Чувства и конфликты - Страница 2
1. Ну что у тебя за вид?
2. Перестань тут ползать, ты мне мешаешь.
3. Ты не мог бы потише?
В таких высказываниях используются слова ты, тебя, тебе. Их можно назвать Ты-сообщениями.
На первый взгляд, разница между Я– и Ты-сообщениями невелика. Больше того, вторые привычнее и «удобнее». Однако в ответ на них ребенок обижается, защищается, дерзит. Поэтому их желательно избегать.
Ведь каждое Ты-сообщение, по сути, содержит выпад, обвинение или критику в адрес ребенка. Вот типичный диалог:
– Когда ты наконец начнешь убирать свою комнату?! (Обвинение.)
– Ну хватит, пап. В конце концов, это моя комната!
– Как ты со мной разговариваешь?! (Осуждение, угроза.)
– А что я такого сказал?
Я-сообщение имеет ряд преимуществ по сравнению с Ты-сообщением.
1. Оно позволяет вам выразить свои негативные чувства в необидной для ребенка форме. Некоторые родители стараются подавлять вспышки гнева или раздражения, чтобы избежать конфликтов. Однако это не приводит к желаемому результату. Как уже говорилось, полностью подавить свои эмоции нельзя, и ребенок всегда знает, сердиты мы или нет. И если сердиты, то он, в свою очередь, может обидеться, замкнуться или пойти на открытую ссору. Получается все наоборот: вместо мира – война.
Недавно мне довелось присутствовать при разговоре одиннадцатилетней девочки со своей мамой. Девочка была расстроена и вспоминала, плача, все свои «обиды».
«Ты не думай, что я не понимаю, как ты ко мне относишься. Я все вижу! Вот, например, сегодня, когда ты вошла и мы слушали музыку, вместо того чтобы учить уроки, ты разозлилась на меня, хотя ничего не сказала. А я видела, видела это, можешь не отпираться. Я поняла это по тому, как ты посмотрела на меня, даже как повернула голову!»
Такая реакция девочки была прямым следствием скрытого недовольства ее матери. Я подумала: какими же тонкими и наблюдательными «психологами» бывают наши дети, и какой урок преподала эта девочка маме, разбив холодный лед ненужного молчания и дав выход своим чувствам.
Эта история – дословный рассказ матери о родительском гневе.
«Это было давно, моему сыну тогда было лет шесть. Я, помню, болела, лежала в кровати, а он попросился погулять. Вообще наш двор не очень опасный, к тому же у нас с ним было твердо условлено: гулять только в районе детских площадок (у нас их две, с каждой стороны дома).
Мы договорились, что он вернется во столько-то, спросив время у прохожих. Назначенный час прошел, затем еще час, и еще около часа. Я начала ужасно волноваться, наконец вскочила с кровати и бросилась его искать. Обегала все площадки, другие возможные и невозможные места – его нигде не было. Забегала домой: не пришел ли, снова бежала искать.
Главное, что такое случилось в первый раз, он в общем-то мальчик был послушный.
Когда он, наконец, нашелся, я была «на пределе» и решила его проучить «раз и навсегда». Придя с ним домой, я зловещим голосом (у меня внутри все дрожало) сказала: «То, что ты сделал, ни в какие рамки не лезет, и я должна тебя наказать. Выбирай: или я тебя выдеру ремнем, или неделю не буду читать книжку на ночь!» Сын задумался, спрашивает: «А если ремень, то книжечка будет?» «Будет», – мрачно говорю я. «Тогда лучше ремень!» – сказал он.
Я ему велела спустить штаны, нашла в шкафу ремень. «Как мне встать?» – спрашивает он. Тут мне как-то стало не по себе (а началось неловкое чувство, когда он с серьезным и задумчивым видом выбрал книжку).
Но мысль о том, что надо доводить наказание до конца, заставила меня хлестнуть его ремнем несколько раз. Сразу после этого мне стало очень стыдно. Было чувство, что я унизила маленького человека, который, кстати, в этой истории держался более достойно, чем я со своим «гневом». Да и был ли гнев? Сначала – смертельное волнение, а потом, когда он нашелся, все отлегло и возникло соображение: «надо наказать!» Если бы я ему сразу рассказала, как волновалась, думаю, он понял бы все не хуже, и не было бы этого оскорбительного, дурацкого случая. Я больше никогда его не била, а когда узнала о Я-сообщении, то поняла, как выходить из подобных положений».
2. Я-сообщение дает возможность детям ближе узнать нас, родителей. Нередко мы закрываемся от детей броней «авторитета», который стараемся поддерживать во что бы то ни стало. Мы носим маску «воспитателя» и боимся ее хотя бы на миг приподнять. Порой дети поражаются, узнав, что мама и папа вообще могут что-то чувствовать. Это производит на них неизгладимое впечатление.
Главное же – Я-сообщение делает взрослого ближе, человечнее.
Недавно я слышала, как одна мама говорила по телефону с десятилетним сыном. Мама (педагог по профессии) рассказывала ему о том, как трудное для нее занятие прошло успешно. «Ты ведь знаешь, – говорила она, – как я волновалась сегодня утром. Но все кончилось хорошо, и я очень рада. И ты рад? Спасибо!» Было приятно наблюдать такую эмоциональную близость между мамой и сыном.
3. Когда мы открыты и искренни в выражении своих чувств, дети становятся искреннее в выражении своих. Дети начинают чувствовать: взрослые им доверяют, и они тоже могут довериться.
Таким путем родителям гораздо легче узнавать о чувствах и потребностях ребенка.
Приведу письмо одной мамы, которая спрашивает, правильно ли она поступила.
Мы разошлись с мужем, когда сыну было шесть лет.
Сейчас ему одиннадцать, и он стал глубоко, осознанно, но больше про себя, скучать по отцу. Как-то вырвалось у него:
– С папой я пошел бы в кино, а с тобой не хочется.
Однажды, когда сын прямо сказал, что ему скучно и тоскливо, я сказала ему:
– Да, сынок, тебе очень грустно, и грустно, наверное, оттого, что нет у нас папы. Да и мне невесело. Был бы у тебя папа, у меня муж, было бы нам жить намного интереснее.
Сына как прорвало: прислонился к моему плечу, полились тихие горькие слезы. Всплакнула украдкой и я. Но нам обоим стало легче.
Я долго думала об этом дне и где-то в глубине души понимала, что сделала правильно. Не правда ли?
Мама интуитивно нашла правильные слова, сказала мальчику о его переживании (активное слушание), а также рассказала о своем (Я-сообщение).
И то, что обоим стало легче, что мама и сын стали ближе друг к другу, – лучшее доказательство действенности этих методов. Дети очень быстро усваивают от родителей манеру общения. Это касается и Я-сообщения.
С тех пор, как я стал использовать Я-сообщения, – пишет папа пятилетней девочки, – у дочки почти исчезли просьбы типа «Дай мне!», «Поиграй со мной!»
Чаще звучит: «Мне хочется», «Я не могу больше ждать».
4. И последнее, высказывая свое чувство без приказа или выговора, мы оставляем за детьми возможность самим принять решение. И тогда – удивительно – они начинают учитывать наши желания и переживания. Приведу случай, рассказанный мамой четырехлетнего мальчика.
Пришли мы с сыном в аптеку. Он захотел витамины, я ему купила.
Потом он увидел другие, стал и их просить. Я сказала: Сережа, давай договоримся: когда эти витамины кончатся, я куплю другие. Но он начал ныть, а потом – толкать меня и кричать, причем так, чтобы слышали окружающие. Мне было очень неприятно и стыдно. Я уже не замечала вокруг никого, не знала, как выйти из положения. И тогда я громко сказала: