на Меритамон куда сильнее слов.

- Рано! Ты подумай, что моего брата казнят!.. – слезливо и злобно бросила она.

Она замолчала, понимая, что теперь проговорилась своему любовнику. До сих пор речь шла только о преступлениях Тамит.

- За что? – спросил Хепри. – Что сделал Аменемхет?

Меритамон отвернулась.

- Он убил врача? Так? А почему? – спрашивал Хепри, догадываясь, докапываясь… Он обошел госпожу, чтобы заглянуть ей в лицо, но вместо лица увидел только пробор на гладко расчесанных надвое волосах.

- Аменемхет убил своего отца, - прошептал Хепри.

Вместо ответа послышались рыдания.

- О мой любимый друг, - прошептал Хепри и упал на колени. – О Аменемхет, я не знал юноши лучше тебя…

- Это все моя мать, - с необычайной для таких слов злобой вдруг сказал он. – Что за женщина меня породила! Это не женщина!..

“Ты прав”, - подумала Меритамон.

Но из-за этой женщины гибнет ее брат.

Может быть, еще можно что-нибудь сделать? Помочь Аменемхету бежать? Но куда?..

Страна заперта с четырех концов – песками и морем; никакому сыну Та Кемет, поднявшемуся против закона, не убежать отсюда. Аменемхет не найдет себе так скоро пособников, которые помогли бы ему покинуть страну; у него нет даже нескольких дней… И Меритамон не может… не может…

Простить?

Она попросит о помиловании – но насколько искренни будут ее мольбы? Они отскочат от ушей Тотмеса, как и следует таким мольбам; оба, и старый жрец, и Меритамон, будут внутренне согласны в том, что Аменемхет наказан заслуженно…

- Госпожа, нужно просить о помиловании, - вдруг сказал Хепри.

Меритамон уставилась на него. Кого просить? Просить Тотмеса - все равно что просить учуявшего кровь тигра.

- Кого, Хепри? – спросила она.

- Его величество, жизнь, здоровье, силу, - твердо ответил юноша.

***

Аменемхета взяли этою же ночью. Его почти вырвали из объятий жены – но Тамит спаслась так же удивительно, как спасалась всю жизнь.

Женщина услышала шум за окном и первая выбежала навстречу незваным гостям; а поняв, что это стражники, кинулась задворками прочь. Ее не ловили, потому что главным было не дать уйти Аменемхету; а когда молодого человека схватили и вывели во двор, Тамит давно уже след простыл.