Чудовищный эксперимент (СИ) - Страница 51

Олег напряг всю свою волю и посмотрел прямо в не очень дружелюбные глаза Шиту. От них исходили волны страха. На миг Олег прочувствовал напористую разрушительную волну. По началу ему показалось, что это его Олега страх. Но, спустя секунду он заметил, что это сам Шиту дрожит от страха. Олег сконцентрировался и слился воедино с этим чудищем, на миг он увидел все пороки в этом образе, собранные в сгусток и имеющие реальные свойства. Шиту замер, сраженный пси - атакой. Жалобный, хриплый cтон вырвался из его груди.

Полное отсутствие страха у противника привело Шиту в сильную растерянность, он и представить себе не мог, что кто-то мог перечить его воле. Все пять лет ни один человек не мог даже и подумать о непослушании!

Великий Шиту проиграл короткое беззвучное сражение: он потерпел свое первое поражение за все эти годы. Но мириться с этой мыслью он явно не мог, признать поражение - удел сильных.

Г Л А В А 28

Переворот в мозгах из края в край,

В пространстве много трещин и смещений.

В аду решили черти строить рай,

Как общество грядущих поколений.

В. Высоцкий.

Скованные одной цепью.

Когда Олег пришел в себя, то обнаружил, что лежит животом на неудобной жесткой поверхности - деревянных нарах, голова повернута вправо. Он с трудом разомкнул слипшиеся глаза, взгляд был направлен на длинные ряды грубо сколоченных нар.

Он чувствовал себя отвратительно.

Пахло потом и хлоркой.

Немного пролежав с открытыми глазами, он перекатился на спину, сел и поглядел вокруг.

Узкий и длинный барак был переполнен людьми. Это были худые и загорелые мужчины. Они все были коротко пострижены, одетые в серую выцветшую одежду, которая болталась на костлявых фигурах, как на вешалке.

Подлый гад, он отправил меня в тюрьму, с обидой осознал свое положение Олег. Сарай был наспех сколочен из грубых неотесанных досок. С потолка спускались два провода, на которых висели голые лампочки без плафонов.

Он перекатился на спину, сел и поглядел вокруг

Олега обступили со всех сторон. Его рассматривали внимательно и долго, как пришельца из космоса. На фоне истощавших оборванцев, он выглядел атлантом, сравнительно хорошо одетый, розовощекий, в великолепной физической форме.

- Наконец-то очнулся, - хрипло прошепелявил беззубый мужчина без возраста. Его острые седые волосы торчали как иголки у ежика, узкие плечи были постоянно сжатыми, а руки были покрыты толстыми мозолями.

- Как тебя звать? - поинтересовался рядом стоящий человек, лицо которого покрыли страшные шрамы.

- Меня зовут Олег, - он заметил на себе нашивку из белой ткани с нанесенным черной краской номерком.

- Красивое имя, но теперь забудь о нем навсегда, здесь ты заключенный номер девяносто семь, здесь нас ровно девяносто семь.

- Значит, эта гадость упрятала меня в тюряге, - Олег растирал спину, возможно, его здорово усмиряли, все тело неприятно побаливало.

- За что тебя, сынок? - спросил старик с потемневшим лицом. - Я позволил себе переспорить Шиту, - Олег качнул головой, ощущая досаду, внутреннюю неуютность и опустошенность.

Он без явного любопытства окинул взглядом рядом стоящих, заметив на их лицах неподдельный интерес.

- Кого? Ты видел самого Шиту, - округлил глаза низкорослый мужчина с большими залысинами.

- Как тебя перед своим носом.

- Да брось ты брехать, - раскашлялся мужчина, кутаясь в бледно-зеленое одеяло, похоже, он был безнадежно болен, его отрешенный взгляд как-то странно встречался с живыми и подвижными глазами остальных людей.

- Какой мне смысл обманывать, сказал, значит так и есть, - обиженно проговорил Олег.

- Во всяком случае, ты теперь очутился с нами, - хрипло отозвался старик.

- А вы все как здесь появились?

- Кто как, меня, например, взяли ночью из дома, не успел очнуться и оказался, здесь, разъяснил Олегу его собеседник.

- А я задолжал много денег и меня продали, - продолжил его сосед слева.

- А многих взяли из Лиоро, институт там есть такой любопытный, в его застенках с людьми обращаются как подопытными крысами, поработали над ними немного и сюда прямиком, - добавил сидящий напротив сухощавый паренек.

- Не везет, так не везет, - Олег ощущал внутри себя жгучую ненависть к этой обезьяне и теперь очень сожалел, что не задушил ее тогда собственными руками.

Длинными вечерами Олег подробно рассказывал о своих последних событиях. Заключенные слушали раскрыв рты.

Все звуки смолкали на время рассказа.

- Ты горячий человек, но сейчас лучше помалкивай, не конфликтуй и не пытайся бежать, если хочешь как-то выжить. Сюда поступает много людей, но много и помирает, здесь наша жизнь ничего не стоит, - наставлял его молодой человек с впавшими щеками и нездоровым цветом кожи. - А кто - ни будь из вас хоть знает, где расположена тюрьма, где мы находимся? - поинтересовался Олег и осмотрелся.

Несмотря на все сложности тюремной жизни, порядок везде был идеальным. Возле заправленных лежаков стояли тумбочки, чистые стекла блестели на солнце, без единого пятнышка. Отношения между сокамерниками, несмотря большую скученность, оставались ровными и без напряжения.

- Нам об этом не рассказывали, и никому еще не удавалось ничего разузнать, одно хорошо известно, мы здесь пожизненно и выхода отсюда нет, - шепеляво произнес долговязый парень в очках с толстыми линзами.

Общение начальства с заключенными проходило в отведенном для этого уголке. Здесь на стенде был вмонтирован громкоговоритель. Так же рядом находился электронный экран, на котором высвечивался текст сообщений, команд, приказов и прокручивался видеосюжет, если в этом возникала необходимость.

Электронные надзиратели - роботы отвели его в баню, где он смог хорошенько помыться, затем его начисто побрили. Прощай длинные и красивые волосы. На шею соорудили обруч из какого-то компаунда. Когда материал обруча обрел необходимую твердость, пресс-форму разобрали. Отныне литой ошейник денно и нощно сопровождал Олега.

Так поступали с каждым.

О назначении этих необычных ошейников никто не догадывался. Но знали твердо, что категорически запрещалось предпринимать какие-то попытки для его снятия: распиливать, ломать и рассверливать. За подобные действия только одно наказание - лишение жизни, чтобы другим не пришла в голову

такая же идея.

День за днем шли однообразно.

Время лечит.

Олег уже немного пообвыкся, и не так сильно нервничал по поводу своего заключения, перестал также замечать и ошейник на своей шее. Только долг перед братом, перед обществом и желание поскорее увидеть Джоинн заставляло его думать о решительных действиях.

Настроение было скверным, делать ничего не хотелось.

Несмотря на безвыходное положение, он каждый день заставлял себя вставать на час раньше положенного и заниматься медитацией и комплексами упражнений, поднимающих тонус. После занятий он вместе со всеми шел умываться и завтракать, затем работа - тяжелый физический труд на каменном карьере.

Соседи по заключению относились к Олегу дружелюбно. Он быстро здесь завоевал роль лидера. К его мнению прислушивались и просили совета в сложных ситуациях. Его заботливо предостерегали от смелых действий.

Как-то вечером, после отбоя к нему подошли двое местных старожилов и встали рядом.

- Олег, мы тебя хотели попросить, только не обижайся на стариков за советы. - Какие могут быть обиды. Я слушаю, - Олег развел руками и кивнул на место рядом. - Присаживайтесь, потолкуем.

- Спасибо, - поблагодарили они.

Старик присел рядом, с интересом разглядывая Олега, которому на мгновение стало неприятно: он ощутил себя как на "рентгене", словно просканировали взглядом, прочитали его мысли.

Как бы почувствовав непроизвольную настороженность Олега, старик перевел взгляд.

- Понимаешь, ты очень смел и уверен в себе, мы все тебя очень уважаем, но ты слишком вызывающе относишься к ним, так нельзя себя вести.