Чумная Полли и маскарад (СИ) - Страница 62

Вик фыркнула:

— И их помощники. И Мюррррай…

— Точно! Тепла там будет много… И… Вики, прежде, чем пойдем в катакомбы, я должен кое-что сказать… Для Тальмы Мюрай, если он действительно шпион Вернии, тварь и гад, шпион и преступник. Но для Вернии он разведчик и настоящий сын своей страны. Для Вернии он уважаемый человек.

— Скажешь тоже…

— Я серьезно. Иногда все зависит от точки зрения. Ведь даже тебя напугал военный дирижабль. Вернии без потенцита, который легко приведет к паритету соотношение сил Вернии и Тальмы, не жить… И еще… С твоей точки зрения я тоже шпион Тальмы.

— Ты — нет. — твердо сказала Вик.

Он с упрямой улыбкой возразил:

— Я — да. Я постоянно уговариваю лер-мэра открыто противостоять Тальме и открыть порт для Вернии. Я презренный…

Вик его оборвала:

— Нет. Ты слишком дорожишь цветом своей сутаны. Ты не можешь быть шпионом.

— Тогда кто я?

— М… Посол? И хороший человек…

— В отличие от Мюрая? — с легко читаемым любопытством в голосе спросил Дрейк.

— В отличие от Мюрая, — сердито сказала Вик.

— Может, ты просто его плохо знаешь?

— И даже знать не хочу!

Малыш обеспокоенно вертелся в открытой кабине грузового паромобиля — его еле удалось в свое время затащить в штольни. Таскать на себе тонны и тонны потенцозема — то еще удовольствие. Еле придумали тогда, как соединить старые вагонетки и паромобиль. Кюри в свое время хорошо подсуетился, украв со строительства тоннеля нужные вагонетки. Чего это стоило, Мюрай до сих пор вспоминал с содроганием. Три его годовых оклада. А еще куча доработок, чтобы увеличить мощность паромобиля… Ему предстояла длинная и опасная дорога.

Мюрай, сидя на корточках на открытой платформе, склонился над Хейгом, проверяя его состояние и запуская тепло эфира под одеяло, в которое тот старательно был замотан.

— Прости, бросить тебя в катакомбах — античеловечно. Тебе придется прокатиться с нами. Увы. И да, еще раз прости — Вернию в этот раз обойти не удалось. Неприятности по службе у тебя, конечно, будут, но когда удавалось всегда выигрывать? Кстати, ту тварь, что чуть не убила тебя и твоего друга, я уже нашел и… От возмездия он не ушел… И еще — береги свою нериссу. Она чудо, понял? Малыш! В путь! И не забудь про остановку, которую я указал на карте — там тоже есть дело.

— Будьсдел! — отозвался Малыш.

— За картой следи — это главное. Что бы ни случилось — ты должен доставить этот потенцит в Вернию. Не сможешь доставить весь состав — только мешок, понял? Бросаешь все и тащишь мешок. Наплевав на все.

— Даже на тебя, Жабер?

— Даже на меня, Малыш. Даже на лера Хейга — о нем постараюсь позаботиться я. Твоя забота — мешок и вагонетки… Ну, с богами и удачей…

Вик замерла у входа в старую Аквилиту. Он оказался у самого моря — не пришлось идти в гору через весь город до музейного входа, чего Вики втайне опасалась.

Горела одинокая масляная лампа над входом в Поля памяти. Дрейк возился с печатью, снимая её так, чтобы не потревожить полицию — времени предупреждать их не было.

Снег закончился. Погода менялась не в лучшую сторону. Вик мерзла в своем пальто под поднявшимся сильным ветром, кутаясь в высокий ворот, чтобы согреться. Дирижабли спешно уплывали в эллинги, расположенные в предместьях Аквилиты.

Кругом были скалы, песок, высокая стена, прячущая погибший город. Здесь она вся заросла диким виноградом. Его сизые, мелкие ягоды еще висели гроздьями на лозе, прячась под листьями, на которых лежал, не тая, снег. Даже городские бездомные и портовые крысы боялись есть этот виноград, хотя так чумой не заразишься. Жаль, что отсюда живой Аквилиты почти не было видно, только кусок ярко освещенной электрическими фонарями набережной. Зато вид на океан потрясал. Огромный, чернильно-черный, вечный. Люди придут и уйдут, а он останется. Боги умрут и уйдут, а он будет. Бурлящий, живой, в белой шапке пены на гребнях волн: конец осени — сезон штормов. Удивительно, что вчера океан был спокоен, и они с Эваном… Вик тут же одернула себя — не думать! Не вспоминать! Сейчас перед ней стоит другая задача. Отец всегда говорил, что не стоит распыляться. Если перед тобой две задачи — выбери безотлагательную. Если перед тобой три задачи — ты не состоялась, как профессионал, не умея отсекать ненужное. Может, стоит пересмотреть все то, чему её учил отец? Может, стоит снять и с него маску вечно мудрого и все знающего человека? Может, он не всегда был прав. Ведь если подумать… Её странная дружба с Дрейком могла не состояться, потому что отец приучил Вик бояться инквизиторов. Хотя… То, что под маской инквизитора оказался умный, понимающий, внимательный мужчина, причем мелкий сластена, скорее исключение из правил, чем закономерность. А вот Мюрай… Она навесила на него ярлык шпиона, основываясь на статистических данных из библиотеки, физиогномических наблюдений и слов Эвана. Эвану она верила. Статистике тоже, хоть в неё изрядно вмешался Ришар. А физиогномика, которую уважал отец? Может ли лично неприятный Вик человек оказаться хорошим? Итого, что мы имеем, отбрасывая физиогномику, верить в которую научил её отец? То, что Мюрай брал книгу так же часто, как и Ришар, и то, что Эван пропал именно после встречи с Мюраем. А если это просто совпадение?

Вдруг Ришар — вернийский шпион? Он знал о потенците. Он встречался с Бином в музее и библиотеке, он приятельствовал с ним со слов Симон. Нет, ему нет смысла мудрить с книгой — он и так не скрывал общение с Бином. Тому было достаточно в библиотеке показывать свои находки — ведь у него единственного был допуск к нужным картам и разрешение на их копирование. Бин же должен как-то отчитываться перед лер-мэром и отдавать распоряжения изготовителям макета. Нет, Ришар и книга тут совсем не вписываются. Бину было достаточно в музее ткнуть пальцем в макет, чтобы показать Ришару нужные катакомбы. Не складывается.

Непонятный и неизвестный Кларк? Он вернийский шпион? Он совсем недавно сдружился с Бином — иначе Стелла бы его знала. Он действует открыто, не боясь последствий — того же Бина проще было бросить в катакомбах, где его никто бы не нашел. Или нашли бы? Спустя пять дней после пропажи Бина полиции все равно бы пришлось начать его поиски, и тогда бы возле моста Сокрушителя и предполагаемого входа в катакомбы стало бы жарко. Кларк убивает легко и не задумываясь, не боясь ничего, даже закона. Хорошие качества для шпиона… И именно он организовал лжеПолли и шутки с костюмами чумных. Надо найти его выходы на музей, Бина и библиотеку. Только есть ли они? И книга… Он не брал книгу, хотя его настоящее имя неизвестно. Все упирается в книгу-тайник.

Возвращаясь к Мюраю… Он, расследуя кражу из музея, познакомился с Бином. Он предложил для связи книгу — только он не был замечен возле Бина. Он… Вик почти с трудом сдержала стон — и ведь задавалась же вопросом: почему Бин не обратился в полицию! Задавалась и не стала искать ответ! Бин не мог обратиться в полицию, потому что Мюрай служит в ней на довольно высоком посту. Это же Аквилита! Тут нет таможни, тут нет армии, тут нет разведки, тут в кого ни ткни — называются полицией. Бин не мог пойти в полицию, и именно поэтому сам рванул проверять карту.

Вопрос. Кто подменил карту?

Это точно не Бин.

Это не Кларк, хоть ему это и выгодно было — оставить с носом Мюрая… Нет, это не Кларк — он по какой-то причине пытал Бина, он, возможно, пытал Стеллу, а глупый-глупый Томас разрешил судебному хирургу не проводить вскрытие из-за некриминальной причины смерти. И теперь уже не узнать точно, что случилось со Стеллой в последние минуты её жизни.

Это не Мюрай. Иначе бы Бин не прятал от него книгу с калькой.

Тогда — кто?

— О чем думаешь? — тихо спросил Дрейк, который уже справился с печатью и приоткрыл дверь в старую Аквилиту.

Вик посмотрела на него и честно сказала:

— Думаю о том, кто подменил карту и по какой причине. Я думала — чтобы сбить Мюрая со следа, но получается, что и Кларк оказался с носом. Тогда — кто?