Чужие уроки — 2003 - Страница 7

Чего греха таить: не хватало выдающемуся шведу опыта и умения для работы на международной политической арене. А хотелось - аж страсть как! Поэтому Ивар лез в политику руками и ногами, мастерски наживая врагов по обе стороны баррикад. В 1927 году Крёгер предоставил пятипроцентный заем Франции на сумму в 75 миллионов долларов, который та использовала для немедленного погашения разорительного кредита Джона Пирпойнта Моргана-младшего. Стоит ли говорить, как «счастлив» был американский банкир? Франция же наградила Крёгера орденом Почетного Легиона.

23 октября 1929 года вопреки многочисленным предостережениям и увещеваниям Ивар Крёгер предложил выгодный кредит Германии на 125 миллионов долларов. И хотя прозвучала оговорка, что деньги не должны использоваться на военные цели, одним махом Крёгер заполучил двух заклятых врагов в лице все тех же Иосифа Виссарионовича и Джона Пирпойнтовича.

Спрашивается, для чего Крёгер так поступил? Восторженные биографы дают однозначный ответ: Ивар всячески пытался поддержать антифашистское движение в Германии и не допустить прихода Гитлера к власти; страна, мол, испытывала величайшее национальное унижение, навеянное Версальским договором, которое усиливалось галопирующей инфляцией, безработицей и хронической нехваткой твердой валюты. Может быть, может быть... Мне лично по душе более прозаическая версия: в обмен на кредит Крёгер получил от Германии гарантии полной монополии на спичечном рынке страны. На самом деле в Германии давно уже все спички изготавливались заводами Крёгера, но вот незадача: дешевый экспорт из Советского Союза оттягивал на себя львиную долю покупателей. Думаю, ясно, отчего так рассвирепел Усатый Хозяин, когда узнал о злополучном кредите.

Ну, а теперь самое интересное: знаете ли вы, что случилось на следующий день после того, как Крёгер предложил немцам деньги? Правильно - случилось 24 октября: величайший обвал на нью-йоркской Фондовой бирже.

Здесь нам придется вернуться назад, в героический 1917 год, иначе мы никогда не поймем, откуда у Крегера взялись сотни миллионов долларов, которые он раздавал национальным правительствам направо и налево. В самом деле: не на спичках же он их заработал! Но самое главное, мы никогда не поймем, каким боком шведский предприниматель вписался в рубрику «Аферы XX века».

Итак, читатель помнит, что в основе глобального плана Ивара Крегера лежало детски трогательное представление о том, что все деньги земли хранятся в Америке, а это не есть хорошо, поэтому их нужно оттуда изъять и передать в другие места, в первую очередь — в Европу, где их так недоставало. Идея замечательная, только непонятно, зачем было с такой настойчивостью предлагать ее американскому президенту? Неужели Крёгер надеялся, что американцам понравится шведская европофилия? Sancta simplicitas!

Как бы то ни было, в 1917 году Ивар Крёгер приступил к реализации своего плана: в Соединенных Штатах была зарегистрирована International Match Corporation (IMCO, Международная спичечная корпорация), которая в основном занималась тем, что скупала недвижимость — знаете, у кого? Правильно, у компании Kreuger & Toll. За недвижимостью последовали леса, шахты, фабрики, заводы по всему миру — бизнес Крегера всегда отличался потрясающей всеядностью.

IMCO эмитировала облигации (debentures), по которым счастливые инвесторы ежегодно получали 30 процентов (естественно, за счет роста рыночной стоимости бумаг, а не их купона). Обезумевшие от радости американские люди понесли Крёгеру свои кровные сбережения. Если на марки Чарльза Понци с их сумасшедшей рентабельностью повелись тысячи граждан, то в очередь за ценными бумагами Крёгера выстроились миллионы. Кстати, нужно оценить безупречный расчет шведа на то, что простому человеку понятны и привлекательны только простые вещи: недвижимость, шахты, леса и спички. Именно это и скупала IMCO на радость инвесторам по всему миру. Так Ивар Крёгер стал первым Принцем Всемирной Финансовой Империи, которая просуществовала пятнадцать лет.

Теперь вернемся к событиям 1929 года. Итак: Ивар Крёгер дает кредит Германии, и на следующий день на Уолл-стрит происходит чудовищное падение котировок всех акций. Далее последовала так называемая «черная неделя», когда по миру пошли миллионы американцев, лишившихся всех своих сбережений, а несчастные трейдеры сыпались из окон биржи, как осенние листья. В это время в парижском банке Дрейфуса хватают за руку двух дельцов по обвинению в «бланкинге»: они продали облигации Крёгера якобы без его ведома, а затем выкупили их обратно по существенно сниженной цене. Это была излюбленная махинация Ротшильдов, которые неоднократно проворачивали ее на заре своего обогащения: самый известный пример — бланкинг 20 июня 1815 года сразу после Ватерлоо.

По версии официальных биографов, Ивар Крёгер ничего не знал об операции банкиров Дрейфуса. Знал или не знал, теперь не проверишь, однако самым чудесным образом ценные бумаги IMCO чуть ли не единственными не только выдержали натиск биржевой катастрофы 1929 года, но и увеличились в цене!

В следующем году Крёгер еще больше укрепил позиции: совместно со знаменитым шведским концерном «Эрикссон» Kreuger & Toll практически поделили весь коммуникационный рынок. В доле со Swedish Cellulosa AB трест Крёгера контролировал ровно половину всего мирового рынка целлюлозы. Два года спустя после первого обвала нью-йоркской Фондовой биржи империя Крёгера не то что не продала ни единого предприятия, но даже продолжала расширяться по самым разнообразным направлениям. Были куплены богатейшие золотые шахты в Европе — Болиден, а также половина всех железнорудных шахт планеты: Вабана, Аларробо, Тимесрит, Оуэнза, Заккар, Рар-эль-Мадун, Киирунапаара, Грёнгес-Стора Коппарберг.

Начало 1932 года ознаменовалось отчаянными попытками группы Моргана обрушить акции империи Крёгера. Джон Пирпойнт Морган контролировал такие гигантские компании, как American International Telephone and Telegraph (AITT) и US Steel. Защитники светлой памяти первого Принца Всемирной Финансовой Империи скромно умалчивают, в чем, собственно, заключались эти попытки, и отделываются малоосмысленными намеками на некую нечистоплотную «игру на понижение», которая мало что говорит неосведомленному читателю.

Ивар Крёгер обратился за помощью к своему давнему верному другу - правительству Швеции, которое немедленно предоставило ему большие средства. Здесь официальная версия трещит по всем швам, поскольку совершенно непонятно, зачем такой процветающей и богатой компании, как Kreuger & Toll, которая еще накануне сама раздавала кредиты государствам мира, выпрашивать деньги у шведского правительства. Как бы то ни было, официальные биографы торжествующе заключают, что Ивар Крёгер не только получил финансовую поддержку от родного правительства, но и неожиданным образом извлек из потайного кармана доселе не известные активы, а именно - крупное предприятие Огайские Спички (Ohio Match), тем самым полностью успокоив американских инвесторов, растревоженных подлыми выпадами со стороны моргановских приспешников. В результате Ивар Крёгер вышел победителем и с высоко поднятой головой покинул территорию недружелюбной Америки на океанском лайнере «Иль де Франс».

И вдруг как снег на голову: сразу по прибытии во Францию 12 марта 1932 года Крёгер застрелился в своей парижской резиденции на улице Виктора Эммануэля, дом 5. В его левой руке нашли 9-миллиметровый браунинг, который, правда, потерялся уже в самом начале полицейского расследования. По официальной версии, Крёгер выстрелил себе прямо в сердце. Пуля найдена не была, никто из многочисленной прислуги выстрела не слышал. Сам пистолет был куплен за день до смерти в маленьком магазинчике на улице Ренетт-Гастин человеком, который подписался как Ивар Крёгер. Произошло это ровно в тот момент, когда настоящий Ивар Крёгер был на деловой встрече с банкиром Ридбеком и управляющим Литтореном. Несмотря на требования родственников аутопсию делать не стали, а останки Крёгера поспешно кремировали в тот же день, как их доставили в Стокгольм. В довершение всего зачем-то сожгли и все дневники предпринимателя.