Чудеса Антихриста - Страница 9

Путешествие прошло благополучно для донны Элизы и Джианниты. Когда они, наконец, приехали в Катанию, сверкавшую своей белизной на черной почве лавы, экипаж их подъехал к самому великолепному дворцу во всем городе.

Это было такое величественное и огромное здание, что маленькая Джианнита совсем оробела при одной мысли войти в него. Но донна Элиза смело вошла в дом, и ее провели к кавальеро Пальмери и его жене, которым и принадлежал дворец.

Донна Элиза напомнила синьоре Пальмери, что они были подругами детства, и просила позволить Джианните выбрать себе в крестовые сестры их дочь.

Синьора Пальмери дала свое согласие и велела позвать маленькую синьорину. Это была маленькая куколка из легкого шелка и венецианских кружев, с большими черными глазами и длинными вьющимися волосами. Ее маленькое тельце было такое тонкое и хрупкое, что его почти не было заметно.

Джианнита протянула ей корзинку с цветами, и она милостиво приняла ее. Она долго задумчиво смотрела на Джианниту, обошла ее вокруг, и ей страшно понравились ее гладкие, ровные локоны. Она сейчас же побежала за ножом, разрезала пополам гранату и подала половину Джианните. Они ели гранату и, держась за руки, говорили вместе:

Потом они поцеловались и назвали друг друга крестовыми сестрами.

— Ты всегда мне будешь верна, сестрица, — сказала маленькая синьорина, и обе девочки были серьезны и взволнованы.

И они так подружились, что заплакали, когда пришлось расставаться.

С тех пор прошло уже двенадцать лет, и крестовые сестры жили каждая своей жизнью и никогда не видались. Все это время Джианнита мирно жила в родительском доме и ни разу не была в Катании.

Но тут случилось нечто чудесное.

Однажды после обеда Джианнита сидела в комнате позади лавки матери и вышивала. Она была искусная работница и часто была завалена работой. Но от вышиванья глаза быстро устают, а в комнате Джианниты было темновато. Поэтому она приоткрыла дверь в лавку, чтобы к ней проходило больше света.

Только что пробило четыре часа, когда мимо лавки прошла вдова мельника Роза Альфари.

Лавка донны Оливии производила с улицы очень приятное впечатление. В полуоткрытую дверь виднелись корзины со свежей зеленью и спелыми плодами, а в глубине вырисовывалось очертание красивой головки Джианниты. Роза Альфари остановилась и начала болтать с донной Оливией только потому, что лавка ее выглядела так приветливо.

Роза Альфари вечно жаловалась и плакалась. И теперь она стонала о том, что ночью ей придется ехать одной в Катанию.

— Какое несчастье, — говорила она, — что почтовая карета проходит через Диаманте ночью. В дороге я засну, и у меня украдут деньги. И что мне делать в Катании в два часа ночи?

Джианнита вдруг крикнула из лавки:

— Хотите взять меня с собой в Катанию, донна Альфари?

Она спросила это полушутя и даже не ожидая ответа.

Но Роза Альфари с жаром ухватилась за ее предложение.

— Боже мой, девочка, ты хочешь ехать со мной? — говорила она — Ты, правда, хочешь?

Джианнита вышла в лавку вся красная от радости.

— Ну еще бы мне не хотеть, — сказала она, — ведь я двенадцать лет не была в Катании!

Роза Альфари с удовольствием глядела на нее; Джианнита была высока и сильна, глаза ее весело сияли, а на губах играла беззаботная улыбка. Она будет чудесной спутницей.

— Так собирайся! — сказала старуха. — Решено, ты поедешь со мной!

На следующий день Джианнита ходила по улицам Катании и все время думала о своей крестовой сестре. Ей казалось таким чудным, что она где-то тут близко. Джианнита любила свою крестовую сестру и не только потому, что Сан-Джиованни приказывает крестовым сестрам любить друг друга. Она обожала маленькую девочку в шелковом платье, как самое прекрасное, что она когда-либо видела. Она была для нее почти кумиром.

О крестовой сестре она знала только, что та была не замужем и продолжала жить в Катании. Мать ее умерла; но она не хотела оставить отца и осталась хозяйкой у него в доме.

«Надо устроить так, чтобы повидаться с ней», — думала Джианнита.

При виде каждого богатого экипажа Джианнита думала: — «Может быть, это едет моя крестовая сестра». И она пристально всматривалась в проезжающих, стараясь узнать среди них маленькую девочку с густыми волосами и большими глазами.

Сердце ее сильно билось. Она всегда тосковала по крестовой сестре. Сама она тоже была не замужем, потому что ей нравится молодой резчик по дереву Гаэтано Алагона; но он никогда не выказывал желания жениться на ней. Джианнита часто сердилась на него за это, и главным образом потому, что ей не придется пригласить на свадьбу свою крестовую сестру.

К тому же она гордилась своей крестовой сестрой. Она считала себя лучше других, потому что у нее была такая знатная крестовая сестра. Если бы она пошла теперь к ней, раз уж она в городе, это придало бы особый блеск всему ее путешествию.

В то время, как она шла и раздумывала об этом, миме нее пробежал мальчик-газетчик, выкриковавший: «Jiornale da Sicilia! Дело Пальмери! Большие подлоги!»

Сильная Джианнита схватила мальчишку за шиворот, когда он пробегал мимо.

— Что ты сказал? — закричала она. — Ты лжешь, ты лжешь! — И она едва не поколотила его.

— Купите мою газету, синьора, а потом уж бейте меня, — сказал мальчик.

Джианнита купила газету и начала читать. Она сразу нашла «Процесс Пальмери».

«Так как это дело разбирается сегодня в суде», — писала газета — мы хотим дать некоторые подробности».

Джианнита прочла статью и еще несколько раз перечла ее, пока, наконец, поняла в чем дело. И когда поняла, каждый мускул ее тела задрожал от ужаса.

Отец ее крестовой сестры, владелец больших виноградников, совершенно разорился, потому что филоксера истребила весь виноградник. Но это было не самое главное. Он истратил доверенный ему капитал одного благотворительного общества. Он был арестован, и сегодня его должны были судить.

Джианнита смяла газету, бросила ее на землю и топтала ногами. Лучшего она и не заслуживает, если дает такие сведения.

Потом она остановилась, совершенно подавленная тем, что встретило ее в Катании, когда она через двенадцать лет снова приехала в нее.

— Господи, — говорила она, — может быть, это послано тобою?

Дома, в Диаманте, ей, конечно, никто бы не мог сообщить, что здесь происходит. Может быть это было предопределение, что она приехала именно в день суда?

— Послушайте, донна Альфари, — сказала она, — вы можете делать, что хотите, а я должна идти в суд.

Джианнита говорила так уверенно, что ничто не могло поколебать ее.

— Разве вы не понимаете, что ради этого дела, а не ради вас, Господь внушил мне мысль поехать с вами в Катанию, — говорила она Розе Альфари.

Джианнита ни одну минуту не сомневалась, что всем этим руководила Божья воля.

Розе Альфари пришлось согласиться, и Джианнита пробралась в суд. Она стояла между уличными мальчишками и рабочими в местах, отведенных для публики, и видела кавальере Пальмери на скамье подсудимых. Это был изящный старик с седой острой бородой и седыми усами. Джианнита сразу узнала его.

Она слышала, как его приговорили к полгоду тюремного заключения, и Джианните все яснее становилось, что она была послана сюда Богом. «Теперь я нужна моей крестовой сестре» — думала она.

Она снова вышла на улицу и отправилась искать палаццо Пальмери.

По дороге туда ее обогнала карета. Она подняла голову, и глаза ее встретились с глазами дамы, сидевшей в карете. И в ту же минуту ей словно подсказал кто-то, что это ее крестовая сестра. Дама была бледна, сидела сгорбившись, и глаза ее имели умоляющее выражение. Джианнита почувствовала, как сильно она любит ее. «Ты столько доставляла мне радости», — думала она, — «потому что я ждала от тебя счастья. Теперь я смогу отблагодарить тебя за это!»