Cor ardens - Страница 17

Люблю тебя, любовью требуя;

И верой требую, любя!

Клялся и поручился небу я

За нерожденного тебя.

Дерзай предаться жалам жизненным

Нам соприродного огня,

Не мня заклятьем укоризненным

Заклясть представшего меня.

Пророк, воздвиг рукой торжественной

Я на скалу скупую жезл.

Твой древний лик, твой лик божественный

Не я ль родил из мощных чресл?

Прозри моею огневицею

На перепутье трех дорог,

Где ты низвергся с колесницею

В юдоль, себя забывший бог,

Где путник, встретивший родителя,

Ты не узнал его венца

И - небожитель небожителя -

Отцеубийца, сверг отца.

На ложе всшедший с Иокастою,

Эдип, заложник темных лон,

Покорствуй мне, кто, дивно властвуя,

Твой пленный расторгает сон!

И с вами, кущи дремные,

   Туманные луга,-

Вы, темные, поемные,

   Парные берега,-

Я слит ночной любовию,

   Истомой ветерка,

Как будто дымной кровию

   Моей бежит река!

И, рея огнесклонами

   Мерцающих быстрин,

Я - звездный сев над лонами

   Желающих низин!

И, пьян дремой бессонною,

   Как будто стал я сам

Женою темнолонною,

   Отверстой небесам.

Я башню безумную зижду

Высоко над мороком жизни,

Где трем нам представится вновь,

Что в древней светилось отчизне,

Где нами прославится трижды

В единственных гимнах любовь.

Ты, жен осмугливший ланиты,

Ты, выжавший рдяные грозды

На жизненность девственных уст,-

Здесь конницей многоочитой

Ведешь сопряженные звезды

Узлами пылающих узд.

Бог-Эрос, дыханьем надмирным

По лирам промчись многострунным,

Дай ведать восторги вершин

Прильнувшим к воскрыльям эфирным

И сплавь огнежалым перуном

Три жертвы в алтарь триедин!

Взгрустит кумиротворец-гений

Все глину мять да мрамор сечь -

И в облик лучших воплощений

Возмнит свой замысел облечь.

И человека он возжаждет,

И будет плоть боготворить,

И страстным голодом восстраждет…

Но должен, алчущий, дарить,-

До истощенья расточая,

До изможденья возлюбя,

Себя в едином величая,

В едином отразив себя.

Одной души в живую сагу

Замкнет огонь своей мечты -

И рухнет в зеркальную влагу

Подмытой башней с высоты,

Млея в сумеречной лени, бледный день

Миру томный свет оставил, отнял тень.

И зачем-то загорались огоньки;

И текли куда-то искорки реки.

И текли навстречу люди мне, текли…

Я вблизи тебя искал,ловил вдали.

Вспоминал; ты в околдованном саду…

Но твой облик был со мной, в моем бреду.

Но твой голос мне звенел - манил, звеня…

Люди встречные глядели на меня.

И не знал я: потерял иль раздарил?

Словно клад свой в мире светлом растворил,-

Растворил свою жемчужину любви…

На меня посмейтесь, дальние мои!

Нищ и светел, прохожу я и пою -

Отдаю вам светлость щедрую мою.

Лучами стрел Эрот меня пронзил,

Влача на казнь, как связня Севастьяна;

И, расточа горючий сноп колчана,

С другим снопом примчаться угрозил.

Так вещий сон мой жребий отразил

В зеркальности нелживого обмана…

И стал я весь - одна живая рана;

И каждый луч мне в сердце водрузил

Росток огня и корнем врос тягучим;

И я расцвел - золотоцвет мечей -

Одним из солнц; и багрецом текучим

К ногам стекла волна моих ключей…

Ты погребла в пурпурном море тело,

И роза дня в струистой урне тлела.

Сон развернул огнеязычный свиток:

Сплетясь, кружим - из ярых солнц одно -

Я сам и та, чью жизнь с моей давно

Плавильщик душ в единый сплавил слиток.

И, мчась, лучим палящих сил избыток;

И дальнее расторг Эрот звено,-

И притяженной было суждено

Звезде лететь в горнило страстных пыток.

Но вихрь огня тончайших струй венцом

Она, в эфире тая, обласкала,

Венчала нас Сатурновым кольцом.

И страсть трех душ томилась и кричала,-

И сопряженных так, лицо с лицом,

Метель миров, свивая, разлучала.

Во сне предстал мне наг и смугл Эрот,

Как знойного пловец Архипелага.

С ночных кудрей текла на плечи влага;

Вздымались перси; в пене бледный рот…

«Тебе слугой была моя отвага,

Тебе,- шепнул он,- дар моих щедрот:

В индийский я нырнул водоворот,

Утешного тебе искатель блага».

И, сеткой препоясан, вынул он

Жемчужину таинственного блеска.

И в руку мне она скатилась веско…

И схвачен в вир, и бурей унесен,

Как Паоло, с твоим, моя Франческа,

Я свил свой вихрь… Кто свеял с вежд мой сон?

Таинственная светится рука

В девических твоих и вещих грезах,

Где птицы солнца на янтарных лозах

Пьют гроздий сок, примчась издалека,-

И тени белых конниц - облака -

Томят лазурь в неразрешенных грозах,

И пчелы полдня зыблются на розах

Тобой недоплетенного венка…

И в сонной мгле, что шепчет безглагольно,

Единственная светится рука

И держит сердце радостно и больно.

И ждет, и верит светлая тоска;

И бьется сердце сладко-подневольно,

Как сжатая теснинами река.

Ты в грезе сонной изъясняла мне

Речь мудрых птиц, что с пеньем отлетели

За гроздьем в пищу нам; мы ж на постели

Торжественной их ждали в вещем сне.

Воздушных тел в божественной метели

Так мы скитались, вверя дух волне

Бесплотных встреч,- и в легкой их стране

Нас сочетал Эрот, как мы хотели.

Зане единый предызбрали мы

Для светлого свиданья миг разлуки:

И в час урочный из священной тьмы