Чужая невеста (СИ) - Страница 7

– Могла сказать, что ты кувыркалась вместе с Рохом всю ночь, трахаясь без остановки, позабыв о нашей чести, и что от тебя несёт его спермой, как от последней конченой шлюхи.

Лорин швырнула ковш в бочку, сжимая кулаки, едва сдерживая себя, чтобы не ударить Тине. Впервые в жизни. Но тут же испугалась своего желания, никогда она не смела даже думать о том, что бы Тине ни вытворяла.

– Ты что такое говоришь?! Ты не смеешь…

– Что слышала, грязная дрянь!

Лориан не помнила, в какой миг оказалась рядом с Тине, громкая пощёчина раздалась по кухне, так что в ушах зазвенело, а ладонь опалила боль. Голова сестры от удара откинулась в сторону. Лориан дышала часто и глубоко. Тине, сделав вдох, медленно поднялась со своего места, чуть пошатываясь, повернулась. Тине пьяна, а Лориан – нет. Совесть уколола тут же, Тине просто не контролирует себя, ей нужно выспаться, и всё пройдёт, а Лориан пошла на поводу у своего гнева.

– Ты об этом пожалеешь, – прошипела Тине, глаза девушки потемнели так, что напоминали провалы колодцев, на щеке уже багровел след от руки Лориан. – Обо всём пожалеешь, это я тебе обещаю, сестричка.

Тине шагнула в сторону, оттолкнув от себя Лориан, и бросилась прочь из кухни. Лориан ещё некоторое время стояла в тишине не в силах пошевелиться, позабыв о том, что матушка может обнаружить её. Потом покачнулась, втянув в себя воздух, прошла в дверь, по каменной дорожке в сторону купальни. Сдёрнула с себя шаль, оглядела разодранное платье, которое теперь только выбросить. Это платье её матери, она подарила ей на день рождения ещё зимой, Лориан надела его на праздник, а теперь оно испорчено.

Проклятый дикарь!

Лориан скинула его с себя, повернула ручку, вода потекла из бочонка на неё прохладной струёй, будоража до мурашек по телу. Лориан только это и нужно было – прийти в чувства, смыть с себя все следы этой чудовищной ночи. Но что произошло этой ночью? Лориан отчаянно пыталась вспомнить, но натыкалась каждый раз на стену. Она помнила горячие жадные губы, сильные руки и пальцы, ласкающие её там, но не ощущала, того, что он был в ней. Одно воспоминание того, что незнакомый мужчина касался её, терзал губами, растекалось жаром по телу, собираясь внизу живота тяжестью. Щёки запекло, Лориан задрожала вся, соски болезненно заныли, и в животе занемело невыносимо. Воспоминания о том, как его жадный горячий рот вбирал её вершинки, как он прикусывал её соски, вынудили Лориан загореться сильнее, трепетать и стыдиться того, что с ней происходило.

Сумасшествие и недоразумение. Лориан качнула головой, волосы налипли на лицо и спину. Она была опоена, а крепкие напитки раскрепощают… Вот и всё, ничего подобного Лориан не может испытывать к тому, кто насильно чуть не взял её. Только вот непонятно, почему сейчас её дыхание потяжелело, а между ног с каждым вдохом становилось влажнее. Лориан провела рукой по шее, будто успокаивая себя, но вышло наоборот, она опустила ладонь на белую грудь, чуть сжала, чувствуя, как всё внутри дрожит от предчувствия чего-то нового, сладкого, томительного. Девушка медленно опустила руку ещё ниже, вниз живота, и коснулась чувственного места между своих ног. Ничего подобного она раньше не испытывала – ожидание, трепет, желание. Лориан прикрыла влажные ресницы, вода уже не обжигала холодом, а стала тёплой, как парное молоко, текла на её лицо, разбиваясь брызгами, струилась по телу, щекоча кожу, шёлковая, волнующая. Лориан никогда не касалась себя так и не ласкала, почему-то сейчас это желание обострилось настолько, что она прикусила губы, борясь с собственными позывами. Погладила себя робко, неумело, но её пальцы по наитию находили самые чувственные места.

Как глупо, как же глупо всё вышло. Лориан раздвинула нежные складки, продолжала поглаживать себя пальцами, но хотелось большего… Внутри неё распалялось что-то огромное, сладкое, невозможно желанное, она вдруг представила его, обнажённого, загорелого, его кожа, по сравнению с её жемчужной, как бронза. Ноги Лориан подкосились, она вцепилась в косяк деревянной купальни, опустив голову, лаская себя всё быстрее, подхваченная собственным огненным потоком, видя перед собой сильное тело чужака, его твёрдую вздыбленную плоть в треугольнике тёмных волос, представляя, явственно ощущая его внутри себя, кусала губы и остервенело тёрла себя там, пока волны удовольствия удар за ударом не начали опускаться на неё, поглощая невыносимой мучительной тяжестью. Ещё, быстрее, сильнее. Лориан возненавидела себя в этот миг за эти постыдные, жгучие и такие острые ощущения, возненавидела настолько, что хотелось умереть, но была не в силах остановиться, лаская себя всё быстрее и быстрее, так что в глазах темнело, и теперь она вздрагивала, покачивалась в такт своим движениям, как былинка под порывом ветра, дышала часто, сдерживая стоны.

– Лориан, милая, это ты? – голос матушки вырвал её из сладкого невыносимого марева.

Лориан вздрогнула и резко убрала руку, мгновенно приходя в чувства, испугано схватила мочалку и принялась тереться ожесточённо, растирая кожу до красна. Что она делает? Что творит? Что же с ней такое?

– Да, матушка, – отдышавшись, ответила Лориан чуть запоздало, но голос её прозвучал слишком взволнованно и сдавленно, или это казалось только ей.

Лориан перекрыла воду, быстро обтёрлась полотенцем, свернула платье так, чтобы не было видно порванного воротника. Чрезмерная суета могла выдать её. Лориан отдышалась, приходя в себя. После прохладного душа горячая дрожь по телу прокатывалась тягучими волнами, будоража и сбивая дыхание. Отжав волосы, Лориан скрутила их на затылке – потом подсушит. Натянула на влажное тело только сорочку. Взяв скрутку платья, она вышла наружу, задержав, кажется, воздух в груди – судя по интонации матушки, та ни о чём не подозревает. Да и видимо только вернулась с ночной работы, ещё ничего не успела заподозрить.

– Сколько раз тебе говорила, Лориан, не купайся в такой холодной воде! – всплеснула матушка руками, поставив корзину с бельём, что она брала на чистку у госпожи Довидж.

– Я уже привыкла, – ответила Лориан, избегая долгого взгляда матери, стараясь быть спокойной, скрывая то, что сегодня ночью она не ночевала дома.

Пусть и гадко, отвратительного от собственного вранья, но Лориан важнее спокойствие матушки. Она отогнала полезшие в голову непрошенные воспоминания о Рохе…

– Я приготовлю завтрак, – буркнула Лориан, проскользнув мимо матушки, зажимая под локтем свёрнутое платье.

Она забежала на кухню, выдохнула свободнее, слыша, как матушка напевает песню, выгружая из корзины вещи. Немедля проскользнула в зал, вихрем взбежала по лестнице наверх, застыла на пороге, столкнувшись взглядом с Тине. Зелёные глаза горели в полумраке гневом, прожгли Лориан углями. Сестра демонстративно отвернулась, вздёрнув подбородок. Лориан молча прошла к старому сундуку, что стоял под низким окном их с Тине комнаты, которая вдруг оказалась слишком тесной и душной, чтобы находиться здесь вдвоём. Положив на дно испорченное платье – посмотрит потом, что с ним можно сделать – Лориан выбрала новое платье, нежно-голубое с белой каймой по вороту и рукавам. Рассыпала волосы по спине, давая им подсохнуть. Сестра молчала. Лориан обернулась и будто в прорубь нырнула, похолодев.

– Что это?

Позабыв о случившейся неприятной ссоре, Лориан бросилась к Тине, когда та развернулась, прикрываясь платьем, зло шикнула на неё.

– Не подходи ко мне лучше.

Лориан послушно остановилась, успев оглядеть Тине: белые бёдра покрыты синяками и ссадинами.

– Чего уставилась?! Я, как дура, хотела вызволить тебя, а в итоге поплатилась. Видишь, что он со мной сделал?!

– Ты пошла за мной?

– Да, пошла и сделала глупость.

Но зачем? Как? Страшная догадка полоснула ножом, толкнула Лориан в яму. Неужели, пока она была в беспамятстве, он брал Тине… Нет, это чудовищно, дико.

– Расскажи, Тине, – попросила Лориан, чувствуя, как внутри всё скручивается железным жгутом.

– Ты оглохла или дурой претворяешься? Отстань от меня, – прошипела сестра, торопливо натягивая на себя нижнее платье. – Если бы знала, какая ты дрянь, ни за что бы не полезла в эту петлю.