Control your emotions (СИ) - Страница 67

- Гарри, я уже говорила – я не брошу тебя.

- Я обещаю: я расскажу всё, как только мы уберемся из этого дома, – сказал он, подняв рюкзак с пола.

- Но куда нам трансгрессировать?

- Я думал над этим все время, пока ты была со Снеггом. Но проблема в том, что за свою жизнь я повидал не так много мест, и на моей памяти нет практически ни одного безопасного места…

- Я знаю одно безопасное место, – заверила его Гермиона.

- И что это?

- Один лес. Я часто бывала там с… родителями, – она сглотнула подступивший к горлу ком.

- Хорошо, – Гарри пожал плечами и протянул ей руку. – Готова?

- Ты взял всё, что может нам понадобиться?

- Да, – раздраженно ответил Гарри и спросил снова: – Готова?

- Готова, – Гермиона сжала пальцами его ладонь и сосредоточилась на мысли о лесе.

====== Глава 23 ======

Гермиона и Гарри нашли вдвоем оставшиеся крестражи и уничтожили их. Драко, обязанный защищать себя и свою семью, остался на службе Темного Лорда до самой битвы в Хогвартсе.

Гермиона спустилась в Большой Зал, вернее, то, что от него осталось. Она прошлась взглядом по залу: на восстановление с помощью магии ушло бы от силы дня два. Столы факультетов стояли в хаотическом порядке, и никто не обращал внимания на это – ученики сидели рядом с учителями, призраки и кентавры, домовые эльфы топтались в одном углу, всё никак не могли устроиться. В одно из разбитых окон просунул голову Грохх, и ученики со смехом бросали ему в рот еду. Гермиона увидела через четыре стола от себя Джинни, Перси и миссис Уизли. Мистер Уизли, Чарли и Джордж в это время как раз прошли мимо Гермионы; она обернулась и увидела, как они направились в комнату, куда перенесли всех погибших во время сражения. Мистер Уизли, перед тем, как повернуть за угол, глянул на Гермиону и натянуто улыбнулся. Гермиона знала и прекрасно понимала, что сейчас творится с родителями её погибшего друга, но она находилась в полнейшем замешательстве. И Рон, и Фред погибли, миссис Уизли сейчас наверняка не захочет даже и близко видеть Гермиону. Ведь если она сама корит себя за смерть Рона, то и миссис Уизли подавно будет винить её.

Гермиона прошла вперед, протискиваясь между радостно вопящими и обнимающимися пуффендуйцами и гриффиндорцами. Все спешили поделиться своими радостными мыслями по поводу окончания войны, имя Гарри упоминалось в их речах практически наравне с именем великого Мерлина, все восхваляли друг друга и смаковали каждое слово о счастливом будущем.

Волшебница вскрикнула от внезапного оглушительного грохота: что-то массивное пролетело у неё над головой и приземлилось с диким шумом в пустом углу зала, подняв столб пыли. Домовики, кучкующиеся не так далеко от этой стены, откашлявшись, замахали кулачками и начали браниться на буйных учеников.

- Гермиона, – позвал её осипший мужской голос.

Гермиона обернулась и с улыбкой на лице приняла объятия бывшего егеря. От Драко пахло кровью, потом и пылью, собственно, как от каждого сражавшегося этой ночью. Гермиона обняла его за плечи и усмехнулась, приметив на лице наблюдающей за ними Полумны одобрение.

- Где Гарри? – спросил Драко, слегка отодвинувшись.

- Он очень устал, – со вздохом сказала Гермиона.

- Нет, конечно, я понимаю. Я именно это и хотел ему сказать, если бы увидел его, – закивал головой Малфой.

Гермиона посмотрела ему в глаза, и ей показалось, будто Драко стыдится чего-то. Она даже не спросила его ни о чем, а уже начала делать выводы, причем не самые радужные. Добрая половина Хогвартса знала и помнила о том, что Гермиона состояла с Малфоем в далеко не дружеских отношениях. Родители Драко были Пожирателями Смерти, и некоторые, даже несмотря на то, что Гермиона сражалась за свободу волшебного мира, всё равно видели в ней словно какого-то предателя.

- Мне нужно поговорить с миссис Уизли, – произнесла Гермиона.

- Ты в порядке? – Драко положил руку ей на плечо.

- Я справлюсь, – просипела в ответ Гермиона.

Драко глубоко вдохнул. За всю эту бессонную ночь его голову не покидала одна мысль. Эта мысль билась и билась в его голове, не давая покоя. Малфой надеялся, что когда всё закончится, он взглянет на вещи по-другому и люди станут видеть его в новом, хорошем, свете. Но ничего не изменилось. У каждого были свои заботы, свои дела, и до несчастной судьбы бывшего Пожирателя Смерти Драко Малфоя им не было дела, а если кто и обращал внимание, то смотрел лишь с презрением и осуждением. Пожалуй, надо бы к этому привыкнуть, да только Драко не хотел привыкать. Грейнджер сумела настолько изменить его принципы и характер, что ему самому захотелось стать лучше. И если раньше Драко было плевать на мнение других, то этим утром он понял, что всё это время был безоговорочно зависим от чужих слов.

Он вытер рукавом лоб, чтобы соленые капли пота не щипали глаза, и оглянулся назад. Мать и отец Драко сидели на скамье за когда-то столом Когтеврана, кажется. Рядом с ними в перепачканной и порванной изумрудного цвета пижаме суетился профессор Слизнорт и профессор Макгонагалл. Нарцисса и Люциус испуганно жались друг к другу, не расцепляя рук, и, глядя на них, Драко почему-то испытывал чувство благоговения и стыда одновременно.

- Я думаю, нам надо поговорить, – повернувшись к Гермионе, сказал волшебник.

- О чем?

- О… нас, – дрогнувшим голосом сказал Драко.

Гермиона странно посмотрела на него и убрала руки с плеч, чуть отступив назад.

- А это никак не может подождать?

- Думаю, нет, – ответил Малфой.

- Драко, сейчас на самое подходящее время… – севшим голосом произнесла Гермиона.

Кажется, она начинала понимать, о чем пойдет речь, и совершенно не испытывала желания говорить об этом. В их идеальном объятии и взглядах виднелась крупная прореха, о которой, подумала Гермиона, Драко давно догадался. Но разве сейчас подходящее время всё рушить? Нет, она не собиралась расставаться со своим счастьем.

- Ничего не изменится черед день, неделю, месяц, – скептически начал Малфой, – ты прекрасно понимаешь. Понадобятся годы, чтобы всё улеглось, забылось, а газетные налетчики успокоились и неплохо заработали, собирая сведения о моей жизни и жизни моей семьи.

- Я знаю, Драко…

- Не хочу, чтобы ты пострадала. В моем мире не было и никогда, наверное, не будет такого понятия, – безжалостно продолжал Драко, – как понятие и прощение. Я не могу ничего с этим поделать.

- Мерлин, ты… Ты просто не в себе, – затараторила Гермиона. – Не смей, слышишь? Не пытайся даже разрушить всё, что мы так долго возводили вместе. Мы вместе, Драко, ты слышишь меня?

Драко взял Гермиону за руку и отвел в сторону. Он сел на одну из пустых скамей возле учительского помоста и посадил Гермиону напротив.

- Я хочу лишь уберечь тебя, – полушепотом заговорил он. – У нас было слишком мало времени, чтобы проанализировать всё это, но сегодняшней ночью, во время битвы, я понял, почему у нас всё было так неправильно.

- Понял что? – возмущенно вздохнула Гермиона.

- Наши жизни, Гермиона. Они разные настолько, что это принесет нам только вред.

- Мы прошли через весь этот ад, чтобы ты потом заявил, что мы слишком разные?!

- Нет же! О, Мерлин, Гермиона, ведь ты прекрасно меня поняла! – разозлился Драко. – Ты сама столько раз неосознанно указывала мне, давала знаки, но я был просто не в состоянии тогда их заметить. А сейчас я вижу нас со стороны, и то, что открывается передо мной… Я причинил тебе столько боли.

- Боли? Разве у нас была только боль?

- Хорошего было слишком мало, – он покачал головой. – Ты заслуживаешь лучшего, и я…

- Ты думаешь, что я не буду счастлива с тобой? – оборвала его Гермиона. – Когда я увидела, что ты жив, в доме у Снегга, ты даже представить себе не можешь, какое облегчение я испытала, Драко! Когда я рисковала жизнью ради тебя, когда мы с Гарри…

- И я очень сожалею об этом, – печально сказал Драко. – Если бы я только раньше увидел всё это. Моя семья, моя жизнь – это всё не для тебя. На тебя будут показывать пальцем, тебя будут травить и оскорблять, ты просто не понимаешь ещё…