Цветные сны (СИ) - Страница 24
— Брен, я не… не хотел…
— Чего не хотел? — вопреки его убеждению, муж не стал молча слушать, вступил в диалог. — Разводиться?
— Нет, Брен, — Джастин повёл головой, — я… Блять, не хотел тебе изменять. Не собирался. Вообще. Поверь мне.
— О да, я верю, — скептически отозвался Картер, откидываясь на спинку стула и скрещивая руки. — Тебя принудили. Этот жлоб из Торонто тебя принудил. Давай отправимся в полицию…
— Зачем ты так, Брен? — не выдержав, закричал Тейлор, ему стало горько. — Я тебе не вру. Я согласился работать в «Киннетике» только после обещания, что Брайан не будет ко мне приставать.
— А он приставал?
— Нет же! Говорю же, он сначала вообще меня игнорировал, будто мы не знакомы. Он не приставал!
— Но ты не исключал такую возможность? Иначе, зачем было заключать этот договор.
Джастин взметнулся, зверея от проницательности и упрямой настойчивости мужа, сделал круг по кухне, остановился, опираясь руками о мойку, размещенную напротив окна.
— Брендон… Брайан всегда трахал всё, что движется, — попытался объяснить он.
— А теперь попался ты? Джас, ты что — муха в паутине?
— Я не понимаю тебя, — тихо ответил дизайнер, хотя всё отлично понимал и даже был согласен с его логикой.
— Джастин, милый, — Картер встал, повернул его к себе за плечи, сверху вниз заглянул в глаза. — Джастин, давай забудем это? Я прощу, не буду винить, напоминать. Ты найдёшь другую работу или будешь дома сидеть, рисовать. Успокоимся, как будто ничего и не произошло.
Блондин не отводил взгляда, надо было решать — синица в руках или журавль в небе. Он мысленно проводил ассоциации с первым – дом, семья, стабильность, защищенность, понимание, умиротворение. И со вторым — непостоянность, отстраненность, ненадёжность, проблемы. И всё же на второй чаще весов лежала любовь, а на первой только иллюзия.
Морально сложно долго трудиться над картиной, а потом кидать её в печь.
Джастин ненавидел себя в сию минуту за нерешительность, за колебания в выборе. Блять, вот если б можно было их совместить — Брайана и Брендона. Лучше уйти, не достаться никому, исчезнуть, найти третьего с совершенно отличной внешностью — рыжего толстого ирландца, похожего больше на бочонок, чем на главного питтсбургского гея.
Джас моргнул, увернулся из полуобьятий и уставился в неоновую ночь за окном.
— Я подумаю. Брен, дай мне время и… прости.
Картер понурил голову, наклонился, поднял оброненную вилку, попробовал мельхеор на прочность.
— Ты всегда любил его, да?
— Брен… Мы уже говорили на эту тему, вчера. Я вас не смешиваю, я люблю тебя совсем по-другому.
Супруг кивнул, кинул вилку на стол, посмотрел на Джаса.
— В том-то и беда — по-другому. Ладно, милый, бери время. Сколько влезет.
Солнышку стало не по себе: нет, совсем не так он хотел закончить этот разговор, без причинения боли Брендону. Хотя, думать так было наивно, а сделать нереально.
— Я запутался, — он поймал покидающего кухню мужа за руку. — Мне надо разобраться в себе.
— Разбирайся, — Картер вдруг заключил его в объятия. — Разбирайся, я подожду. Я не хочу тебя терять. Я люблю тебя.
Джастину нечего было на это ответить. Он погладил мужа по спине, благодарно, успокаивающе, как друга.
Потом постелил себе на диване.
Утром он проснулся с ощущением приближения к исполнению мечты. Ночью сон не шел, а если дремал, то ему снились кошмары. И всё же пробуждение по звонку будильника было радостным — ехать за двести миль на работу, где его ждёт любимый мужчина, совсем не в тягость.
Немного огорчило отсутствие дома Брендона. Джастин не слышал, как муж уходил, для него было ещё слишком рано.
Вспыхнувшую вину пришлось придушить на корню, напомнить себе, что честен, что действительно подумает, ещё раз взвесит и только тогда примет решение. Солнышко не строил иллюзий, что правильности Брайана хватит надолго. Тогда проблема отпадёт сама собой. Нет, он этого не хотел. И в любом случае, уже не сможет спокойно жить с Брендоном.
Джастин спешно собрался и двинулся в путь. Окрылённость немного подрастаяла.
Сначала он хотел набрать Кинни и пожелать ему доброго утра, но потом позвонил матери.
— Что-то случилось, дорогой? — где-то в далёкой Америке Дженнифер была обеспокоена ранним звонком. На заднем фоне слышался заспанный голос Такера.
— Нет, — уверил Джас, запнулся, обгоняя плетущийся впереди минивэн. — То есть… да. Мам, — Брайан. Мы с ним…
Он замолчал, стесняясь озвучивать свою интимную жизнь.
— У вас опять близкие отношения? — тактично догадалась Дженнифер.
— Да, — подтвердил сын. — Так получилось.
Мама вздохнула, переваривая новость, которая, несомненно, не была для нее неожиданностью. Она отлично знала своего старшего.
— А ты хорошо подумал? Ты женат, милый.
— Ни о чем я, наверно, не думал, — нехотя признался Джастин. – Мам, я… я когда увидел Брайана…
Рассказывать, выворачивать душу наизнанку было трудно, очень. Блондин опять запнулся. Дорога стелилась ровною лентою, мимо мелькали желтые полуоблетевшие рощи, так и просившиеся кистью на полотно. Денёк разгорался тихий, чудесный. И выговориться требовалось — поделиться радостью, разделить ответственность за поступок.
— Ты всегда любил его, Солнышко, — участливо отозвалась мама, облегчая ему задачу. — С самой школы. И Брендон тебе не смог заменить его.
— Да, — Тейлор грустно улыбнулся. Конечно же, мать он своей свадьбой не провёл, она отчетливо видела схожесть двух бойфрендов. Но заговорила об этом впервые. Джас был благодарен ей за многолетнее притворство, будто ничего удивительного не замечала, за доброе отношение к его мужу.
— Милый, ты всё-таки не спеши принимать окончательное решение. Ты же помнишь, каким был Брайан? Из-за чего вы с ним расстались?
— Помню. Брайан изменился. Как мне кажется. Он любит меня. Все годы любил.
— Верить словам… — она не отговаривала — рассуждала.
— Я не верю. Я чувствую, вижу по нему.
Дженнифер снова вздохнула, ей что-то сказал Такер.
— Ещё рано судить, милый. Несколько дней ничего абсолютно не значат. А Брендон тебе замечательная пара.