Чулан Синей Бороды (Платон в беде) - Страница 5

– Леонардо да Винчи – это итальянский художник, – сказала Алиса. – И великий притом.

– Значит, выучился, – вздохнула бабушка. – Он способный был мальчик. Я всегда его мамаше, Дарье Семеновне, говорила: вашего мальчика надо учить. Тогда он распустится, как экзотический цветок.

Алиса махнула рукой – с бабушкой спорить не стоило. Она, видно, сама плохо училась в школе – всю жизнь провела на арене цирка. Но зато у нее было несколько тысяч знакомых, и она их любила, хоть и путала между собой.

Алиса подошла к стене, разгребла папки с бумагами, отнесла в сторонку пачку книг и вынесла на свет портрет.

Портрет оказался весьма необычным.

На нем был изображен мрачного вида мужчина с густыми бровями и широкой, во всю грудь, иссиня-черной бородой.

Мужчина не улыбался.

И понятно почему – ему в грудь вонзились восемь ножей.

– Все понятно, – сказала бабушка. – Мы видим перед собой отвратительного многоженца, герцога Синюю Бороду, которого жестоко казнили его несчастные жены.

– Но ведь не его, – поправила бабушку Алиса. – А его портрет.

– В те времена это было одинаковой казнью. Вряд ли он пережил такое издевательство над его герцогским достоинством, – вздохнула бабушка. – Я думаю, он их угнетал и грозил им, что зарежет и спрячет в чулане. Женам надоело, и они казнили герцогский портрет.

– А герцог?

– Надо съездить в отдаленное прошлое, – сказала бабушка, – и узнать. Боюсь, что судьба настоящего герцога была ужасной.

Бабушка вытащила один нож из портрета.

– А может, сгоняем с тобой в Средневековье, – предложила она, – и разгадаем историческую тайну?

– Разве это тайна! – ответила Алиса. – Она же никого не интересует. Но если я буду в Средних веках, то обязательно спрошу, куда делся тот самый герцог Синяя Борода. И я уверена, что никто о нем и не знает. Чем прославился этот герцог? Открыл Америку? Изобрел чайник? Вылечил миллион человек от проказы? Нет, оказывается, он своих несчастных жен уничтожал одну за другой, пока сам не погиб! Такой человек не достоин, чтобы его помнили!

Бабушка вытащила ножи из портрета и положила их на стол. Ножи были кухонные, совсем некрасивые и даже не очень острые.

– Ужасный век, ужасные сердца, – произнесла она.

Алиса перешла к широкой полке с книгами. Книги и журналы стояли и лежали на полке в страшном беспорядке.

Только она собралась разбирать книжки, как дверь в чулан открылась, и вошел пират Сильвер.

Он громко стучал по каменному полу наконечником деревянной ноги.

– Ну, как вы тут без меня, девочки? – поинтересовался он.

– Чего пожаловал? – спросила бабушка. – Давно тебя не было – и пятнадцати минут не прошло!

– Я хотел попросить тебя, по дружбе, – сказал Сильвер. – Тут ведь все что угодно можно отыскать. А я бутылки из-под рома и виски собираю. Я, так сказать, коллекционер, понимаешь?

– Поняла! – сказала бабушка. – Как только я найду бутылку рома, я тут же из нее ром вылью, а пустую бутылку тебе отдам.

– Только не это! – закричал пират. – Все иначе! Не надо трудиться, не надо выливать! Я сам вылью.

– Куда же ты выльешь? – спросила бабушка.

– В глотку, моя дорогая, в глотку. Чем пропадать хорошему рому, пускай страдает моя глотка.

– Ты обыкновенный пират, – сказала бабушка.

– Не без этого...

Сильвер подошел к столу и увидел восемь ножей.

– А это вы где нашли? – спросил он.

Тут в чулан заглянул Ричард Темпест. Тоже хотел узнать, как идут дела. И тоже увидел ножи.

– А это что такое? – спросил он.

– Видите портрет? – показала бабушка на портрет Синей Бороды с дырками в пузе.

– Страшный человек, – сказал Ричард. – Бандит, наверное.

– Это не бандит, – объяснила Алиса, – а герцог Синяя Борода, который убивал своих жен, а они потом ему отомстили. Пронзили его портрет ножами.

– То есть сначала он их убил, а потом они убили его портрет? – спросил Ричард и засмеялся. – Значит, его привидения убили?

– В этом вся сложность, – согласилась Алиса.

– А откуда жены ножики взяли? – спросил Ричард.

– На кухне, – сказала бабушка.

– Посмотрите внимательно, – попросил Ричард. – На каждом ноже есть гравировка: «Столовая Института времени». Как же эти жены на нашей кухне достали ножи, если они умерли пятьсот лет назад? А ты что думаешь, Сильвер Джонович?

– Эх! – Сильвер махнул рукой. – Был грех! Тосковал я очень на ночном дежурстве. Заглянул сюда – вижу портрет. Отвратная рожа! Ну точно судья, который меня на каторгу упек. Сбегал я на кухню и казнил его по всей строгости закона.

– Вот видите, – сказал Ричард. – Одной исторической тайной стало меньше.

Все разошлись. Ричард унес ножи на кухню. Сильвер пошел к себе на пост, дежурить у входа в институт. Алиса разбирала книги и журналы. А бабушка шуровала в темном углу, ей помогал Грузик – они передвигали какие-то тяжелые вещи, даже странно, как такие вещи могли поместиться в кабинке времени, как их удалось перенести из прошлого. Алиса хотела пойти посмотреть, но тут увидела в глубине свиток, видно, очень старинный, пожелтевший, перевязанный лентой. К ленте была привязана этикетка – ко всем вещам на складе привязывали этикетки. Правила в Институте времени соблюдали неукоснительно.

Алиса прочла на этикетке:

Часть рукописи Платона «Диалоги» с главой об Атлантиде.

Он давал ее почитать своему другу Эмпедоклу, который не вернул ее перед отъездом в Карфаген. Просил сотрудника института возвратить рукопись хозяину, так как опасался, что у Платона нет второго экземпляра.

– Ну вот, – вслух сказала Алиса. – Тебе доверили, а ты, как пират Сильвер, думаешь только о своем удовольствии.

И тут же дверь в чулан приоткрылась, в ней появилась физиономия старого пирата. Пират прошептал:

– Что? Бутылку рома нашла? Не смей выливать!

Алиса отмахнулась, и пират исчез.

Алиса осторожно развернула свиток. Он даже скрипел от старости и ссохся так, что все норовил тут же свернуться вновь. Алиса не стала воевать со свитком, а решила прочесть его потом. Вдруг на нем написано что-нибудь неизвестное про Атлантиду. Ведь до сих пор окончательно неизвестно, где она была и почему утонула. Поэтому Алиса осторожно перенесла свиток на стол и положила с краю, чтобы не забыть.

А сама пошла к бабушке, посмотреть, что такого они нашли с Грузиком.

Оказалось, в углу лежала груда рыцарских доспехов. Бабушка с Грузиком складывали их на тележку, и потому получалось много шума.

– Странно, – сказала Алиса. – Кто мог притащить из прошлого такие трофеи?

– Я думаю, это не трофеи, – ответила бабушка. – Никто их не тащил. Наверное, их сделали здесь для своих агентов. Чтобы было во что одеться, если поедешь в крестовые походы. А то Ричард Львиное Сердце или Робин Гуд сразу угадают, что ты не настоящий рыцарь.

– А я рукопись Платона нашла, – похвасталась Алиса.

Она тут же спохватилась, что бабушка может не знать, кто такой Платон, и добавила:

– Он Атлантиду описал.

– Как же, – сказала бабушка, – когда-то я была с ним знакома.

– Не может быть! Ты не такая старая.

– Я вовсе не старая, но Платон, должна тебе сказать, был в возрасте. Он тогда как раз собирался снова Атлантику в шаланде переплывать.

– Это какой Платон? – спросила Алиса.

– Какой-какой! Платон – один. Платон Денисович Непрестайло. Бывший рыбак и большой романтик.

Разговаривая, они помогли Грузику взвалить на свою спину все рыцарские доспехи, и Алиса увидела, как за большим, в обхват, камнем блеснул металл.

– Погоди, не уезжай, Грузик, – попросила Алиса. – Там еще какая-то железка осталась.

Она нагнулась и увидела, что приняла за железку рукоять старинного меча. Она потянула меч, но он не поддался. Алиса потянула изо всех сил, но все равно без результата.

– Посторонись, – сказала бабушка. – Я даром что старенькая и маленькая, но силенкой меня Бог не обидел.