Цитадель Огня - Страница 32

— Прошу тебя, Грейс, — прошептала Эйрин. — Попытайся, пожалуйста.

Нет, она же врач и образованный человек. Да, она воспользовалась своей силой, чтобы поставить диагноз. И все. Остальное за медициной. Иначе и быть не может.

— Я не могу, — едва слышно ответила она.

— Тогда он умрет, сестра, — тихо сказала Лирит.

Грейс облизнула губы и положила дрожащие руки на грудь Гарфа. Она боялась, что не сможет повторить то, что сделала несколько мгновений назад, но стоило ей закрыть глаза, и она увидела мерцающую паутину. Только сейчас Гарфа соединяла с ней тончайшая нить, а когда Грейс к ней прикоснулась, она начала распадаться. Грейс изо всех сил старалась ее удержать, но она оказалась слишком хрупкой. Нить выскальзывала у нее из пальцев. Времени не осталось…

Неожиданно Грейс чуть не рассмеялась. Разумеется, все очень просто — если ты в силах увидеть решение. Нужно соединить нить Гарфа с ее собственной. Ее жизнь станет связующим звеном между ним и великой паутиной до тех пор, пока они не доберутся до замка. Грейс мысленно протянула руку и прикоснулась к серебристо-золотой нити своей жизни.

— Да! — Ликующий шепот Лирит, казалось, доносится со всех сторон одновременно. — Все верно, сестра!

Грейс подтянула свою нить к нити Гарфа…

… и замерла на месте.

Ее наполнил холодный ужас. Внутри паутины Духа Природы она увидела страшное черное пятно и, только отшатнувшись от него, поняла, что ее собственная нить тянется прямо к нему.

Пятно скрывалось, но Грейс потянула за свою нить, и оно появилось на поверхности. Потом начало распухать, подалось к ней и приобрело очертания: длинное, полуразрушенное здание с окнами, похожими на пустые глазницы. Из темноты вдруг возникли бледные, бесплотные руки, которые пытались ее схватить, и Грейс попятилась. Ухали совы. Слова, прозвучавшие в ушах Грейс, принадлежали другому колдуну и иному времени.

Большая часть тебя лежит за этой дверью, а я не в силах заглянуть по другую ее сторону. Однако тебе следует знать, что ты не можешь спрятать и закрыть на ключ часть себя, не отказавшись от своей магии. Если ты хочешь обнаружить эту силу, тебе придется распахнуть дверь…

Нет, она не может. Не может дать тени свободу. Потому что тень поглотит ее.

Грейс выпустила свою нить. Дверь захлопнулась. Пятно исчезло.

— Грейс!

Голос звучал едва слышно, словно доносился издалека. Она потянулась к Гарфу, но остатки его нити распались, и сияющая паутина превратилась в серый саван, который Грейс держала в руках.

Они добрались до ворот Кейлавера, когда окончательно стемнело.

Грейс и Эйрин ехали впереди отряда, Лирит за ними. Рядом со смуглой колдуньей на сером боевом коне скакал сэр Меридар, один из рыцарей короля — примерно ровесник Грейс, с добрыми мягкими глазами, глубоко посаженными на лице, испещренном оспинами. Меридар привязал поводья серого в яблоках коня к своему седлу, и тот покорно следовал за ним. Замыкал отряд Дарж на Черногривом, с завернутым в одеяло телом Гарфа.

Никто не произнес ни слова с тех пор, как они покинули долину. До замка добирались больше получаса, но всем казалось, будто прошла целая вечность. Эйрин не скрывала слез, и даже Лирит потрясло происшедшее. Лицо Даржа избороздили жесткие суровые линии. В каком-то смысле Грейс им всем завидовала. Может, было бы лучше, если бы она что-нибудь чувствовала — и смогла избавиться от пустоты, заполнившей сердце. Впрочем, в оцепенении тоже есть свои плюсы. Разве не с этой целью делают пациентам анестезию? Чтобы они не страдали от боли.

Они все еще торчали бы в долине, если бы их не нашел сэр Меридар. Грейс пыталась реанимировать Гарфа, показала Лирит, как нужно отвести назад его голову и прижать свой рот к его губам, чтобы наполнить легкие воздухом. Затем принялась массировать его грудь — долго, сильно, даже после того, как затрещали ребра, после того, как стало ясно, что все бесполезно. Она пыталась вернуть Гарфа к жизни, даже когда Эйрин, рыдая, попросила ее остановиться, когда Дарж, схватив за плечи сильными руками, попробовал оттащить от тела юного рыцаря.

Только когда от гранитных стен долины отразился стук копыт, она замерла на месте. Через несколько мгновений в долине появился сэр Меридар. Сидя верхом на своей лошади, он бросил взгляд на медвежью тушу, потом на тело Гарфа на земле и стоящую рядом с ним на коленях Грейс. Неужели о случившемся уже известно в замке? Но тут сэр Меридар заговорил, и Грейс поняла, что он ничего не знает.

— Леди Грейс, возникли обстоятельства исключительной важности, которые имеют к вам непосредственное отношение. Насколько я понимаю, ваш отряд стал жертвой страшного и печального несчастного случая. Однако вас призывает к себе король Бореас, и даже ввиду происшедшей трагедии вы должны, не теряя времени, выполнить его приказ.

В глазах Меридара застыло сострадание, но слова прозвучали резко, словно могучий меч рассек воздух. Меридар не хотел причинить боль, просто напоминал Грейс, что у нее есть обязанности, о которых не следует забывать — даже в столь печальных обстоятельствах. Грейс выпрямилась, убрала руки с груди Гарфа и посмотрела на истерзанное тело, которое совсем недавно принадлежало сильному молодому человеку. Порой удается обойтись и без волшебной силы. Но не сейчас.

Да, Грейс, а ведь сила у тебя была. Ты ее видела и испугалась…

Одни и те же слова звучали у нее в голове, когда отряд миновал сторожевые башни замка и проскакал по подъемному мосту. Она снова увидела — и почувствовала — черное пятно в паутине Духа Природы; но тут же закрыла глаза и заставила себя о нем не думать. Путники проехали под аркой и оказались в верхнем дворе, окутанном ночной тенью.

Меридар слез с коня перед конюшней, затем протянул Грейс руку.

— Вас ждет король, ваша светлость.

Она открыла рот, а потом взглянула на Даржа.

— Я о нем позабочусь, миледи, — тихо проговорил он. Грейс кивнула, затем взяла предложенную Меридаром руку и соскочила на вымощенный булыжником двор. Рыцарь повел ее к двери, но она остановилась и оглянулась на Эйрин. Дарж помог девушке спуститься на землю, а Лирит обняла за плечи. Грейс решила, что ей, пожалуй, стоит позаботиться о себе, постаралась выпрямить спину и зашагала за сэром Меридаром в полумрак замка.

Когда они подошли к апартаментам Бореаса, стражник, стоящий у двери, выпучил глаза, словно не ожидал никого увидеть. Разве его не предупредили об их приходе? Впрочем, он быстро пришел в себя, поклонился Грейс и открыл перед ней дверь. Грейс шагнула через порог, дверь у нее за спиной захлопнулась, и только сейчас она поняла, что сэр Меридар не последовал за ней.

Бореас встал со стоящего около камина кресла, покоящегося на ножках, вырезанных в форме лап дракона. Огромный мастифф, лежавший у его ног, сел и угрожающе зарычал. Король сердито посмотрел на него, и пес с недовольным видом отправился в угол, откуда продолжал буравить Грейс злобным взглядом.

— Что произошло, миледи? — спросил король своим роскошным баритоном.

Грейс удивленно заморгала. Откуда ему известно, что с ними случилось несчастье? Сэр Меридар сюда не входил. Но тут она проследила за его взглядом и посмотрела на свое платье — ей сразу же стало ясно, почему удивился стражник, почему рычал пес и почему король задал ей свой вопрос.

Ее платье для верховой езды цвета лаванды тут и там покрывали темные пятна крови Гарфа, которые уже начали засыхать. Грейс вытянула перед собой грязные руки. Представить себе выражение, застывшее у нее на лице, было нетрудно. Она посмотрела в суровые глаза Бореаса.

— Гарф, ваше величество. Сэр Гарфетель. Я сделала все, что могла. Но у него остановилось сердце, и он умер.

Слова легко срывались с губ, ведь она произносила их сотни раз, когда сообщала о смерти пациента женам, мужьям, родителям или детям в комнате ожидания больницы. В прошлом в них звучала убежденность правды. А сейчас? Действительно ли она сделала все, что могла?