Чужая игрушка - Страница 7

Максимально отклонив голову назад, насколько позволяла ситуация, я хрипло позвала: – Дени-и-ис.

– Да, крошка? – подняв на меня поплывший взгляд, парень тут же пожалел об этом.

Зажмурив глаза, стиснула зубы и со всей дури ударила лбом в удачно подставленный нос Дениса. От боли и неожиданности он машинально разжал руки и, схватившись за нос, заорал на всю округу. Оказавшись на свободе, сползла спиной по шершавому стволу, походу ободрав локти и поясницу. Отползла от места неравной битвы и, тяжело дыша, подняла на скулящего парня опасливый взгляд.

– Дура-а-а! – завопил он и, шагнув ближе, зарычал: – Ну, теперь не жалуйся.

– Ты тоже! – вылетев из-за кустов, заорала Полинка и, врезав ребром ладони ему в кадык, добавила смачный пинок по коленке.

Охнув, Денис рухнул на траву и, схватившись за колено, начал открывать рот, как выброшенная на берег рыба.

– Бежим, – рявкнула на меня подруга и, схватив за руку, потащила вдоль аллеи, ворча на ходу: – Ты чего молчала? Ждала, когда он тебя на газоне разложит?

– Я растерялась, – проскулила я в ответ и, всхлипнув, заревела, протяжно провыв: – И испугалась.

– Мы с Дариной весь парк обшарили, даже к беседке возвращались, – продолжила она, но заметив моё состояние, поцокала языком, сдержанно похвалив: – Молодец, что не растерялась, так я хоть по его воплям сориентировалась.

– Ох, вот вы где, – выныривая из кустов, выпалила запыхавшаяся Дарина и, отдышавшись, уставилась на меня: – Вот это подстава. Теперь точно не отвертимся.

– Что не так? – наблюдая, как у подруг одновременно вытягиваются лица, пролепетала я.

– Тась, ты как вообще? – помявшись, уточнила Поля и, почесав кончик носа, хмыкнула: – Ничего не болит?

– Не знаю, – заикаясь, отозвалась я и, стиснув трясущимися руками плечи, добавила: – Голова только кружится. От страха, наверное…

– Угу-мс, – буркнула Дарина и, закатив глаза, шагнула ближе. Осторожно взяв меня под локоть, потянула в сторону корпуса, ласково заворковав: – Пойдём в медпункт зайдём на всякий случай, там тебе накапают чего-нибудь успокоительного.

Накапать, впрочем, пришлось не только успокоительного, и не только мне.

– Ёшки-матрешки, – выпучив глаза, протяжно пропела наша дежурная медсестра и, всплеснув руками, приложила ладони к щекам: – Тасенька, кто это тебя так?

– Да что не так-то, Ольга Геннадьевна? – удивилась я.

– Ничего детонька, – отмахнулась женщина и, указав на кушетку, скомандовала: – Садись, лечить будем. – Оглянувшись на мнущихся в дверях подруг, вздохнула. – И вы садитесь и рассказывайте.

– Да там это… ну, короче, – заученным непередаваемым набором фраз начала Полина.

– Поскользнулась я в душе, – перебив, буркнула я, чувствуя, как начинает жечь переносицу, а визуальный обзор стремительно уменьшается.

– Угу, дай угадаю, – подхватила мою легенду женщина. – Упала лицом прямо на раковину? Или на унитаз? Потом начала вставать и поскользнулась ещё пару раз?

– Ну примерно, – закивала я, но тут же заохала от головокружения и нарастающей боли.

– Ох-х, Таська, – обрабатывая мой пульсирующий от боли лоб ватным диском, вздохнула Ольга Геннадьевна. – Что же Маргарита Дмитриевна скажет.

– Может, не будем ей говорить? – робко намекнула Полина и, покраснев, кивнула на меня. – У Таси день рождения, как-никак.

– Да тут недели две скрывать придётся, – покачала головой женщина.

– Две недели? – охнула я и зашипела от обжигающей лоб примочки.

– Так, девочки, ну-ка быстро раздобудьте лёд, – закончив обработку, скомандовала медсестра и, поцокав, вздохнула: – Посмотрим, что тут можно сделать.

Подруги не успели даже выйти из медпункта, а я не успела отвернуться или закрыть лоб ладонью. Главная проблема в лице нашей директрисы, распахнула дверь и, застыв на пороге, начала изучать меня сканирующим взглядом, медленно, но явно свирепея. Но самое страшное, что она была не одна, а в сопровождении не менее разъярённого куратора нашей зарубежной поездки.

Тася

– Что здесь происходит?! – взревел мужчина так, что подруги, ойкнув, шарахнулись к обшарпанным стенам, пытаясь слиться с интерьером медпункта.

– Дмитрий Сергеевич, – вжав голову в плечи, пролепетала директриса и, побледнев, затараторила: – Не волнуйтесь, я во всём разберусь. Мне позвонили, и я сразу же набрала вам, но…

– Что случилось?! – проигнорировав её блеяние, зарычал наш куратор. Шагнув ближе, схватил пальцами за подбородок и бесцеремонно дёрнул мою голову вверх, пытаясь рассмотреть.

– Упала девочка, – решив вмешаться, спокойным голосом пояснила наша медсестра и, пожав плечами, добавила: – В душевой поскользнулась. С кем не бывает…

– А это вы как объясните?! – схватив мои руки, мужчина грубо дёрнул их вверх, демонстрируя проступающие синяки на предплечьях и запястьях.

– Ну-у там… это, понимаете, – неуверенно спародировала нашу отмазку Ольга Геннадьевна.

– Там её облапал унитаз или дверной косяк руки распустил? А губы ей в сливное отверстие засосало? – прищурившись прошипел Дмитрий Сергеевич и, отпустив мои руки, рявкнул: – Дурака из меня не стройте! Запах алкоголя откуда? Или у вас тут из всех кранов шампанское льётся?

– Тася сегодня именинница, – пытаясь замять ситуацию, намекнула директриса и, нервно хмыкнув, заворчала: – Вообще-то, это запрещено и девочки были наказаны, но вы же понимаете… там это… ну, понимаете… они же дети.

– Дети, способные делать детей уже не дети! А вам даже детей доверить нельзя! – заорал на неё мужчина и, ткнув в мою сторону пальцем, уточнил: – Что это, я вас спрашиваю?! Кто посмел?!

– Мы обязательно выясним и накажем, – вытянувшись по струнке, закивала Маргарита Дмитриевна.

– Выясните и сообщите мне его имя, – потребовал наш куратор и, стиснув челюсти, усмехнулся: – Причём немедленно. Мне надо с ним переговорить.

– Он ничего мне не сделал, – впадая в панику, выпалила я и, закусив губу, буркнула: – Не успел.

– Вы обещали за ними следить, – просканировав меня взглядом, мужчина снова повернулся к директрисе. – Что я скажу заказ… организатору поездки? А меценатам, вложившим кучу денег в стажировку и оформление? Билеты куплены, документы почти готовы.

– Мы приложим все усилия по устранению последствий данного инцидента, – заученной фразой попыталась оправдаться женщина и, вздохнув, пообещала: – Подлечим, будет как новенькая.

– Вы издеваетесь? – скривился он. Подойдя ко мне, впился взглядом и начал перечислять притворно спокойным тоном: – Бровь рассечена, отёк и синяк на пол-лица, царапины и гематомы на руках, а может, и ещё где. Что ещё?.. Ах да! Не исключено сотрясение мозга.

– Всё подлечим, – громко сглотнув, проблеяла директриса и, обернувшись к притихшей Дарине, рявкнула: – И запрём до самого отъезда, чтобы ещё куда не вляпались. Будут сидеть в комнате.

– Ну уж нет, – подумав, покачал головой Дмитрий Сергеевич. – Рисковать я больше не намерен.

– Да чем рисковать-то? – пискнула осмелевшая Полина. – Вы кто вообще? Отец родной? Мы же не специально, а парень просто перепил и…

– Я его разом закодирую, – грубо перебив, оскалился Дмитрий Сергеевич и, хмыкнув, пообещал: – На всю жизнь запомнит.

– Не имеете права, – огрызнулась Полинка и, вздёрнув нос, перевела взгляд на директрису: – А вы почему молчите, Маргарита Дмитриевна? Чего он орёт, как?..

– Марш в комнату! – найдя удобную жертву, окрысилась наша фурия. – С тобой позже побеседуем!

– Так, – потеребив подбородок, промычал мужчина и, помолчав, скомандовал: – Ведите её ко мне в машину.

– Но… – пискнула я и, громко сглотнув, перевела взгляд на Дарину в поисках поддержки.

– Никаких «но», – отрезал наш куратор. – Отвезу тебя к врачу, а там решим.

– А как же?.. – вмешалась подруга, но, видимо, не найдя весомых аргументов, покраснела и потупила взгляд.