Control your emotions (СИ) - Страница 17

- Я не позволю тебе.

Он подполз к ней, царапая ладони о битое стекло, и приподнял голову над полом. Она смеялась. Смех был сумасшедшим, безостановочным, нервным.

- Я вас всех ненавижу. Жить не хочу и не буду. Или что? Снова заставишь? – едкие, неосторожные слова. – Ненавижу. Давай, я лежу сейчас под тобой. Давай, снова изувечь меня и трахни. Гребаный Пожиратель. Это же входит в твои обязанности.

Она шипела, словно змея. Готовилась к нападению. Слова были ядом. Она разодрала до крови в нем все живое, всю его сущность, за что он цеплялся остатками совести. Девушка, беспомощная плачущая девушка сейчас лежит под ним и бросает в лицо эти удушающие фразы. Драко понял: она останется жить только из принципа, только чтобы навредить ему, сломать, пересилить. Отлично.

- Я тебе не всё о своих обязанностях рассказал, – наигранно огрызнулся Малфой.

Гермиона нервно усмехнулась. Она обхватила его шею одной рукой и склонила над собой.

- Так расскажи. У меня будет ещё один повод, – грубо процедила она прямо в чувственные губы.

Хотелось швырнуть ей в лицо кипу осколков. Чтобы она заплакала от боли. Чтобы снова мучилась. Её губы так близко. Но если поцелует, но разорвет ту тонкую нить ненавистной мести, зародившуюся в Гермионе.

- Останешься в живых, тогда расскажу, – ехидно промурчал он.

Гермиона ухмыльнулась. Как будто только и ждала этого. Вот сейчас он отвернется, а она запустит в него «авадой». Драко стало не по себе от таких мыслей. Он убрал от её лица руки и встал, помогая встать девушке. Гермиона, тихонько постанывая от боли, вцепилась в его локоть.

- Ну и зачем ты все здесь превратила в пригоршни пыли? – усмехнулся он, окидывая комнату взглядом.

На глаза попалась записка, оставленная на столе. Драко хотел было прочесть её, но девчонка опередила его. Она кинулась к этой записке с такой скоростью, словно открыла в ней секрет красоты тетушки Бетси. Ну, как-то так.

- Что за спешка, Грейнджер? – ехидно поинтересовался Малфой, когда Гермиона смяла записку в комок.

- Проваливай, – огрызнулась она.

- Покажи, что это, – потребовал Драко, протягивая руку.

- Про-ва-ли-вай, – выговорила Гермиона.

- А мы играем в «Повтор»? – ухмыльнулся парень. – Может, лучше в Сквирл* на раздевание?

- У тебя проблемы с памятью? Я тебя послала!

- А я попросил показать, что написано в этой записке, – равнодушно сказал Малфой. Привычный омерзительно-светский тон.

Она хотела возразить, но Драко схватил её за руку и выцепил клочок бумаги из ладоней.

- Так-так, и что тут у нас?

Он с садистскими заморочками принялся разбирать уже невнятные буквы на листке.

- Малфой!

- Погоди… «…Гарри, Рон, я буду скучать…»

- Отдай!

- А где же…да отстань ты!... А где же про меня?

В очередной раз Драко увернулся от пущенной в его голову подушки. Их разделяла кровать. Но Гермиона, в силу своей боли, не могла преодолеть это расстояние, а только спешно ходила вокруг, пока Малфой успешно бегал по постельному белью.

- Драко, отдай немедленно!

Он уже не замечал, когда эта гриффиндорка называла его по имени.

- О, нашел! – радостно завопил Малфой.

Парень додумался спрыгнуть с истерзанной кровати и прошмыгнул в ванную, сразу же заперевшись в ней.

- Малфой, ты придурок! – она без устали колотила дверь кулаками.

- Я цитирую, ты не против? – перекрикивая её визги, он начал читать: – «Драко, я… – сначала злорадствуя, но постепенно в его голосе послышалось утешение и боль, – ненавижу тебя… – много боли, – и люблю. Я прощаю тебя за все, и ты прости меня… – он перешел на шепот, – за то, что я не смогла понять тебя… – на глаза навернулись слезы. Вот почему она улыбалась, выпрыгивая из окна, – я хочу, чтобы ты знал… – только губы беззвучно шевелятся, перебирая на розовой коже слова, – я всегда…»

- Алохомора!

Драко, забывший обо всем на свете и облокотившийся спиной на массивную дверь, неожиданно рухнул, проваливая голову на бетонный пол, прямо у ног Гермионы Грейнджер. Она, ликуя, выхватила записку.

- Гермиона, подожди… – хрипло начал он.

- Ты все прочитал?

- Гермиона…

- Я задала вопрос. Отвечай.

- Только после того, как ты ответишь на мой, – сказал Драко, поднимаясь на ноги.

- И какой же?

Она выпрямила спину и посмотрела ему прямо в глаза. Её отчаяние навалилось какой-то несоразмерной бурей, и Малфой не мог справиться с этим. На щеках выступил пунцовый окрас.

- Ты, конечно, ненавидишь меня, готова покалечить была и до наших… – он осекся. – Я понимаю, что я не самый добрый, не самый красивый, не самый…

- Вопрос, – напомнила ему Гермиона.

- Ты правда любишь меня? – резко спросил он.

Господи, он был как ребенок! Путал слова, краснел, мысленно проклиная кого-то. Гермиона видела все в его глазах, которыми Малфой не хотел пересекаться с ней. Она не могла понять, что же сделала не так. Все было хорошо, спокойно. До того момента, пока он не изнасиловал её. Хотя нет, все было хорошо до того момента, пока она месяц назад не поднялась полюбоваться луной на Астрономическую башню. И все бы ничего, но теперь Гермиона не могла отделаться от омерзительного чувства липкого страха, боязни за то, что она может нелепо разрушить их маленький с Драко мирок.

- Да.

Безразлично, холодно, отстраненно. А ей так хотелось обнять его. Ребра, саднящие кожу изнутри, напоминали, что этого делать нельзя. Полупорванная записка, зажатая в руке, гласила о внезапной предстоящей нежности. Его глаза. Они были полны боли, просто переполнены ею. Как будто это он написал это глупое предсмертное послание. Идиотское письмо, нуждавшееся в сожжении. Чем и занялась Гермиона.

Она кинула клочок пергамента на пол и бесшумно выдохнула:

- Инсендио.

Драко исступленно смотрел на сгорающую бумагу. Казалось, сгорает часть его самого. Но Гермионе так отчаянно хотелось сделать ему больно, заставить его страдать. Получит то, что заслуживает. Она наблюдала за Малфоем краешком глаза. Когда записка догорела, он фыркнул и ушел, оставляя Гермиону наедине со своей злостью. Недолго думая, она запустила что-то в стену. Очевидно, что-то стеклянное, потому что оно развалилось на тысячи стеклянных кусочков.

- Сейчас придут мои и твои друзья, так что лучше приберись, – как бы вдогонку сказал Драко, просовывая голову в дверной проем.

Гермиона сердито вздохнула. Но, может, сейчас самое время забыть о Малфое и своих глупых проблемах? В конце концов, есть вещи поважнее. Гораздо масштабнее и ценнее в общем плане.

- Какие ещё друзья? – опомнилась она.

- Ну, мои и твои, – как ни в чем не бывало, ответил Драко. – Гарри и Рон.

С каких пор они стали друзьями?

- Мы договорились об этом ещё в материнской утробе, – насмехаясь, высказался Драко.

Подонок! Она ещё ничего не спросила, а он уже ответил! Как будто понимает её, чувствует… Этот засранец всегда был горазд на колкости, но сейчас Гермионе особенно бросалось в глаза его честолюбие, гордость, засраная любовью с грязнокровкой, и смех. Ухмылка, навсегда застывшая в этих серых глазах. Гермиона ненавидела его. И жаждала простить. За весь этот бред, случившийся накануне. Но мозг четко диктовал: нет. Да, можешь разговаривать с ним при друзьях, но не смей оставаться с ним наедине. В прошлый раз это закончилось путами вокруг запястий и болью в области промежности.

- Эй, есть тут кто-нибудь? – покрикивал голос за дверью и попутно барабанил в эту самую дверь кулаками.

- Рон, зачем так громко? – попытался успокоить его второй голос.

- Потому что они…

- Наверняка не услышат, – с улыбкой закончил за Рональда Малфой, распахивая двери.

Гермиона взмахнула палочкой, приводя комнату в порядок, и закрылась в ванной, чтобы поскорее придать лицу надлежащий вид. Потому что сейчас девушка больше походила на раздутого красного хомячка. Холодная вода успокоила кожу, возвращая лицу его природный оттенок.

- А где Гермиона? – отвлеченно спросил Гарри.