Чудесная история Генри Шугара - Страница 13

— Вы понимаете, что вытворяете совершенно немыслимые вещи? — спросил он.

— В мире нет ничего невозможного, — ответил Генри. — Да, этому очень трудно научиться. Кроме меня, нет на свете человека, способного на такое.

На столе Джона Уинстона зазвонил телефон. Он поднял трубку и сказал своей секретарше:

— Пожалуйста, ни с кем меня не соединяйте, Сьюзан. Пока я не скажу. Нет, даже с женой.

Он поднял глаза на Генри, ожидая продолжения.

Генри объяснил Джону Уинстону, каким образом он приобрел эту способность. Он рассказал, как наткнулся на тетрадку, как узнал историю Имрат Хана, и поведал о своей непрерывной работе, о том,/как в течение трех лет он тренировал сознание, заставляя его концентрироваться.

— А по углям ходить не пробовали? — поинтересовался Джон Уинстон, когда Генри закончил свой рассказ.

— Нет, — ответил Генри. — И не собираюсь.

— А с чего вы взяли, что сумеете угадать карты в казино?

Тогда Генри рассказал ему о своем посещении "Лордз-Хауз" накануне вечером.

— Шесть тысяч шестьсот фунтов! — взвился Джон Уинстон. — Неужели вы в самом деле выиграли столько денег?

— Послушайте, — усмехнулся Генри. — Я ведь только что меньше чем за час выиграл у вас тридцать четыре тысячи фунтов!

— Да, верно.

— Шесть тысяч — это самое малое, что я мог выиграть, — сказал Генри. — Мне жутких усилий стоило не выиграть больше.

— Вы станете самым богатым человеком на свете.

— Да не хочу я становиться самым богатым человеком на свете, — отмахнулся Генри. — Больше уже не хочу.

И посвятил Уинстона в свой план по поводу сиротских приютов.

— Поможете мне, Джон? Будете моим казначеем, банкиром, управляющим и всем прочим? — предложил Генри, завершив свой рассказ. — Каждый год на наш счет будут поступать миллионы.

Джон Уинстон, осторожный и предусмотрительный бухгалтер, никогда не давал согласия под влиянием минуты.

— Мне бы хотелось сначала посмотреть на вас в деле, — ответил он.

Так что вечером они вместе отправились в "Ритц" на улице Керзон.

— Какое-то время мне не стоит появляться в "Лордз-Хауз", — пояснил Генри.

На первом обороте колеса рулетки Генри поставил сто фунтов на номер 27. И выиграл. Другой раз он поставил на четвертый номер, И снова выиграл. Итого: 7500 фунтов прибыли.

Стоявший рядом с Генри араб сказал:

— Я только что проиграл пятьдесят пять тысяч фунтов. Как вам это удается?

— Повезло, — пожал плечами Генри. — Просто повезло.

Потом они перешли в зал для игры в блэк-джек, и там за полчаса Генри выиграл еще 10.000 фунтов. И на этом остановился.

— Теперь я вам верю. И готов работать с вами, — произнес потрясенный Джон Уинстон, когда они вышли на улицу.

— Начинаем завтра, — сказал Генри.

— Вы в самом деле собираетесь проделывать это каждый вечер?

— Да, — ответил Генри. — Мне придется часто переезжать с места на место, из страны в страну. И каждый день я буду пересылать вам свои выигрыши банковским переводом.

— Вы хоть представляете, о каких суммах идет речь?

— О миллионах, — с готовностью ответил Генри. — Около семи миллионов в год.

— В таком случае я не смогу работать в этой стране, — заявил Джон Уинстон. — Большая часть прибылей будет уходить на налоги.

— Поезжайте в любую другую страну, — согласился Генри. — Мне без разницы. Я вам полностью доверяю.

— Поеду в Швейцарию, — решил Джон Уинстон. — Но не завтра. Я не могу просто собраться и улететь. Я же не свободный холостяк, вроде вас, у меня обязательств полно. Надо поговорить с женой и детьми. Известить партнеров по фирме о своем увольнении. Продать дом. Найти другой в Швейцарии. Детей из школы забрать. На все это нужно время!

Генри вытащил из кармана те семнадцать с половиной тысяч, которые только что выиграл, и протянул деньги товарищу.

— Вот кое-какая мелочевка. Перебьетесь, пока суд да дело. Но не тяните. Хочется начать поскорее.

Через неделю Джон Уинстон уже был в Лозанне, в конторе на высоком склоне холма с очаровательным видом на Женевское озеро. Семья должна была приехать к нему при первой же возможности.

И Генри приступил к работе.

За год он перевел Джону Уинстону в Лозанну чуть более восьми миллионов фунтов. Деньги переводились пять дней в неделю на счета швейцарской компании "Орфанаж С.А.", то есть "АО Сиротские Дома". Никому, кроме Джона Уинстона и Генри, не было известно, откуда поступают деньги и для какой цели. Что до швейцарских властей, так их никогда не интересует, откуда берутся деньги. Генри переводил деньги через банки. Перевод в понедельник всегда оказывался внушительнее прочих, потому что Генри включал в него выигрыши не только за пятницу, но и за субботу и воскресенье, когда банки не работают. Он передвигался по свету с ошеломительной быстротой, и зачастую Джон Уинстон догадывался о его местопребывании только по адресу банка, со счетов которого поступали деньги в тот или иной день. Сегодня деньги могли прийти, скажем, из банка Манилы. Завтра из Бангкока. Они поступали из Лас-Вегаса, Кюрасао, Фрипорта, с Каймановых островов, из Сан-Хуана, Нассау, Лондона, Биаррица. Они приходили отовсюду, изо всех городов мира, в которых были крупные казино.

Семь лет все шло замечательно. В Лозанну прибыло почти пятьдесят миллионов фунтов, которые переводились на счета в надежных банках. Джон Уинстон учредил три сиротских приюта — во Франции, в Англии и в Соединенных Штатах. И еще пять были на подходе.

Потом начались мелкие неприятности. У владельцев казино хорошо налажена система обмена информацией, и хотя Генри всегда соблюдал предельную осторожность и никогда не выигрывал чересчур много за один вечер в одном месте, все же в конце концов о нем пошла молва.

Его умудрились вычислить однажды вечером в Лас-Вегасе, когда Генри неосмотрительно выиграл по сто тысяч долларов в трех разных казино, которые, как оказалось, принадлежали одной шайке.

А потом произошло вот что. На следующее утро, когда Генри в гостиничном номере собирался в аэропорт, в дверь постучали. Вошел коридорный и шепотом сообщил Генри, что в вестибюле его дожидаются двое. Другие сторожат черный ход. Серьезные люди, доложил коридорный, и у Генри мало шансов уцелеть, если он сейчас выйдет на лестницу.

— С какой стати вы меня предупреждаете? — поинтересовался Генри. — Почему вы на моей стороне?

— Я ни на чьей стороне, — ответил тот. — Но всем известно, что вчера вечером вы выиграли кучу денег, и я подумал, что могу рассчитывать на щедрый подарок, если помогу вам улизнуть отсюда.

— Спасибо, — поблагодарил Генри. — Но как мне выбраться? Я заплачу вам тысячу долларов, если вы мне поможете.

— Легко, — обрадовался коридорный. — Скидывайте вашу одежду и надевайте мою форму. Потом выйдете через вестибюль со своим чемоданчиком. Только сначала свяжите меня. Лучше я полежу тут на полу связанный по рукам и ногам, а то они догадаются, что это я вам помог смыться. Скажу, что у вас был пистолет и я ничего не мог сделать.

— Где взять веревку? — спросил Генри.

— У меня в кармане, — расплылся в улыбке коридорный.

Генри надел зелено-золотую униформу коридорного, которая пришлась ему почти впору. Потом крепко связал парня и затолкал носовой платок ему в рот. Спрятал десять стодолларовых банкнот под ковром, чтобы коридорный смог забрать их потом.

Внизу в вестибюле двое приземистых, толстых черноволосых головорезов внимательно оглядывали каждого, кто выходил из лифта. Но они едва удостоили взглядом человека в зеленой с золотом форме и с чемоданчиком в руке, который уверенной походкой прошел через вестибюль и скрылся за крутящейся дверью на улице.

В аэропорту Генри поменял прежде запланированный маршрут и купил билет на следующий рейс в Лос-Анджелес. Похоже, что впредь дела пойдут не так хорошо, сказал он себе. Но коридорный подсказал ему интересную мысль.

Прилетев в Лос-Авджелес, Генри направился в Голливуд и Беверли-Хиллз, где живут киношники, и занялся поисками лучшего гримера. Им оказался Макс Энгельман; Генри нанес ему визит. И тот понравился ему с первого взгляда.