Чудеса случаются. Книга 1 - Страница 13

Всю свою скопившуюся ярость, он перенес на лопату. Согнувшись над корытом, он начал, ожесточенно перемешивать раствор.

До Олега донесся запах табака, и ему страстно захотелось глотнуть горького дымка.

– Значит, я тоже когда-то курил, это факт. Приятно узнать о себе хоть что-то, даже если это вредная привычка. Что еще я умею? – угрюмо размышлял он – интересно, а рабам выдают сигареты? Что там Санька про воду говорил? Какую гадость им подмешивают в воду? А если попробовать не пить ее? Да как на такой жаре, не пить воду? Нужно попробовать пить воду из бочки. Грязная? Ну, да, там моют руки строители, попадает туда и цемент, и песок. Но зато без всякой дряни, это уж точно. Лучше уж желудком маяться, чем стать скотиной бессловесной. Интересно, здесь, наверное, есть где-то водопровод, ведь в бочку вода как-то попадает. Он мельком, посмотрел в сторону сидящих в тени дерева строителей. Они курили, и о чем-то оживленно беседовали между собой, поглядывая на суетившихся рабов. Для себя отметил, что рабочие, выпив воду, откинули опустевшую бутылку в сторону кучи мусора. Решение созрело мгновенно. Он незаметно, подберет эту бутылку, нальет в нее воды из бочки. Будет пить воду, только из этой бутылки. А товарищам по несчастью, потом тоже подскажет.

Из этих мрачных дум его вывел Санька, с Лешкой, которые пришли за цементным раствором.

Вскоре перерыв у строителей закончился, и вновь рабы таскали и подавали им кирпичи, готовили раствор. Сделав вид, что относит на мусорную кучу, мешок из-под цемента, он незаметно подобрал пластиковую бутылку, и спрятал ее за пазухой. Подойдя с ведром к бочке, он, повернувшись спиной к сидящим под навесом охранникам, набрал ведро воды, и присел над ним. Одной рукой утопил в ведре бутылку, чтобы набрать воды, а другой рукой, набрав в горсть воду, поливал себе на лицо, показывая, что ему очень жарко, и он смывает пот. Когда в бутылке набралась вода, он закрутил на ней пробку, и понес ведро к корыту, не вытаскивая бутылку, из него. Подойдя к своему рабочему месту, он спрятал бутылку, в куче битых кирпичей.

**************

Димка лежал на кровати, слушал это печальное повествование, а из глаз его бежали слезы, он вытирал их о край пододеяльника, и с ужасом представлял себе, каково это быть рабом. Раб сам себе не принадлежит, хочет он или не хочет, делает то, что прикажет ему хозяин, ест то, что позволит ему хозяин. А к тому же если ты еще потерял память, и ничего не помнишь о себе, это вдвойне тяжелей. Ведь навыки говорить, ходить, кушать, не потеряны, тело помнит. Потеряно основное, это потеря, своего эго. Кулачки его сжимались в бессильной злобе. Димка выглядел таким несчастным, что расторгал даже своего кота, тот, прижимаясь к нему своим теплым пушистым телом, растапливая холод, идущий изнутри.

Димка вдруг вспомнил, как они с мамой, поехали к ее подруге, тете Лене, на выходные дни на дачу. Когда стемнело, Димку отправили спать в другую комнату, но ему не спалось. Мама и тетя Лена, сидели за столом, и разговаривали. Димка уже засыпал, когда до него, донесся грустный голос мамы: – Пойду, поговорю с Олегом.

Димка насторожился, имя Олег, было для него свято, так звали его отца.

– Интересно, с каким Олегом, хочет поговорить мама – ревниво подумал Димка, и незаметно, выскользнул из дома.

– Мама лежала в гамаке, глаза ее были прикрыты, и мокрые дорожки от слез, блестели в темноте. Димка несмело приблизился, никого рядом с ней не было, но мама вдруг подняла руку, помахала ею в воздухе, и сказала: – Пока Олежек.

Димка на всякий случай посмотрел вокруг, но никого не увидел, он подошел к ней, тронул ее за руку: – Мам, ты с кем говоришь?

– С папой твоим – печально сказала она.

– С тобой все в порядке? Ведь папы нет – не менее печально вздохнул он.

– Знаешь, Димка, папа, когда был жив, часто ездил то на учения, то в командировки. И чтобы я не расстраивалась, он мне всегда говорил, если будешь скучать, или захочешь посекретничать, посмотри в полночь на полярную звезду, время московское. Это стало нашей привычкой, во время разлук, встречаться взглядами, на Сириусе. Вот и сегодня поговорила я с ним, рассказала ему, как пусто и холодно нам с тобой, живется без него. Я верю, что где бы он сейчас не находился, он тоже смотрит на нее, и думает о нас – с ностальгической ноткой в голосе, немного повеселев, объяснила она.

– Здорово придумали! Я тоже буду разговаривать так с папой. Покажи мне Сириус – попросил он.

– Сириус самая яркая звезда ночного неба. Эту звезду можно наблюдать повсюду с земли. В морозные дни она даже сияет и переливается как новогодняя елка, мерцает то голубым светом, то розовым, и очень красива. Она находится в созвездии большого пса. Попробуй, отыщи ее сам на небе – с улыбкой предложила ему мама.

Димка поднял голову к небосклону, поискал взглядом, и с уверенностью ткнул пальцем в сияющую звезду. Ему даже показалось, что она подмигнула ему. Димка в ответ помахал ей рукой.

– Теперь я понял, почему ты так часто ночами стоишь на балконе. Можно, я тоже так буду разговаривать с папой? – спросил сын, и радостно засмеялся, получив от матери, утвердительный кивок головой.

– В городе ты не увидишь таких звезд, как за городом. Там всегда серое небо, ночные звезды тусклые, едва светят, но, где находится Сириус все равно можно определить – грустно улыбаясь, ответила мама, и ласково потрепала сына по голове.

Они еще долго, сидели, обнявшись в гамаке, и разглядывали ночное небо. Мама показывала ему те созвездия, которые знала сама. Так Димка познакомился с полярной звездой, большой и малой медведицей. Мама показала ему туманность Андромеды и волосы Вероники. Димка до этого особенно и не смотрел на небо. Ну, висят звезды над головой, луна, иногда маленькая, иногда большая, ну и что? Значит так нужно. А сейчас с упоением и каким-то восхищением всматривался в ночное звездное небо.

Как красиво, и как мудро все устроено. Звезды были сами по себе, не мешая и не покушаясь на существование других светил. Такая же жизнь, должно быть и у людей – вслух подумала мама – никакая жизнь не должна губить другую жизнь. Красота и неповторимость каждого должна быть очевидной для всех. Это должно стать законом для всего сущего под этими звездами. И кто нарушает этот закон, должен уйти. Исчезнуть, чтобы ничто не напоминало о его злодеяниях. Вот почему и за что твой папа воевал в Чечне. Чтобы укоротить жизнь тех, для кого чужая жизнь не стоит и гроша.

– Мам, а папа тоже стреляет в людей? – задумчиво спросил он.

– Они на войне, и прекрасно понимают, если они первыми не убьют, убьют их. Знаешь, терроризм охватывает все новые страны Востока, и папа борется против этого. И между тобой и ими идет война. Самая настоящая, не компьютерная. На войне никто никому не предъявляет обвинительного заключения, не производит судебных заседаний. Ты ведь не хочешь, чтобы однажды террористы захватили вашу школу, и взяли вас в заложники? Террористы проникают всюду, взрывают метро, аэропорты, автобусы, театры. Стараются взрывать там, где находится много людей.

Твой папа, как только речь заходила о политике, говорил, что о политике спорят только некрасивые женщины, которым больше заняться нечем. Но я, так не считаю. Женщина рожает сыновей не для войн, которые затевают политики. Поэтому, ей не все равно, что творится в этом, подлунном мире. Войны, это всегда чья-то смерть, в то время, как политические дебаты проходят в тишине кабинетов.

Чеченцы с детства, воспитывают молодежь в духе ислама, и не бояться смерти. Из таких они растят себе террористов смертников, называя их «Ангелами аллаха». Забывая о том, что ангелы не убивают, а помогают людям. Смертникам обещают, что, захватив с собой на тот свет, как можно больше людей, они попадут в рай. Между тем сами попасть в рай не спешат, им и на земле живется не плохо. Каждая нация считает себя выше других наций. Это порождает терроризм и войны. Терроризм ни святым словом, ни педагогикой, ни угрозой не остановить. Есть только одно средство – физическое уничтожение. Ни переговоров, ни компромиссов, эти ребята не признают. Один умный китаец по телевизору сказал: – Кто ведет войну ради человеколюбия, тот победит врагов. Их воины отрезали иноверцам головы, мирных людей, продавали в рабство, творили самосуд. В конце концов, забыли о главной цели, превратившись в человеконенавистников. Из всех преступлений, самое тяжелое – это бессердечие. Ну, вот возьмем, к примеру, чеченскую семью. У них в семье, зачастую работает только мужчина. Женщина нигде не работает. Ее обязанность растить детей, обихаживать мужа, варить обед. Ну, вот мужа у нее убили, она осталась одна, с детьми, на попечении родственников. Вот ее и начинают обрабатывать, мол, ты должна отомстить за мужа. За детей не волнуйся, их вырастят. Обещают большие деньги выплатить ее семье, если она наденет на себя пояс смертника. И она бросает детей, едет, куда скажут, надев на себя пояс с взрывчаткой. Она знает, что ее посылают на смерть, но все равно, словно зомби едет. У чеченцев испокон веку существует кровная месть, это считается у них доблестью. Мы все хотим жить мирно и спокойно, вот за это твой папа и воюет. Ведь он офицер, давал клятву – защищать Родину – печально проговорила она.