Чувство долга (пер. О. Колесникова) - Страница 22

– Интересно, – сказала она, опять откусывая от яблока. – Если так будет продолжаться и дальше, вы вообще останетесь без населения. Ведь для продолжения рода нужна некоторая близость.

– Конечно, у нас есть определенные формы, так сказать, контроля за взаимоотношениями. У аварцев очень сильно развито чувство личной ответственности перед обществом, и это решает проблему. Без серьезного взгляда на эти вещи наш образ жизни был бы невозможен… Индивидуумы сходятся по желанию или по случаю, и эта близость создает нужные отношения.

– Вы обижаете меня, – возразила Леа. – Или я еще под властью наркотиков, или вы не в состоянии выговорить нужное слово. Знаете, мне все время кажется, что вы что-то не договариваете. Ради бога, будьте определенны. Возьмите двух конкретных индивидуумов и расскажите, что с ними происходит.

Брион глубоко вздохнул.

– Что ж, возьмите человека, только что окончившего школу или институт, ну, вроде меня. Поскольку мне нравятся путешествия, я живу в большом доме моей семьи и путешествую. Дом стоит у самых гор. Летом я присматриваю за стадом, а зима целиком принадлежит мне. Я катаюсь на лыжах, готовлюсь к «Двадцатым». Иногда отправляюсь в гости. Иногда навещают меня – дома на Анваре сильно разбросаны по планете. Мы никогда не запираем их. Вы принимаете гостей или сами приходите в любой дом без всяких приглашений. Кто бы ни пришел… мужчина… женщина… несколько человек или кто-то один.

– Какая, должно быть, скучная жизнь у одинокой девушки на вашей планете. Ей, вероятно, приходится все время сидеть одной дома.

– Если только она сама хочет этого. Она может идти куда угодно и везде встретит радушный прием, как любой другой на ее месте. Мне кажется, такого обычая нет больше нигде во всей Галактике. Его, вероятно, высмеяли бы на Земле, но чистая дружба между мужчиной и женщиной – у нас очень распространенное явление.

– Звучит невероятно скучно. Если вы все так холодны, то откуда же появляются дети?

Брион почувствовал, как у него покраснели уши. Да не дразнит ли она его?

– Оттуда же, откуда у всех остальных. Но у нас это не просто инстинкт, как у кроликов, живущих под одним деревом. У нас женщина всегда выбирает того, за кого хочет замуж.

– Ваши женщины интересуются только браком?

– Браком и… всем остальным. Но это личное дело девушки. У нас на Анваре специфическая проблема. Вероятно, она возникает на любой планете, где человек адаптируется к местным условиям. Не все браки дают полноценное потомство, очень велик процент выкидышей. Много рождений происходит от искусственного осеменения. Если вы не можете завести ребенка обычным путем – это не катастрофа. Но большинство девушек желает иметь ребенка именно от своего мужа. И существует только один способ проверить это…

Леа широко раскрыла глаза:

– Вы хотите сказать, что ваши девушки определяют, может ли мужчина стать отцом их ребенка, до брака?

– Да, конечно. Иначе уже много веков назад Анвар лишился бы населения. Поэтому на нашей планете выбор принадлежит женщине. Если мужчина интересует ее, она говорит ему об этом. Если нет, мужчина никогда не сделает ей предложения. Я знаю, это отличается от обычаев других планет, но именно таковы взаимоотношения между людьми у нас на Анваре. Нас такое положение вполне устраивает.

– На Земле все наоборот, – сказала Леа, выбрасывая сердцевину яблока и облизывая кончики пальцев. – И я думаю, что вы, анварцы, восприняли бы Землю как рассадник сексуальности. У нас полная противоположность вашей системы. У нас слишком много людей. Контроль за рождаемостью был установлен слишком поздно, и ему все сопротивляются. На Земле все еще слишком много людей, которые исповедуют архаичные религии. Земля перенаселена. Мужчины, женщины, дети – бурлящая толпа, куда ни глянь. И все они кажутся вовлеченными в великую игру любви. Мужчины всегда агрессивны, не физически, во всяком случае не часто, а женщины согласны воспринять самую оскорбительную лесть. Например, вы постоянно чувствуете чье-то горячее дыхание на своей шее. У девушки всегда должны быть острые когти.

– Что должно быть?

– Это просто такое выражение, Брион. Оно означает, что девушка все время должна быть настороже, если хочет, чтобы ее не унесло наводнение.

– Звучит… – Брион подумал, какое бы слово здесь более всего подошло, но ничего лучшего не нашел, – отвратительно…

– С вашей точки зрения, вероятно, да. Боюсь, что мы настолько привыкли к этому, что стали воспринимать это как норму. Говоря языком социологии…

Тут она вдруг замолчала и пристально посмотрела на него. Глаза ее расширились, и она с трудом сдержала возглас.

– Я – дура! Ведь вы говорили не вообще! Вы имели в виду меня!

– Пожалуйста, Леа, вы не должны…

– Но я поняла, – она засмеялась. – В то время как я считала вас враждебным и довольно хладнокровным, попросту говоря, куском льда, вы на самом деле были очень добры. Но действовали в старом добром анварском стиле, ожидая знака от меня. Мы бы и дальше продолжали играть по разным правилам, если бы у вас не оказалось здравого смысла и вы не решили бы сопоставить правила. А я-то считала вас законченным замороженным инопланетным холостяком.

Она подняла руку и провела по его волосам, ей уже давно ужасно хотелось сделать это.

– Я был вынужден, – проговорил он, пытаясь не поддаваться легким прикосновениям ее пальцев. – Хотя я давно думал о вас, я боялся вас оскорбить. Я не знал обычаев вашей планеты.

– Что ж, теперь вы их знаете, – мягко сказала она. – Мужчина наступает. Теперь мне кажется, что ваш обычай лучше. Но я мало знаю о нем. Должна ли я сказать вам, Брион, что вы мне очень нравитесь? Вы – самый настоящий мужчина, я таких нигде не встречала. Сейчас не время и не место говорить о браке, но я хотела бы…

Руки Бриона обхватили ее, не дав договорить; он прижал ее к себе. Их губы соединились в темноте.

– Легче, – прошептала она. – Мне больно…

– Он не хочет заходить в дверь, сэр. Только стучит и говорит: «Передайте господину Брендду, что я здесь».

– Хорошо, – на этот раз Брион положил в карман пистолет и запасную обойму. – Я сейчас ухожу и вернусь на рассвете, пусть один из каров будет наготове к моему возвращению.

На улице оказалось темнее, чем он ожидал. Он нахмурился и сжал рукоять пистолета. Кто-то разбил по соседству все фонари, но света звезд было вполне достаточно, чтобы разглядеть темный корпус песчаного кара.

– Брион Брендд? – послышалось из кара. – Садитесь.

Мотор взревел, едва он захлопнул дверцу. Кар впотьмах пробрался по городу и вышел в пустыню. Здесь кар разогнался, но водитель по-прежнему не включал фар, каким-то чудом разбирая дорогу. Земля поднималась, и когда они достигли вершины, водитель выключил мотор. Ни водитель, ни Брион с момента отправления не произнесли ни слова.

Щелкнул выключатель, и зажегся свет. Впервые Брион смог рассмотреть ястребиный профиль попутчика. Тот пошевелился, и Брион увидел, что водитель мал ростом. Случайность или мутация изогнули его позвоночник, соорудив таким образом большой горб. Брион впервые видел такую фигуру. Он удивился, каких усилий должно было стоить медицине сохранение этой жизни. Это могло объяснить горечь и боль в голосе собеседника.

– Позаботились ли мудрецы с Ниджорда сообщить вам, что они на день приблизили крайний срок? Этот мир идет прямиком к гибели.

– Да, я знаю. Поэтому-то я и обратился к вашей группе за помощью. Время бежит слишком быстро.

Человек не ответил, лишь что-то пробормотал и перенес свое внимание на экран радара, проверяя на всех частотах, не преследуют ли их.

– Куда мы едем?

– В пустыню, в штаб армии. Вся эта штука может запросто взлететь на воздух через день, так что, я думаю, я могу сказать вам, что здесь наш единственный лагерь. Все наши люди и оружие сосредоточены тут. И Хис тоже здесь, это руководитель. Завтра все это погибнет вместе с этой проклятой планетой. Какое у вас дело к нам?