Чужой очаг (СИ) - Страница 34

– О! – только и смог произнести я, оглядевшись.

Приготовленная для нас спальня оказалась довольно большой комнатой. Расположенная в башне, она была круглой с узкими окнами по периметру, и она была белой. Ковер, стены, затянутые шелком, потолок, кровать под ниспадающим пологом – все белое. Несколько десятков свечей придавали комнате уют, а белизну спальни разбавляли рассыпанные тут и там лепестки алых роз. На столике у окна, застеленного, конечно же, белоснежной скатертью, была приготовлена бутылка вина, бокалы и фрукты.

– Поттер, «романтично» – это примерно так, – произнес Люциус, и я обернулся, удивленный сказанной фразой. Он протянул мне открытку, украшенную кокетливым бантиком и сердечком и надписанную знакомым чуть угловатым почерком.

– Драко, – фыркнул я, – шутник однако!

Не знаю, сам ли он придумал «романтическую» обстановку или воспользовался готовой идеей, но надо будет ему потом сказать, что это совсем не здорово, когда ноги разъезжаются на скользком шелке, а проклятые лепестки забиваются куда не надо и прилипают к разгоряченной коже. Или нет, лучше не говорить. Пусть на себе испытает все прелести, когда захочет сделать сюрприз Астории. И нет, мне не будет стыдно, даже если сам позабочусь о брачном ложе для молодоженов: раз уж учит создавать романтическую обстановку, так пусть и сам наслаждается. В крайнем случае, уберут красоту, волшебники же. Впрочем, как и мы.

========== Глава 25 ==========

Мне было душно. То ли оттого, что десятки свечей сожгли кислород в спальне, то ли это был такой неизвестный побочный эффект от согревающих чар – камина в выделенной нам спальне не наблюдалось, но заснуть не удавалось никак. Рядом ровно дышал Люциус, а я смотрел на бледный свет луны, проникающий сквозь полупрозрачные занавески на окнах. Комната из-за этого казалась совершенно нереальной, потусторонней, укрытой слабо фосфоресцирующим саваном. Я понимал, что надо встать и попробовать открыть окно, но иррациональный трепет, почти такой же, как в детстве, когда вот вроде точно знаешь, что под кроватью нет никакого монстра, потому что и поместиться ему там негде, но все равно опасаешься высунуть нос из-под одеяла из-за сидящего внутри сомнения: а вдруг?! Только теперь я был убежден, что снаружи однозначно кто-то есть. Интуиция редко обманывала, и пусть я бывалый борец с темными силами и разного рода нарушителями, но вот прямо сейчас идти и выяснять, кто там бродит и почему, совсем не хотелось. Нормальное чувство самосохранения. Здание-то надежно защищено чарами, уж в этом сомневаться не приходилось.

Внутри колыхнулось мое нечто. Сочувственно и немного иронично: мол, большой мальчик, маг. Не стыдно? «Стыдно, – подумал я и завернулся в одеяло плотнее, – вот ты такое могущественное, само бы взяло и открыло форточку». Почему-то показалось, что нечто мной разочаровано. «Не хочешь разговаривать, и не надо», – обиделся я и перевернулся на другой бок. С этой стороны в окна хотя бы не лился мертвенный свет ночного светила, хотя все равно абсолютной темноты не было, как будто что-то мерцало. Драко наверняка постарался, знаток романтики. Ничего, будет и на нашей улице праздник: надо будет посмотреть в библиотеке насчет отложенных чар. Думаю, что раз существуют отсроченные проклятия, то можно найти заклинание, которое позволит задержать сюрприз на некоторое время.

Кажется, я все же задремал и вздрогнул, когда в окно что-то стукнуло. Вскочить с палочкой наготове оказалось делом одной секунды – правильно говорят: бывших авроров не бывает.

– Гарри? – Люциус сел, в полутьме было не видно выражения его глаз, но беспокойство в голосе слышалось отчетливо.

Я не стал отвлекаться на мужа и крадучись двинулся к окну, свет за которым стал ярче. Нечто во мне, похоже, что-то предвкушало и ждало, затаившись, причем с нотками какого-то бесшабашного веселья, как будто готовилось увидеть результат хорошо подготовленного розыгрыша.

– Гарри, – еще раз позвал Люциус, и игнорировать его волнение стало почти невозможно.

– Потом. – Как сосредоточиться в таких условиях?!

Мой муж не был новичком в боевых действиях, и рассчитывать, что он останется мирно дожидаться меня в постели, было наивно, как и на то, что он просто с интересом понаблюдает за происходящим, на это не всякая невинная дева была бы способна.

– Что происходит? – требовательный шепот почти в самое ухо заставил поморщиться, но я все равно не стал оглядываться.

– Не знаю. Свет. Стук, – мы встали с двух сторон от окна, я резким движением убрал тонкую ткань занавесей. Слабое свечение стало ярче, и к стеклу с той стороны подлетела переливающаяся огненными сполохами яркая птица.

– Ничего себе, – пробормотал я, понимая, что вижу феникса, но не веря своим глазам.

Люциус несколько раз взмахнул палочкой и потом медленно приподнял тяжелую раму. Птица, испустив радостную трель, влетела в комнату.

– Что-то я ничего не понимаю, – пробормотал я, – это же может быть Фоукс?

Феникс, услышав эти слова, сел мне на плечо и ласково, как кошка, потерся о макушку.

– Фоукс, – плюхнулся на постель, ничего не понимая. – Люциус, ведь он был фамилиаром Дамблдора…

– Не совсем так, – покачал головой Люциус, – скорее он дух Хогвартса, связанный с кем-то из основателей.

– Я плохо знаю историю магии, но про школу мне Гермиона дарила книжку, и как-то летом от скуки я ее прочел. Там ничего не сказано, что феникс был у каждого директора. Дамблдор в этом уникален.

– Не сомневаюсь в этом. Видишь ли, я читал хроники и точно помню, что в них говорилось о том, что кто-то из Основателей, а может быть даже, все четверо создали духа-хранителя школы. Но вот куда он делся и как Альбусу удалось его призвать или возродить, другой вопрос.

– Люциус, – я почесал указательным пальцем птице под клювом, – меня беспокоит другой вопрос: каким образом он возродился и зачем прилетел ко мне.

– Если рассуждать логически, то ты у нас ведь наследник Слизерина, так?

– Так, – отрицать было бесполезно, змееустность говорила сама за себя.

– Второй нюанс: ты родился в Хогвартсе.

– И что?

– Гарри, замок хоть и используется сейчас как школа, но тем не менее это родовой замок, и ты первый за много сотен лет наследник, рожденный в его стенах. Его магия тебя принимает и защищает. Если вспомнить все приключения, выпавшие на твою долю за время учебы, то выводы напрашиваются сами собой, – Люциус развел руками.

Да уж, от выводов захватывало дух. Получается, что Хогвартс просто оберегал меня? И никакой везучестью на самом деле и не пахло? И Фоукс прилетел на выручку со шляпой и мечом не потому, что директор его послал…

– Хорошо, а почему тогда птица сгорела со смертью директора и не возрождалась? – этот вопрос меня волновал.

– Если Дамблдор каким-то образом завязал его на себя, то до тех пор, пока ты не появился в кабинете, феникс не мог возродиться.

– Я был в кабинете неоднократно после гибели директора, почему тогда ничего не произошло?

– Снейп совершенно однозначно не держал клетку с пеплом в пределах видимости. Наверное, убрал в кладовку или еще куда. Минерва, скорее всего, тоже не озадачилась этим вопросом – не до праха птичек было тогда. – Люциус выдвигал вполне реальные предположения.

– Одни «если бы», «если бы»… – пробормотал я, закрывая глаза - тепло феникса успокаивало и расслабляло.

– Увы, мы можем лишь предполагать. Все действующие лица давно мертвы, и в наличии имеется, к сожалению, только портрет Альбуса.

– Да, Минерва Макгонагалл, как и Северус Снейп достойны быть в портретной галерее ничуть не меньше, несмотря на короткий срок их власти, – я вздохнул, а потом дикая мысль просто пронзила мой мозг:

– Люциус, а я что, сейчас директор школы?!

– Э-э, – задумался тот, – скорее нет, чем да. Ты хозяин замка. Вступить в права наследования тебе так или иначе придется, а директор – это своего рода управляющий, выполняющий твою волю.