Чужие уроки — 2003 - Страница 22

Читатель наверняка уже догадался, что Джеймс Ривис сделал королевскую ставку на Мигеля Пералту. Никому не ведомый летучий мексиканец со своей земельной дарственной, которую Ривис даже в глаза не видел, превратился для нашего героя не просто в инструмент быстрого обогащения, но в нечто гораздо большее: что-то вроде жизненного кредо. Прежде чем Ривис выступил с публичным заявлением и дал ход юридическому рассмотрению своих территориальных притязаний, он полных семь лет тщательно готовил удар и выверял каждый шаг. В общем и целом операция «Мигель Пералта» оформилась в мае 1880 года. На заключительном совещании, проведенном Коллисом Хантингтоном и его финансовым управленцем Чарльзом Крокером, было принято решение запускать Берлагу: Ривис покинул солнечный калифорнийский край и отправился на завоевание Аризоны. Первым делом он поехал в Прескотт, на родину покойного Виллинга, и выкупил у наследников ворох бумаг, оставшихся после доктора. Увиденное Ривисом было даже хуже, чем он предполагал. Договор с Мигелем Пералтой представлял собой какие-то совершенно нечитаемые каракули на оберточной бумаге. Вместо подписей свидетелей стояли крестики, как выяснилось впоследствии, принадлежавшие двум безграмотным неграм-чернорабочим. Контракт был датирован 20 октября 1864 года. Ривис навел справки и узнал, что Виллинг в то время находился совершенно в ином месте. Короче, дарственная Мигеля Пералты оказалась полнейшей липой, что проясняло два обстоятельства: теперь было понятно, отчего Виллинг так и не решился дать ход своим территориальным притязаниям, а также почему никому не показывал эти документы.

Однако Джеймс Ривис ничуть не огорчился, так как давно уже наметил план действий, который вообще не предусматривал использование бумаг Виллинга. В истории с Мигелем Пералтой его интересовала исключительно идея в чистом виде. Иными словами, Джеймс Ривис принял решение о тотальной мистификации всего проекта с самого начала и до конца. Такого в истории мирового аферостроительства еще не случалось!

Ранней осенью того же года Ривис уехал в Мехико и Гвадалахару, где на долгие месяцы погрузился в изучение государственных архивов. Просеивая сотни королевских эдиктов, дарственных, грантов, миссионерских отчетов, топографических заметок, Ривис усваивал все тонкости ведения бюрократической документации в старинном испанском стиле, изучал каталанскую фразеологию и правописание, специфику бумажной фактуры, химический состав чернил. Кое-что Джеймс переписывал прямо в читальных залах, остальное распихивал втихаря по карманам и уносил с собой.

Затем он вернулся в Сан-Франциско и втайне от всех приступил к титанической работе по лепке своего Голема: из поддельных печатей, специально состаренной бумаги, собственноручно замешанных чернил и испанской стилистики XVII века на свет появлялась мифическая дворянская династия Дона Мигеля Немесио Сильва де Пералта и де ла Кордоба! «Дон Мигель» происходил из рода де ла Фалсес, родственников испанского короля Филиппа Четвертого, бывшего, в свою очередь, тестем Людовика XIV, французского «Короля-Солнце». Матушку Дона Мигеля величали Дона Франсеска Мария де Гарсия де ла Кордоба и Мунис де Перес. Джеймс вкладывал в эти сладостные имена не только всю свою душу, но и полный багаж грез и мечтаний о гипотетическом дворянстве, усвоенный с молоком своей испанской матери.

Дон Мигель родился в 1708 году и девятнадцати лет от роду поступил в гвардейские драгуны. Через пятнадцать лет безупречной службы его назначили королевским смотрителем (visitador de rey) города Гвадалахара в Новую Испанию (читай — Мексику), куда он и отбыл на корабле для исполнения обязанностей. Прибыв на место и разобравшись в сложной обстановке, Дон Мигель тут же раскрыл страшный заговор ордена иезуитов, который выражался в поголовном мздоимстве, за что приказом короля иезуитов изгнали из Нового Света в 1767 году. Фердинанд VI, сын Филиппа, отметил заслуги Дона Мигеля присвоением звания капитана-генерала, а также — вот она, центральная зацепочка! — даровал «триста квадратных лиг земли» и титул Барон Колорадо. Ривис снабдил соответствующим документом каждый шаг прохождения земляной дарственной: изначальный грант, датированный 1758 годом, официальное подтверждение права собственности за подписью короля Карла Третьего от 1772 года, а также заключение Высшего Суда Испании от 1776 года. Все чин-чинарем, бумажка к бумажке, подпись к подписи, печать к печати — комар носа не подточит. В 1770 году Дон Мигель взял в жены прекрасную Софию Аве Марию Санчес Бонилья де Амая и Гарсия де Ороско, а в возрасте 73 лет заделал наследника, сыночка Мигеля Сильву Хесуса. Здесь Ривис соорудил самый главный документ — «Завещание Пералты», в котором Дон Мигель называет супружницу Софию и отрока Дона Мигеля-младшего своими наследниками. В том же завещании Дон Мигель предусмотрительно оговаривает, что индейские поселения не являются составной частью его владений. Тем самым «испанский гранд» проявил тонкий дар ясновидения, поскольку вся уместность оговорки становилась очевидной лишь сто десять лет спустя: она лишила Федеральное правительство возможности оспорить земельные претензии Ривиса на том основании, что они ущемляли интересы коренных жителей, загнанных в многочисленные резервации на землях Пералты. В 1778 году Дон Мигель ушел в отставку и уединился в своих бескрайних угодьях. Там он поселился недалеко от Каса Гранде, а затем скончался в библейском возрасте 116 лет.

Дон Мигель-младший женился, по семейной традиции, поздно, в 41 год. Его избранница — представительница гвадалахарской аристократии Дона Хуана Лаура Ибарра. У них родилась дочка по имени София Лаура Макаэла. Стоит ли говорить, что все это трогательное семейство чуралось своей законной земельной собственности, как черт ладана? Вы же сами понимаете: в дикой Аризоне повсеместно скачут и гикают кровожадные индейцы и грязно ругаются не менее неотесанные янки. Поэтому при первом удобном случае от земли обетованной поспешили отделаться: Дон Мигель Пералта продал права собственности американскому гражданину Виллингу, а наследники последнего все уступили Джеймсу Ривису. Круг замкнулся

Каждый изгиб витиеватых биографий Дона Мигеля-старшего и Дона Мигеля-младшего сопровождался соответствующим документиком, расписочкой, выпиской, метрикой, грамотой, дарственной, виртуозно сфабрикованными гением каллиграфии Джеймсом Ривисом. Со всем этим неоценимым богатством 3 сентября 1882 года он и прибыл в город Таксон и сразу же сделал ход конем: распечатал листовку, которую тут же развесили на каждом столбе — на вокзале, почте, телеграфе, в салунах, гостиницах, банках и на дверях частных домов. Листовка гласила: «Все держатели недвижимости незамедлительно приглашаются в офис мистера Сирила Барратта, юриста и генерального агента, представляющего интересы мистера Джеймса Эдисона Ривиса, для регистрации права имущественного найма и подписания соглашения во избежание судебного преследования за нарушение границ частной собственности с последующим принудительным выселением, как только Земельный Грант Пералты пройдет формальную ратификацию Правительством Соединенных Штатов». Поначалу все очень долго смеялись и шутили, однако потом возникла тревога: а что, если в самом деле этот шут Ривис не шутит?! А шут Ривис взялся за дело со всей основательностью. За его спиной была мощная финансовая поддержка Коллиса Хантингтона и нового соратника и друга, миллионера Джорджа Хёрста, который к тому времени купил знакомую нам влиятельную газету «Сан-Франциско Экзаменер» и превратил ее в пропагандистский рупор поддержки операции «Пералта». В самом Таксоне авторитет Ривиса утверждали два архаровца: с одной стороны его подпирал Сирил Барратт, юрист-алкоголик, исключенный из калифорнийского судебного сообщества за взятки, с другой — Педро Куэрво, коренастый, коротконогий и волосатый Франкенштейн-мексиканец, выполнявший роль телохранителя и советника по житейским вопросам. В жизни Педро разбирался четко: с первого дня во всех борделях Таксона за ним намертво закрепилась репутация садиста-содомита. 27 марта 1883 года троица «аристократов» доставила в офис Джозефа Роббинса, главного землемера штата Аризона, несколько сундуков, битком набитых документами, и подала официальную заявку на рассмотрение территориальных претензий. Читатель, наверное, помнит, что, по версии Виллинга, дарственная Пералты покрывала 5 тысяч кв.км аризонской земли. Ривис решил не мелочиться, и по всей совокупности сфальсифицированных бумаг его владения теперь охватывали чудовищный кусок в 48 с половиной тысяч кв.км! В котел попадали сотни ранчо, индейских резерваций, десятки крупнейших городов штата, богатейшие месторождения меди в Глоуб, Сан-Карлос, Майами, Рэй и Моренси. По новому Гранту Пералты, Ривису отходили еще и горы Моголлон в соседнем штате Нью-Мексико. В общем и целом владения Джеймса Ривиса превосходили по размерам штаты Мэриленд, Нью-Джерси и федеральный округ Колумбия вместе взятые. Вот он — размах, достойный былой славы предполагаемых испанских предков Джеймса, о котором так мечтала его дорогая матушка! Сразу после подачи заявления главному землемеру Ривис удалился в Каса Гранде, отыскал какие-то развалины в пригороде, объявил их былым поселением Дона Мигеля-старшего и принялся отстраивать на деньги своих калифорнийских спонсоров асьенду Аризола, десятикомнатную резиденцию барона де Аризоньяка Джеймса Ривиса, как он сам себя теперь величал.