Цинично, с бабочками (СИ) - Страница 6

Её он, кажется, и озвучивает.

В комнате Чонгука всё пропитано его запахом, и у Хосока кружится голова. И слабость правда такая, что он только и может, что хныкать, да цепляться за руки Чонгука безвольными пальцами.

Мелкий бормочет какую-то ахинею, вроде “сейчас, сейчас, маленький”, и Хосок цедит сквозь зубы:

- Какой я тебе нахуй маленький…

Но Чонгук стаскивает с него штаны, расстегивает свои собственные, и Хосок зависает.

Если бы он соображал, он бы с воплем “нет уж, хренушки, ты ж порвешь меня” сбежал. Но Хосок не соображает, поэтому стонет жалобно и смотрит просяще. И очень, до истерики хочет, чтобы его этим трахнули и вообще.

Откуда у Чонгука презерватив, и как тому хватает самообладания контрацептив натянуть, Хосок не знает, но потом будет очень благодарен. Хотя мелкий сука альфа явно готовился, и это просто подло.

Чонгук натягивает его без подготовки, ужасно неумело и неаккуратно, и спасибо, что течка, потому что и боль, и дискомфорт моментально перебиваются эйфорией, и Хосок только и может, что умолять себя оттрахать, и “быстрее”, и “блять, господи, а-ах, да-а”.

Он успевает кончить раза четыре, прежде чем в его голову возвращаются мозги.

- Твою мать.

Хосок отпихивает Чонгука, пнув ногой в плечо, и член альфы выскальзывает из него с постыдным хлюпаньем.

- Сука, ты меня трахнул! - Хосок орет обиженно и пытается скатиться с кровати, но Чонгук перехватывает его за запястья и наваливается сверху всем весом:

- Да. Трахнул. И хер я куда теперь тебя отпущу.

Хосоку хочется верещать и драться, но у него всё ещё течка, и от Чонгука всё ещё одуряюще пахнет. И Хосок думает растерянно, что, в общем-то, нахер красивого Намджуна.

========== Часть 14 ==========

Юнги не уверен, что когда-нибудь сможет выдохнуть. То есть успокоиться, то есть удостовериться окончательно и бесповоротно, что Чимин от него никуда не денется. Это какая-то тупая психологическая травма, не изжить, не вытравить. Сам дурак, конечно.

Но, каждый раз, когда Чимин сам, первым берет его за руку и переплетает пальцы, Юнги немного умирает внутри. Потому что слишком сильно. Слишком. Просто. Просто слишком. Рука Чимина находит его руку, и Юнги тихо уютно дохнет от счастья, захлебываясь соплями восторга.

Чимин говорит смущенное «я люблю тебя» первый раз, и Юнги чуть не остается заикой на всю жизнь, потому что он уже не верит и не надеется, он с первого дня, как Чимин в курсе, что Юнги его альфа – не ждёт и не надеется, но у жизни дофига очаровательное чувство юмора.

У Юнги под носом Ким Сокджин, бережно прижимающий тощего нескладного Намджуна к себе, пока тот сопит и выдирается, отстаивая свою мужскую гордость, а в паре десятков метров стоит предназначенная омега Сокджина, грызет ногти и выглядит не то суицидально, не то без пяти минут в готовности расстрелять нахер всё живое в радиусе километра. У Юнги паранойя. Мало ли таких вот Намджунов.

- Пообещай, что всегда будешь со мной, - говорит Чимин, всё так же смущенно, как и в первый раз, но очень серьезным голосом, и в глаза заглядывает, внимательно, настойчиво.

Юнги сам не знает, какого хрена у него внутри дергается, но опять спрашивает в ответ:

- А ты?

- Я буду. Всегда. Честно, - Чимин тычется лбом ему в плечо, запускает руки под куртку, обнимая за спину.

Юнги никогда не привыкнет, никогда не сможет выдохнуть.

Он верит, конечно, верит.

Но никогда не выдохнет.

Чимин стискивает его крепче, что есть силы, так что аж больно ребрам, и легкие сдаются, потихоньку отпуская воздух.

========== Часть 15 ==========

- С тобой всё хорошо? – уточняет Техен, практически искренне.

Но Хосок непробиваем. Он улыбается как-то совершенно по-идиотски и набивает в каток ответ. Сто процентов своему мелкому альфе.

- Он, вообще-то, маленький, - как бы между прочим замечает Намджун.

- Тебя, вообще-то, не спрашивали, - Хосок улыбается нежно-нежно.

- Ну ты и мудак, - говорит Техен и страшно обижается.

Но из-за угла выруливает Чонгук, и щеки Хосока розовеют.

- Мудлище, - констатирует Техен.

Комментарий к

в качестве вишенки на тортике хочу дать кросс сыль на свои другие омегаверсы:

по бтс:

- https://ficbook.net/readfic/2151045/7131631#part_content

- https://ficbook.net/readfic/3177560

по экзо:

- https://ficbook.net/readfic/3021139

по инфинит:

- https://ficbook.net/readfic/1717366

- https://ficbook.net/readfic/2212132

========== Часть 16 ==========

Юнги успевает расслабиться. Непростительно расслабиться.

Это просто, когда теплая ладонь Чимина в его руке, а сам омега рядом такой весь тихий уютный и очень _его_.

Он, правда - расслабляется. Ему хорошо, спокойно, счастливо и жизнь распланирована до последнего вздоха. Жизнь вместе.

А потом Чимин у них дома - родители полюбили приглашать его на обеды-ужины-выходные, и отец говорит очень ровно и вроде как просто к слову пришлось:

- Твой брат возвращается. Один.

Юнги может услышать треск, с которым рвется на тысячу кусков его уверенность в завтрашнем дне, когда Чимин рядом вздрагивает, выдыхает судорожно и опускает голову, пряча взгляд.

- Почему один? - хрипло уточняет Юнги. Дурацкий и очень ненужный вопрос. Тем более сейчас, тем более при Чимине. Но у Юнги тут, кажется, последний день Помпеи, так какая разница?

Отец пожимает плечами:

- Он не сказал. Но папе кажется, что они расстались.

Ошметки уверенности вспыхивают синим пламенем и уносятся пеплом прочь. Юнги хочется стиснуть ладонь Чимина под столом. Но он только хмыкает, качает головой и ковыряется в еде дальше.

- Приедет - узнаем, - говорит он, - вряд ли расстались. Там же такая любовь, - он чуть было не произносит “была”, но вовремя запихивает слово себе в глотку.

Чимин ведет себя как ни в чём не бывало. И Юнги мечется. Словно не было ещё между ними ничего, кроме робких и неловких свиданий, с рукопожатием на прощание. Словно Юнги не знает все самые чувствительные места Чимина наизусть, словно не помнит как звучит голос Чимина, когда тот выгибается под ним. Словно у него опять ни надежды, ни веры, ни-хре-на кроме очень-очень-очень дурного предчувствия.

Он никогда не поступит со мной так.

Он любил твоего брата.

Эй. Мы предназначенные.

Он любил твоего брата.

Он любит меня.

Он любил твоего брата.

Он любил твоего брата.

Он любил твоего брата.

Не тебя.

Что, если это взаимность от безнадежности?

Что, если в нём сейчас полыхнуло новой надеждой?

Он никогда не поступит со мной ТАК.

Допустим. Но что, если глубоко внутри он бы ХОТЕЛ поступить с тобой именно ТАК?

Юнги хреново спит и хреново ест. У него нервическое чувство дежавю, повышенная агрессивность и дурное настроение по дефолту. Он вдрызг ссорится с Намджуном, и тот ходит, дуя губы и олицетворяя собой «козел ты, хён», а Юнги даже поговорить не с кем. Потому что, конечно, очень хочется – успокойте меня кто-нибудь, скажите, что я накручиваю себя на пустом месте, выдумываю всякие глупости. Это всё не правда, всё будет хорошо. Меня можно любить. Меня… можно выбрать в сравнении с моим старшим братом.

У самого не получается.

Совсем не получается.

- Не расстраивайся ты так, - говорит Чимин, переплетая с ним пальцы и тычась подбородком в плечо, когда они сидят вечером в кино перед началом сеанса несколько дней спустя, и Юнги глубоко в гробу видал всё это кино и вообще сильно не здесь, топясь в своих внутренних сомнениях.

- А? – растерянно отзывается он, поворачивая голову, и врезаясь взглядом в глаза Чимина слишком близко.