Цитадель огня. Мрак остаётся [Авт. сборник] - Страница 8

Перед ней стоял высокий мужчина — намного выше ее самой, а Джейс уже в двенадцать лет могла похвастаться своими пятью футами и двумя дюймами. Несмотря на жару, он кутался в длинное потрепанное шерстяное одеяние, которому самое место в каком-нибудь гробу. Рубашка незнакомца цвета старой слоновой кисти, казалось, была одного цвета с его желтыми зубами.

— Итак, — сказал могильщик, и на его изможденном лице появилась широкая улыбка. Скрипучий, словно проржавевшее железо, голос прозвучал как-то неестественно ласково. — Насколько я понимаю, вы представитель закона. — Он опирался на ручку лопаты большими, костлявыми руками.

Джейс открыла рот, чтобы ответить, но не смогла произнести ни слова, и молча кивнула. Что-то в этом человеке ей показалось необычным. Как правило, ей удавалось понять, что представляет собой ее собеседник, примерно секунд за пять, но сейчас она была в полном замешательстве.

Мужчина сдвинул широкополую черную шляпу, вытер лоб грязным платком и водрузил шляпу на место.

— Вы его знали? — кивнув в сторону могилы, спросил он.

— Этот человек умер около века назад, сэр, — ответила Джейс, стараясь справиться с охватившим ее изумлением.

Могильщик пожал плечами, словно данный факт не имел существенного значения.

Джейс нахмурилась, она не встречала стоявшего перед ней мужчину в городе. Интересно, когда он приехал в Касл-Сити? Кроме того, покойный Дейл всегда отличался сдержанностью. Могильщики не слишком общительны — или они предпочитают общество мертвых обществу живых?

Джейс протянула ему урну.

— У меня тут груз, с которым я хотела бы расстаться.

Могильщик еще крепче вцепился в ручку своей лопаты и расхохотался: грубый, неприятный звук разорвал кладбищенскую тишину.

— Ну и сказанули вы, мадам помощница шерифа.

— Извините, я вас не понимаю.

— И нечего извиняться. — В воздух снова поднялся столб пыли, окутал плечи необычного могильщика, который не сводил глаз с далекого горизонта. — У каждого из нас имеется груз, с которым мы с радостью расстанемся. — Он снова повернулся к Джейс и одарил ее мрачным взглядом. — Разве нет?

Джейс прикусила губу, не зная, что ответить. Ей совсем не нравился этот человек. В его словах не было ни порядка, ни смысла. Она протянула ему урну с прахом пострадавшего. Могильщик вонзил лопату в землю и взял из ее рук ящик, обхватив его тонкими худыми пальцами. На изборожденном морщинами лице промелькнула печаль.

— Он пришел издалека, — прошептал могильщик. — Но теперь он отдохнет. Но даже и долгожданный конец несет в себе боль.

Но она считала, что должна проследить, чтобы все было сделано, как полагается.

— Значит, вы о нем позаботитесь?

Могильщик оторвался от созерцания урны с прахом и, казалось, удивился, что она все еще здесь.

— Не беспокойтесь, — медленно кивнув, проговорил он. — Я за ним присмотрю, дочь моя.

Джейс вздрогнула и замерла на месте, боясь пошевелиться. Кладбище окутала белесая дымка, а в голове прозвучали слова из далекого прошлого.

Бог позаботится о нем, Джейсин.

А почему Он не позаботился о нем раньше, ваше преподобие? Почему не защитил его?

Жизнь устроена совсем не так просто, Джейсин. Иногда с очень хорошими людьми случается плохое.

Это несправедливо. Бессмысленно.

Его деяния не всегда понятны нам, смертным.

Но так не правильно.

Джейсин, ты не должна сомневаться в Его…

Слова заглушил какой-то грохот. Белая дымка растаяла, на ее место пришли самые разные оттенки коричневого и ярко-синего; земля и небо. Джейс поняла, что все еще стоит посреди кладбища.

Девушка оглянулась, но странный человек исчез. Куда же он подевался? Ведь она отвлеклась всего на одно короткое мгновение. Джейс опустила глаза и увидела на земле лопату — видимо, падая, та ударилась о землю, и этот звук вывел ее из задумчивости. Рядом с лопатой виднелся квадрат свежевскопанной земли, очищенной от травы, темно-красной, богатой железом. Поблизости стояло маленькое гранитное надгробие с одним-единственным словом, которого Джейс не поняла:

МАЙНДРОТ

Джейс задыхалась. Невозможно. Солнце ни на миллиметр не сдвинулось со своего места на небе; прошло всего одно короткое мгновение. Однако она не сомневалась, что, если ей вздумается взять лопату и раскопать свежий холмик земли, она найдет там черную урну с прахом покойного незнакомца. Девушку затошнило, как всякий раз, когда ей снился сон о море.

Бросив последний взгляд на могилу, она поспешила к своему грузовичку, отчаянно дрожа, несмотря на страшную жару.

Снова все изменилось.

На сей раз он не слышал никаких колокольчиков. Вместо них появился какой-то человек в черном, совсем как раньше, только жизнь Тревиса больше не будет прежней.

— Тревис?

Он поднял голову, услышав тихий голос. Дейдра замерла по другую сторону стойки бара, на лице у нее читалось беспокойство. Тревис почувствовал что-то влажное в руке и увидел, что сжимает мокрую тряпку. Наверное, он вытирал стойку, а потом задумался, да так и остался стоять, глядя в пространство перед собой.

Берегись — он пожрет тебя.

Он попытался изгнать из памяти шелестящие, словно сухие листья на ветру, слова, и не смог. Что они означают? Это предупреждение — только вот о чем? И почему тот странный человек произнес их, обращаясь к Тревису?

Ты. Ты призвал меня сюда.

Тревис сжал руку с тряпкой, на стойку бара потекла вода. Он боялся признаться самому себе, что знает ответ на этот вопрос.

Дейдра потянулась к нему, погладила по руке, и он выпустил тряпку.

— Пора открываться, Тревис. Нужно только немного проветрить. У тебя нет запасного вентилятора? Поставили бы его на северном окне.

Тревис кивнул, хотя считал, что открывать салун бессмысленно. Он сомневался, что кто-нибудь из завсегдатаев рискнет прийти сюда снова. Сколько бы он ни тер пол, сколько бы ни проветривал помещение, ему никогда не избавиться от черного пятна на полу и горьковатого запаха дыма — никогда. А на мягком от жары асфальте Лосиной улицы остались следы человека, превратившегося в пепел. Они будут вечно напоминать о его страшной смерти. Тревис знал, что, если ты отмечен Судьбой, тебе не спастись и не дано ничего забыть.

Впрочем, он ничего не сказал Дейдре. Она оказалась незаменимой помощницей в те жуткие три дня, что прошли после появления незнакомца. Казалось, девушка излучала ослепительное сияние, которое разгоняло мрак, царивший в салуне.

— В кладовке, по-моему, есть вентилятор. Пойду принесу, — сказал он.

Через пару минут Тревис вернулся с вентилятором, весь в пыли, довольный. Дейдра расставляла стулья и вытирала столы. Она распахнула дверь на улицу, но посетителей, похоже, не намечалось, если не считать, конечно, пыли и обжигающе горячего ветра. Тревис поставил вентилятор на окно и включил, только проку было немного, он лишь поднял в воздух столбы пыли.

— А как Средневековый фестиваль? — спросил он, помогая Дейдре оттащить от стены стол.

— Я выступаю там только по выходным, — ответила она и, взяв в обе руки по стулу, ловко поставила их около стола.

— Точно? Того, что я тебе заплатил, маловато за такую работу. Мне не хочется, чтобы из-за меня ты теряла деньги.

Дейдра стряхнула пыль с рук.

— А я и не теряю. На такой-то жаре! Люди с солнечным ударом не слишком щедро платят за песенки. Кроме того, тебе не следует обо мне беспокоиться, — сказала она, чуть понизив голос.

Дейдра незаметно показала ему в угол, и Тревис проследил за ее взглядом. Ага, кто-то все-таки пришел пропустить стаканчик. Тревис вздохнул и подошел к маленькому столику, стоящему в самом углу.

— Макс, почему ты не дома? Что ты здесь делаешь?

Его партнер усмехнулся и стал ужасно похож на гончего пса.

— Я не уверен, что ты тут без меня справишься, Тревис. Вот и решил проверить, все ли у тебя в порядке.