Чудовище подводного каньона - Страница 1

Виктор Сапарин

Чудовище подводного каньона

1

Агапов уверял, что, если бы он не находился тогда на Луне, Калабушева не отправили бы в самый глубокий каньон на дне Индийского океана.

- Это один из величайших упрямцев в солнечной системе! - говорил он горячо. - Если бы вы дали себе труд обратиться во Всемирное справочное бюро и попросили перечислить наименее подходящих людей для столь ответственной экспедиции, то Калабушева назвали бы в первом десятке.

Те, кто готовил экспедицию, пожимали плечами: Калабушев был не только самым знающим, но просто единственным специалистом по морским змеям на нашей планете. Никто, кроме него, не интересовался полуфантастическими видениями, которые представлялись глазам пьяных или перепуганных матросов в далекую эпоху парусного флота. А он, как ярый коллекционер, собирал на протяжении всей жизни эти легендарные истории, выкапывая их из старинных книг и газет, изучая давно забытые архивы. Вряд ли Всемирная кибернетическая библиотека с ее миллиардами отсеков, в электронную память которых вот уже третий год вводились все основные сведения, добытые человечеством за предыдущие века, располагала хотя бы тысячной долей тех данных, которые находились в распоряжении Калабушева. И только он один мог сказать, что в его шкафах, набитых фотокопиями собранных со всего света документов, представляло хоть видимость научной ценности, а что следовало отнести к чистейшей фантазии. Но и он мог ошибаться. Этот упрямец верил в существование морских змеев, несмотря ни на что.

Конечно, если бы налицо имелся еще хотя бы один знаток морских змеев, комиссия могла думать, кого из них посылать. Но выбора не было. Не послать же Калабушева в экспедицию, право на участие в которой он заслужил более чем кто-либо другой на свете, было бы слишком жестоко и несправедливо.

Но так или иначе, а сейчас уже поздно было рассуждать, почему в экспедицию отправили именно Калабушева.

Когда споры, поутихли, председательствующий академик Лавров перешел к главному:

- Сейчас мы должны решить, собственно, не менее важный вопрос: кого послать на розыски Калабушева?

Все почему-то посмотрели в мою сторону. До этого момента я полагал, что меня пригласили в качестве эксперта-глубоководника. И действительно, в ходе прений мне было задано несколько специальных вопросов.

Но теперь от меня ждали чего-то другого.

- Что скажете, капитан? - подбодрил меня Лавров.

- Экспедиция более ответственная, - сказал я, - чем та, первая. Калабушев мог не найти своего морского змея - особой трагедии не произошло бы. Не найти Калабушева - совсем другое дело.

- Мы это понимаем, капитан, - прищурил глаз Лавров.

- Я не отказываюсь, - сказал я. Меня немного раздражал его прищуренный глаз. - Вопрос в том, кто лучше подготовлен для такого дела. Его и надо отправить. Мы не должны повторить ошибки с Калабушевым.

- Какие у вас отводы?

По традиции человек, получающий ответственное задание, обязан назвать недостатки, если они у него есть, которые могут помешать выполнению задания.

- Отводов нет, - возразил я, - но соображения есть. Прежде всего я не верю в существование вашего знаменитого чудовища. Я облазил едва ли не все самые глубокие дыры Мирового океана и, могу вас заверить, ни разу не встречал ни морского змея, ни "Летучего голландца".

- Но в существовании Калабушева вы не сомневаетесь?

Глаз Лаврова оставался прищуренным, и это действовало мне на нервы.

- А вам предстоит искать именно Калабушева, а не змея, - докончил Лавров. Он отвечал мне на моего "Летучего голландца".

- Насколько я понимаю, Калабушев и змей должны быть где-то вместе, пробормотал я. - Повадок же змея я не представляю.

- Никто из глубоководников не верит в морского змея, так же как и вы. Но вы один из опытнейших глубоководных асов. Это же спасательная экспедиция.

- Тогда, - сказал я, - переведем разговор на деловую основу. Если вы поручаете операцию мне, я берусь в течение двух часов подобрать экипаж, на который...

- Экипаж? - перебил меня Лавров. - Ни о каком экипаже не может быть и речи. Вы пойдете один.

Я внимательно оглядел лица сидевших в креслах. Нет, это не та компания, которая собирается, чтобы разыгрывать на досуге бывалых капитанов.

- Вопреки всем правилам?! - поразился я. Я покачал головой. Только что во всех деталях обсудили, к чему привело отступление от правил при организации экспедиции Калабушева, как тут же планируют новое крупнейшее нарушение! Было чему удивляться.

- Все очень просто, капитан, - сказал Агапов. - Калабушев пошел на "Скате". Никто не знает, в какую он забился щель, от него никаких сигналов. Значит, разыскивать его надо тоже на корабле-малютке. Скажем прямо: вам придется, может быть, путешествовать не только под водой, но и под землей.

Да, я уже слышал, конечно, о лабиринтах Тумберлинка. И версию о том, что это катакомбы, опустившиеся под воду. Может быть, там, где-нибудь в двадцать пятом колене, и обитает морской змей. Вполне возможно. Никто не побывал еще в странных норах, словно пробуравленных кем-то в подводных скалах. Кроме разве Калабушева. Тот, конечно, мог наплевать на все запреты.

- Но ведь "Скат" двухместный, - сказал я. Не то чтобы я боялся. Но соблюдение некоторых элементарных правил входит в кровь и плоть старых глубоководников. Мы не мальчишки.

- Второе место может понадобиться кому-то из спасаемых, - просто сказал Лавров.

Я понял теперь их мысль. Они считали, что "Скат" Калабушева застрял в подводно-подземной ловушке. Вытащить судно на буксире, вероятно, не удастся. Значит, видимо, придется осуществлять "пересадку" пассажиров.

- Кто напарником с Калабушевым? - спросил я.

- Титов.

Титова я знал. Абсолютно уравновешенный человек. Спокойный до флегматичности. Отличный "компенсатор", если можно так выразиться, для Калабушева. Данную ему инструкцию ни за что не нарушит, ни против одного пункта не пойдет, хоть взорвись все вокруг.

- Кто начальником из них?

- Калабушев.

Положительно мне суждено сегодня без конца удивляться странностям комплектования этой экспедиции.