Цвет пустыни - Страница 2

***

Прошло несколько дней, и я потихоньку начал возвращаться в привычное течение размеренно протекающей жизни. Сейчас весна, и порой в городе дуют прохладные ветра, а небо заволакивают тучи. Люблю такое время, когда в воздухе ощущается свежесть и свобода. Обманчивая для жителей пустыни, но свобода. И сегодня к нам в гости пришли Темари и Канкуро. Теперь они почти не бывают у меня дома из-за Гаары. Не представляю, что им наговорил про младшего сына Казекаге, да лучше мне и не знать.

Оба ребенка боятся мальчика, я вижу тщательно скрываемый страх в их глазах, но, однако мне нравится, что, несмотря на слова отца, ребята имеют свое мнение. Темари, например, очень даже волнуется за рыжеволосого братишку и хочет с ним общаться. Ей девять лет, но она уже девочка рассудительная и серьезная. Ранняя смерть матери вынудила ее быстро повзрослеть. Темари унаследовала не только внешние черты Каруры, но и ее добрый характер и большое сердце; только она тщательно пытается замаскировать свою мягкость за напускными суровостью и безразличием. В мире шиноби нет места сентиментальности. Ниндзя Страны Ветра должны быть сильными, а они, как дети Казекаге, лучше и талантливее всех остальных. На долю этих ребятишек выпала незавидная участь, и мне искренне жаль племянников. При всякой возможности я стараюсь скрасить их дни, наполненные изматывающими тренировками и тяжелыми занятиями.

Канкуро, только открыв двери, оглянулся в поисках Гаары и, не увидев оного, бросился ко мне обниматься:

– Дядя Яшамару!

Мальчик тянется к моей скромной персоне, и я очень этому рад: есть возможность сгладить острые углы воспитания Казекаге.

– Как ваши дела? Как успехи в академии? Всем довольны?

– У меня лучше всех получается управление чакрой! Вот увидишь, я стану самым великим кукловодом! Яшамару, ты поможешь сделать мне новую куклу? Моя сломалась, а я что-то никак не могу разобраться с устройством внутренних ножей.

– Конечно, помогу.

Темари прислонила к стене веер и села на диван. Ее оружие меня всегда поражало, как она его таскает, тяжелый же? Но ей нравится, она бывает, часами просиживает, начищая веер. Ну что ж, как говорится, чем бы дитя ни тешилось…

– А может, хотите нарисовать что-нибудь для вашего отца? У меня есть очень красивые новые краски. Канкуро, тебе точно эти цвета придутся по душе. Только прошу, ограничься в этот раз исключительно своим лицом, а не всей комнатой вокруг.

– Не хочу ему ничего рисовать, – подала голос Темари. – Он Казекаге, а не отец, и ему плевать на эти глупости.

Я знаю, что Темари восхищается Казекаге как правителем, но как отца она его вряд ли когда-то полюбит. Все, что я сам испытываю к человеку, отнявшему детство у этих ребят – ненависть. Глубокую, неумолимую ненависть, но все же, какие бы эмоции ни вызывал у меня их отец, он по-прежнему остается Казекаге, главой Деревни Скрытого Песка.

– Яшамару, научи меня готовить лекарственные мази и опознавать травы, облегчающие боль. Я считаю, в каждой команде должен быть ирьенин или ниндзя, хотя бы частично владеющий элементарным знаниями медицины.

– Тогда мы оставим Канкуро развлекаться с краской, а я покажу тебе несколько простых, но необходимых трав.

Племянник, уже добравшийся до баночек с яркой маслянистой жидкостью, согласно закивал, показывая, что ему все равно, чем мы занимаемся, лишь бы его не трогали.

Я показал Темари самые основные травы, которые в обилии продаются во всех лавках как нашей, так и других стран. Девочка внимательно слушала, кивая моим словам. Из нее вышел бы неплохой ирьенин, но Казекаге даже слушать не захочет.

– А это, что такое? – она указала на маленькую шкатулку, стоящую в отдалении от остальных баночек и контейнеров.

– Это, Темари, Проклятая трава – один из сильнейших ядов.

– А зачем тебе яд, дядя, ты ведь ниндзя-медик?

– Смерть и жизнь две часть одного целого, и одно не может существовать без другого. Ирьенины умеют как исцелять своими знаниями, так ими и убивать. Никогда не достичь совершенства во врачевании, отрицая такую часть нашего мира как смерть.

Когда день близился к вечеру, мы покинули кладовую, которая, по сути, является моим кабинетом, где я готовлю все свои лекарства. Темари я дал некоторые свои заметки и записи, повелев держать это в секрете от отца, иначе Казекаге мигом пресечет весь ее интерес и тягу к медицине. Канкуро ждал нас размалеванный от ушей до пят, но я порадовался, что этим дело и ограничилось, а мой дом сохранил свою прежнюю грязно-желтую цветовую гамму. Собрав вещи детей и презентовав Канкуро столь понравившуюся ему краску, решил проводить племянников до их дома.

Гаара сегодня так и не захотел выйти, повидаться с братом и сестрой. Нужно попытаться сплотить их, ведь они семья. Единственные близкие друг другу люди.

Вот за Канкуро и Темари закрылась дверь, и я побрел обратно в сторону дома, решив сегодня сделать круг и пройти за деревней, избегая всей толкотни и шума. Скоро наступит лето, а с ним невероятная жара и сухость. Хотя сейчас только середина апреля, и, кажется, что до лета еще больше месяца, но это время будет тянуться очень долго. Порой у меня даже возникают мысли, что оно специально издевается надо мной.

Город остался позади, но мне не хотелось останавливаться, и я углубился дальше в барханы и каменные насыпи, которые иногда встречаются вокруг Деревни. Свернув за очередной холм, замер от неожиданности, чуть споткнувшись: около одного из небольших валунов, прислонившись к нему спиной, сидела та самая девушка, встреченная мною несколько дней назад. Вокруг нее собралось несколько пустынных козочек, которые в большом количестве обитают в этих краях и размером едва ли превышают кошку. Девушка негромко хихикала, гладя черно-белого детеныша по только начавшим формироваться рожкам.

Я очень хочу подойти к ней, но даже малейшего представления не имею, что сказать. Да и какой смысл? Вздохнув, уже собрался развернуться и уйти, как заметил странное движение наверху валунов. Кто-то крался.

Дыхание перехватило: теневой ягуар. Они обитают в пустынях и основной их добычей являются козочки, некоторые из которых ныне столпились около незнакомки. Теневые ягуары небольшие, но быстрые и пластичные, покрытые короткой и жесткой черной шерстью с алыми подпалинами, из-за чего в темноте их бывает совсем не видно, а на валунах и скалах они становятся совсем незаметными.

Пустынные козочки… Ну или путники.

В груди неприятно заныло. Оружие с собой не взял, а местность вокруг не изобилует палками или камнями, но если не поспешу, то могу стать свидетелем гибели человека, так заинтересовавшего меня. Прикинув в уме, что у меня есть с собой, вспомнил про мазь, обещанную занести торговцу, и быстро извлек ее из рюкзака. По специальности шиноби я кукловод, так что промазать не боюсь. Размахнувшись, кинул свой импровизированный сюрикен, и небольшая, но увесистая баночка угодила ягуару в бок. Незадавшийся охотник взвыл и с шипением скрылся за песчаными холмами, взметая столбы пыли за собой, а девушка вскочила на ноги, смотря в след убегающему животному.

– Все в порядке? – подбежал к ней и, встретившись взглядом, резко выдохнул: глаза, показавшиеся мне серыми, вблизи оказались совсем светлыми, серо-зеленого оттенка и с множеством золотистых точек-вкраплений по границе радужки.

– Спасибо, – девушка легко поклонилась, улыбнувшись мягкой и безмятежной улыбкой. – Я не слышала его приближения.

– На то он и теневой ягуар, – хихикнул, почесав затылок. Никогда не думал, что шиноби моего ранга будет чувствовать себя таким идиотом.

– Теневой ягуар? Интересно, я никогда таких не встречала.

– Не встречала? Так ты не из Деревни Песка?

– Нет, – она покачала головой. – Я совсем недавно приехала сюда.

– Что ж, добро пожаловать, – глуповато, как мне показалось, улыбнулся, но взять себя в руки пока не получалось. – Яшамару.

– Эверинг, – она протянула руку. – Но лучше просто Эва. Мне так привычней.